Дмитрий Янковский - Кровь океана

– Я за девушку беспокоюсь… – пояснил он.

– Ее Элиза зовут, – вставила Савельева.

– За Элизу. Мы сами лезем в пекло, и если нас всех перебьют, это будет поделом. Но она-то за что? Влезая в драку, мы и ее подставляем…

– Нет! – раздался с порога слабый, но уверенный голос Элизы. – Никто никого не подставляет. Не отдавайте меня им! Лучше смерть… – Она не смогла закончить, так как была еще слишком слаба.

– Разумеется, не отдадим! – Савельева бросилась ее успокаивать. – Откуда вообще такие мысли?! И тебя не отдадим, и сами сдаваться не собираемся! Зачем ты встала? Пойдем, тебе надо прилечь…

– Я уже належалась, – девушка пробовала вяло сопротивляться. – Я хочу быть полезной. Дайте мне какое-нибудь оружие! Я выросла в Техасе, я умею стрелять…

– Еще настреляешься, – пробурчал Делягин.

Разведчица все же увела девушку, уложила ее в кровать и вернулась.

– Тоже отчаянная голова, – с одобрительной усмешкой произнесла майор. – Пострелять ей дай! Но сдаваться она тоже не собирается – видишь, Уэйн? Да и глупо это – сдаваться морским тварям. У нас нет выхода, кроме как драться. Когда это атланты брали пленных? Не было такого никогда. Они жрут все, что можно сожрать…

– Обычно – да, – согласился индеец. – Но нынешний случай необычный по всем параметрам.

– Возможно, – Делягин пожал плечами. – Да, согласен, атланты сегодня действуют не как всегда. Но что это может нам дать? Мы не понимаем, почему они так поступают, что им от нас нужно…

– Они не разрушают маяк, – осторожно заметил охотник. – Может, он им нужен для чего-то, и если его покинуть, они нас выпустят? Может, попробовать с ними договориться, флаг белый вывесить, например?..

Савельева рассмеялась.

– Они даже не поймут, чего мы хотим, – заявила она. – Они не знают наших символов. И уж чего они точно никогда не делали, так это не вступали в переговоры с людьми. А самое главное вот что: раз им позарез нужен этот маяк, то мы его точно им не отдадим. Кто его знает, каких потом жертв может стоить людям то, что эти твари закрепятся здесь или добудут что-то важное для себя из камней маяка? Какой-нибудь уникальный минерал для производства суперчудовищ, а?

– Ясно. – Уэйн нахмурился. – Ладно, драться так драться. Дайте мне людей, надо кое-что из подвала поднять.

Подняли довольно много – два мешка стеклянных бутылок, канистры с бензином, груды пакли на фитили, куски пенопластовых упаковок для быстрого сгущения горючей смеси, мешок пороха и несколько коробок со свинцовыми пломбами для самодельной шрапнели. Опасаясь плазменных выстрелов, Уэйн притащил четыре ведра воды и большой кусок брезента, чтобы сбивать пламя в случае возгорания.

– А нет ли у тебя какой системы наружного наблюдения, чтобы не высовываться в бойницы? – спросил Делягин.

– Была, – со вздохом ответил хозяин маяка. – Камеры, связанные по вай-фай с ноутбуком. Но от того электромагнитного импульса все перегорело к чертям, я уже посмотрел.

Никто не понимал, чего ждут твари, почему не атакуют. Делягин уже был готов сам отдать приказ открыть огонь, чтобы не накручивать нервы личному составу, но этого не потребовалось.

Морские твари внизу внезапно замерли разом на несколько секунд, а затем так же разом, словно единый отлаженный механизм, двинулись на штурм.

Нервными сокращениями огромного тела раскидав стоявшие у входа в маяк машины, к металлической проклепанной двери подползла огромная каракатица и погрузила когти на концах щупалец в грунт. Работая ими как ковшом экскаватора, она в считаные мгновения вырыла под дверью глубокую яму.

– Что она делает? – удивилась Савельева.

– Ничего страшного, – успокоил ее охотник Симпсон, – стена переходит в фундамент и заглублена на пару десятков футов. Эта тварь все равно не сможет процарапать камень.

– Она не собирается царапать камень, – произнес капитан Делягин, сосредоточенно наблюдая за действиями каракатицы. – Она хочет сделать себе точку опоры, чтобы упереться в стенки этого окопа, ухватиться за дверь и выдрать ее с корнем.

– Силенок не хватит! – возмутился Уэйн, однако видно было, что он всерьез занервничал.

К этому времени морпехи уже успели залить бензин, смешанный с накрошенным пенопластом, в несколько принесенных из подвала бутылок и принялись швырять их вниз через бойницы.

Полыхнуло знатно. Плотный столб дымного пламени взмыл почти до самых бойниц, из которых дохнуло жаром и вонью. Тело гигантского моллюска зашкворчало, как три сотни фунтов сала на огромной раскаленной сковороде. Оглушительно зашипев от боли, искалеченная каракатица бросилась к океану, чтобы погасить огонь в холодных волнах – а потом пойти на корм другим тварям, нуждающимся в дополнительной биомассе.

Пламя под маяком от пролившегося на землю самодельного напалма продолжило полыхать, выжигая траву и швыряя в черное небо целые снопы алых искр. В его мечущихся отсветах было хорошо заметно, как активизировались нацеленные мордами на вход в маяк огнедышащие саламандры, с шумом втягивая воздух для ионизации.

Один из морпехов Делягина прицелился в бойницу из автомата. По стене снаружи тут же защелкали отравленные дротики ракоскорпионов, и боец навзничь рухнул на спину, нашпигованный черными колючками.

– Вниз! – отчаянно рявкнул Делягин, не обращаясь ни к кому конкретно. – Открыть дверь!..

Он уже и сам понимал, что дверь не спасти. Саламандры плевались небольшой порцией плазмы и недалеко, поэтому им не нужен был для выстрела солидный объем воздуха, достаточно было заполнить трехсотлитровый желудок. Чтобы прокачать такой объем воздуха через узкую, покрытую огнеупорным хитином глотку, требовалось всего секунд пять. А чтобы бойцу спуститься по лестнице до самого низа, распахнуть дверь и тем уберечь ее от разрушения – все десять. И это было плохо, это было очень плохо, потому что саламандры первым же залпом вышибут дверь, оставив в стене маяка зияющий проем, оборонять который будет невероятно трудно.

Придется отправить на первый этаж человек пятнадцать, чтобы хватило огня. А это почти половина всего личного состава, имевшегося в распоряжении ротного. К тому же на оборону первого этажа будет уходить катастрофически большое количество боеприпасов, что тоже смерти подобно.

Лейтенант Репин и Уэйн Симпсон, подхватив по два автомата, чтобы при необходимости бить с двух рук, все же бросились вниз. Уэйн еще и трубу «Шмеля» умудрился закинуть за спину на ходу. Они мчались, перепрыгивая через ступеньку, рискуя подвернуть ногу с тяжелой ношей и загреметь по лестнице, пересчитывая ступени ребрами. Свет тактического фонаря, закрепленного под стволом автомата Симпсона, метался по глухим стенам, словно летучая мышь. Они спешили в полном отчаянии, в яростном желании успеть, в надежде на чудо…