Сергей Шкенёв - Енот Шрёдингера

Наглая морда енота исчезла, сменившись изображением транспортных кораблей наркоторгового картеля «Виктуар Нуландис и сыновья» с логотипом «Кондитерские и хлебобулочные изделия от Михаэла Госдепова» на бортах. Голос за кадром сообщил, что картель является официальным спонсором организующегося мероприятия и намеревается раздавать свою продукцию участникам совершенно бесплатно, но не более трёх булочек в одни руки.

Следом пошла реклама завода резино-технических изделий Соломона Хайкина, и их представитель подробно объяснил преимущества продукции своего предприятия перед жалкими поделками конкурентов:

– Задумайтесь, господа! – вещал респектабельный менеджер в дорогом костюме от модного дома «Зайтсэфф энд Звэрэфф энд Тиффани кутюрье». – Эти поцы измеряют температуру горения своих изделий по шкале Фаренгейта, Кельвина и Реомюра, хотя всем приличным людям давно известно, что настоящие покрышки от ретроавтомобилей лучше всего горят при температуре, измеряемой по Цельсию. Делайте выводы, господа! А выводы напрашиваются сами – только покрышки от Соломона Хайкина сделают ваш, то есть наш Майдан настоящим Майданом и приведут к победе и торжеству демократических ценностей. В знак доброй воли завод Соломона Хайкина снижает цены на бывшие в употреблении и бракованные изделия на тридцать три процента. Так победим! Панду геть! Кто не скачет, тот… Господи, какой идиот писал мне текст?

Уильям Дирливангер потрясённо помотал головой в безуспешной попытке отогнать наваждение, а тем временем голографическая картинка показывала ролики из жизни главы клана Бенедиктосов-Кукаревичей господина Мэтью. Очень пикантные ролики, запечатлевшие всегалактического медиамагната в самые интересные моменты жизни. Один только момент с оргией в зоопарке чего стоил! А купание в контрабандном «Абрау-Дюрсо»? А пожирание ложками чёрной икры с планеты Астрахань? А прикуривание сигары от горящей тысячекредитовой купюры?

И всё это на фоне измождённых непосильным шестичасовым рабочим днём офисных клерков, вынужденных сидеть в продуваемых искусственным кондиционированным воздухом кабинетах, а потом заливающих нервное расстройство дешёвым виски и дрянным пивом. Режиссёры передачи знали толк в психологии людей и клонов, объединённых под общим термином «планктон офисный, обыкновенный».

Потом появился репортаж о тяжёлой жизни так называемых «любителей веществ», которым не хватало денег на качественную продукцию, перехватываемую хозяевами кланов для собственного потребления. Бедолаги перебивались синтетикой и клятвенно обещали в камеру, что после изгнания неизвестной панды каждый желающий получит необходимый продукт в нужных количествах, и это нисколько не повлияет на качество. В лучшую или худшую сторону не повлияет, они не уточняли.

И снова вылезла ненавистная наглая морда:

– Вы видите, господа, что творится в Содружестве? Цвет общества прозябает в нищете, в то время как олигархическая верхушка бесится с жиру, неограниченно расходуя элитные напитки и натуральные вещества, бесконтрольно потребляя услуги элитных трансвеститов и трансгендеров, купаясь в роскоши и разврате без вашего участия. Скажем безобразиям решительное НЕТ! Нет, господа, они не вправе лишать вас этих изысканных удовольствий! Вы не должны ждать милостей и подачек от злочинной панды! Взять всё самим и сразу – вот ваша задача.

Енот забавно почесал нос правой задней лапой и пронзительно заверещал:

– Все на Майдан! У нас есть печеньки!

Планета Огайо. Содружество Демократических кланов. 1518 год от Великого Исхода

Персонал станции галактической связи и голо-видеовещания праздновал выгодную сделку со щедрым клиентом и демонстративно не обращал внимание на творящееся в студиях безобразие. Управляющий даже высказался по этому поводу в коротком промежутке между рюмкой хорошей водки и ломтиком малосольной сёмги:

– При наших окладах, господа, было бы непростительным грехом упускать такую возможность. За те деньги, что мы получили от мистера Онодэры, я готов эти полгода вообще не появляться на работе. И пусть его говорящий енот мелет в эфир любую ересь, если ему так хочется. У нас свободное общество, господа, и если у кого-то финансы позволяют поиграть в революцию, то почему бы ему в неё не поиграть на взаимовыгодных условиях? Очень выгодных для нас условиях!

Правда, енот имел своё мнение и своё видение происходящего. Он сидел в пилотском кресле бывшего космического разведчика и с недовольной мордой пересматривал запись собственного выступления, транслируемого станцией с Огайо на весь сектор Содружества Демократических кланов.

– Неужели хоть кто-то поверит в эту чушь, сэнсэй? Я не самое умное существо во вселенной, но даже меня на ржачку пробивает. Ведь несусветную ересь несём, честное слово!

– Да, ты несёшь чушь в массы, – согласился с учеником Онодэра. – Только кто тебе сказал, будто мы собирались рассчитывать на гениев? Не революцию же затеваем, а простенький майданчик. Если для первой нужны восторженные романтики с горячим сердцем, то для второго вовсе даже наоборот.

– Это как? – не понял Гоша. – Поясните, учитель.

– Наоборот, это дебилы с одной извилиной и с желудком вместо мозгов, наркоманы, извращенцы, просто ублюдки без намёка на интеллект, честь и совесть. Короче, всё то, что составляет любое псевдодемократическое и люмпен-либеральное общество. Продажные сволочи тоже подойдут.

– Сложно всё это, учитель.

– Очень просто, – улыбнулся сэнсэй. – И ты уже начал действовать в правильном направлении. Методички методичками, но твоя импровизация великолепна. Воздействуй на эмоции и примитивные чувства, и люди обязательно к тебе потянутся. Я подразумеваю тех самых ублюдков, которых мы планируем сделать расходным материалом для осуществления наших планов. Лепи любую фигню, городи любую чушь, выдумывай самые нелепые лозунги – если толпа подсознательно хочет услышать полную хрень, то она должна её услышать.

– А нормальные?

– Нормальные люди на Майдан не пойдут.

– А вдруг?

– Работай без «вдруг»! Нормальных людей мы должны сохранить. Даже оградить.

– А как?

– Сам думай.

Гоша и задумался. Только думал он не о словах Онодэры-сэнсэя, а о более приземлённых материях. Например, о потребном количестве палаток на площади перед «Венедикт-хаус», о поставках особого чая из теплиц всё того же Виктуара Нуландиса, об устройстве общественных туалетов. Последнее, кстати, самое сложное – некое внутреннее чувство не позволяет тратить заработанные собственным умом деньги на чужие какашки. Вот не позволяет, и хоть ты тресни! А что по этому поводу скажет многомудрый и многоуважаемый учитель?