Николай Слимпер - Бессмертный

— Я думал, ты меня пристрелить там собрался! — неожиданно для себя громко сказал он. В ушах все еще звенело.

— Была такая мысль, — спокойно ответил Эврис. — Вы не очень-то торопились, а я бываю нетерпелив.

Верон не понял, говорит он правду или просто так шутит. Он не помнил, когда брат шутил последний раз, как, вероятно, и сам Эврис, а потому его чувство юмора несколько заржавело.

— Мы вообще-то были под обстрелом и понятия не имели, кто заперся в корабле: ты или солдаты.

— Ты думал, что я не смогу справится с какими-то болванами в дурацких шлемах? — фыркнул Эврис.

— Если бы они заперлись, то ты бы их отсюда не выковырял.

— Но, как видишь, они выковырились сами.

— И откуда нам было это знать? — опять повысил голос Верон. Его всегда бесило, что Эврис не очень-то торопился в подобных ситуациях, словно обдумывая каждый свой последующий шаг, даже если он очевиден. Кто знает, как бы все обернулось, если бы он в тот раз все же дождался, пока Верон не помчится к окну больницы, чтобы попасть внутрь, а не опустил трап за секунду до этого.

— Чуть-чуть веры в меня не помешает, — ответил Эврис напряженным голосом.

— Куда мы летим? — В кабину вошла медсестра и перебила их спор. — Доктор интересуется.

— Хороший вопрос, — откликнулся Верон.

— Сначала мы летим подальше отсюда, — ответил Эврис спокойнее, чем намеревался. Девушка все же ни в чем не виновата. — Сканер засек несколько приближающихся к планете кораблей, и нам повезет, если мне удастся их перехитрить. А потом… Я тут недавно прикупил одну знатную виллу на Зеленой планете. Она оформлена на ложное имя, так что там нас вряд ли будут искать.

— Вилла? А мне почему не сказал?

— Сейчас говорю.

— Я тебе всегда говорю, когда приобретаю что-то новое, — заметил Верон.

— Понятия не имею, зачем ты это делаешь.

— Мальчики, — вновь перебила их девушка, — мальчики, прекратите. Сейчас не время ссориться. Сколько туда лететь?

— Если я отверчусь от патруля, то на этом корыте доберемся прыжка за четыре.

— Хорошо, — сказала она и ушла обратно. Верон, чтобы не оставаться с братом наедине и не продолжать пререканий, направился за ней.

Хоть патрульный корабль и был совсем не большим, в нем имелось практически все, что необходимо. Помещение с четырех сторон было обнесено четырьмя чуть выгнутыми стенками, за которыми находились различные небольшие помещения: кабина пилота, оружейная, медицинский кабинет (самое большое помещение) и ванная комната. Между стенами оружейной и медицинским кабинетом находился трап, который в закрытом положении представлял собой голую стену, обычно самую грязную и побитую из-за постоянного хождения по ней. Внутри открывалось довольно просторное помещение с круглым не очень большим «столбом» посередине, будто вырастающим из пола цилиндром, вокруг которого к полу были привинчены кресла сиденьями наружу. Такие же кресла стояли и вдоль стен, хотя не везде. Они были предназначены для размещения солдат и выглядели не очень удобными, хотя вряд ли на них засиживались слишком долго.

Выйдя из кабины пилота, Верон, обогнув столб с креслами, направился прямиком в медицинский кабинет. Вдоль дальней стены размещались больничные койки, на одной из которых лежал мальчик с капельницей над ним, с бултыхающейся желтоватой жидкостью, напоминающей масло. Доктор и медсестра сидели на соседней койке.

— Как он? — спросил Верон.

— Не очень, — ответил доктор не сразу, словно пытаясь сбросить думы. — Ему нужна профессиональная медицинская помощь. Если бы мы не ушли…

— Он бы уже был мертв, — закончил за него Верон.

— Они хотели убить мальчика? — удивленно спросила медсестра.

— Они хотели убить меня, а я спас мальчика, так что мне назло они хотели убить и его.

— Почему? — пораженно спросила девушка. Она даже и помыслить не могла, что кому-то может прийти в голову мысль убить и без того едва живого мальчика, которому от силы лет десять. Хотя ей так же трудно было осмыслить, кто превратил его в инвалида, лишив конечностей. В чем он провинился.

Верон ненадолго призадумался.

— Ну, скажем так, до сего дня я поступал неправильно, но решил исправиться, однако то, что я захотел стать лучше, не значит, что и другие захотят последовать моему примеру.

— У людей есть одна крылатая фраза, — заговорил доктор, чуть помолчав, — Хотел как лучше, а получилось как всегда.

— Да, фраза действительно идеально подходит к моей ситуации, — кивнул Верон. Он всегда поступал неверно, но решив в одночасье измениться, встретил на пути преград больше, чем когда-либо. Тот камирутт ни о чем подобном не упоминал.

— Меня, кстати, Арст зовут, — сказал доктор, протягивая Верону руку. — А вот эта юная леди — Энага. Девушка скромно кивнула. Только сейчас, при ярком освещении и без стрельбы, камирутт разглядел, что девушка очень даже привлекательна: белые, как и ее одежда волосы едва прикрывали уши и были слегка растрепаны, кожа казалась нежной и тоже являлась довольно бледной, из-за чего черные глаза ярко контрастировали на чуть пухленьком личике.

— Я… Верон. Верон Трег.

— А второй?

— Второй? А, это Эврис, мой брат. Двоюродный, — добавил он невпопад, словно оправдывая, хотя и сам не знал, себя или его. Они были похожи лишь внешне, но каждый, кто знал их хотя бы минут десять, легко мог отличить одного от другого, даже если не брать в расчет черные глаза гераклида.

— А мальчик?

— Его имени я не знаю.

— Не знаете даже его имени, а решили спасти, рискуя жизнью?

Верон не решился рассказать, что, по сути, в нынешнем состоянии мальчика есть и его вина. Верон вообще не привык испытывать чувство вины, а тем более выставлять его напоказ. Обычно все считали его бесчувственным, а он и не стремился этого отрицать, да и сам зачастую так думал. Одна ночь изменила его жизнь навсегда, однако те, кто его знает, вряд ли примут эти изменения так просто. Люди не меняются, независимо от расы, они лишь… мимикрируют.

— Ну, я не один здесь такой. — Он посмотрел на Арста, потом на Энагу. Кажется, или ее кожа стала чуть розовей?

— Да, тут вы правы, — ухмыльнулся доктор, покачав головой.

— Кстати, я так и не спросил, почему вы решили нам помочь?

— Хм, — призадумался старик, — даже не знаю. Я просто увидел, как вы хотите стащить его прямо по среди операции, даже не заботясь о подключенной к нему аппаратуре, что его попросту убило бы, и решил исполнить свой долг врача и спасти мальца. Тем более, столько сил и времени ушло на его спасение.

— Вас могли убить.

— Все мы когда-нибудь умрем, — снова усмехнулся Арст, но как-то грустно. — Я ведь и на войне был, много всякого повидал, какими-то автоматами-пулеметами меня не напугаешь. А вот насчет Энаги сказать не могу, — покачал он головой. Было видно, что он удивлен ее поведением не меньше Верона.