Игорь Масленков - Повелители иллюзий. Попаданец

Леха окончательно определился с выбором. Пучеглаз представлялся вполне надежным партнером, лишнего не болтал, да и всегда был при деньгах. Лишь одна странность не давала покоя. Алексей никогда не задумывался о национальности собеседника. Но тут особый случай. Леха не числил себя антисемитом, однако с детства боялся слова «еврей». Поначалу он причислял его к разряду оскорблений, а повзрослев, решил, что слово то если и не бранное, но несколько двусмысленное и вслух его лучше не произносить. Надо же было такому случиться, да только Пучеглаз оказался евреем. Собственно, в том Леха не видел ничего сверхъестественного. У каждого есть свои недостатки. Бывает, как говорится. Странность заключалась в том, что еврей не просто барыжит. После крушения единого и нерушимого приторговывал каждый второй. Барыжил Пучеглаз реликвиями вермахта. Вот этого Леха понять никак не мог. Впрочем, свое мнение он никому не навязывал.

Рассуждая о будущей сделке, прикидывая в уме возможную стоимость находок, он вновь позвонил. На этот раз Пучеглазу.

— Алло. Привет.

— Приветик, приветик, — отозвался Пучеглаз. — Что-то вас давненько не слышно. Все на природе, свежим воздухом дышите?

— Не без того, — уклончиво ответил Леха. — Слушай, покашлять бы, перетереть кое-чего.

— Ну.

— Сдыбаться надо. Есть кое-какие новостишки для тебя.

— Гм. Что-то занятное?

— Не по телефону. Подскочить сможешь?

Пучеглаз задумался на несколько секунд. День его, как правило, был расписан по минутам. У одного купить, другому продать, у третьего выменять…

— Через час. Устроит?

— Вполне.

Итак, часть дела сделана. Осталось помыть находки. Леха особо любил это нехитрое занятие. Тщательно драя зубной щеткой каждую вещицу, он вновь переживал приятные мгновения копа. К тому же, помывка иногда преподносила забавные сюрпризы, открывая то, что пряталось долгие десятилетия под толстым слоем грязи. Необычному клейму черный следопыт радовался как ребенок.

Заботливо отдраив хабар, Леха разложил лесной улов на старых газетах. Пусть подсохнет как следует. Не успев покончить с мытьем и просушкой, услыхал звонок в дверь. Должно быть Пучеглаз. Так оно и вышло.

— Здорово. Проходи.

— Приветствую. Что новенького в лесах? — барыга не разуваясь прошел на кухню.

— Сейчас увидишь.

На какое-то мгновенье Пучеглаз потерял дар речи. Сев на корточки, ни слова не говоря, принялся вертеть в руках Лехину добычу. Все щупал, смотрел с разных сторон, пробовал кожу на изгиб, вглядывался в каждую трещину.

— Что скажешь? — наконец-то Леха почувствовал себя любимцем судьбы.

— Я закурю.

— Да кури, не вопрос.

Пучеглаз достал сигарету, щелкнул зажигалкой, подкурил, глубоко затянулся и пустил дым.

— Как это тебя угораздило? — поинтересовался перекупщик после нескольких нервных затяжек. — Где нынче такое дают?

— Да вот, подфартило. Нашел одно местечко, — Леху так и распирало от чувства собственной крутизны.

— Небось, провалить хочешь? — Пучеглаз попытался взять себя в руки. — Учти, такую копанину дорого не продашь. Сам понимаешь, состояние…

— Ну вот, пошло-поехало. Только разговор начали, а ты уже и цену сбиваешь, — разочаровано ответил черный следопыт. — Знаем твои штучки. Понимаю, копанина. Но и ты ведь не пальцем делан. Из бачка и каски вылепишь конфетки. Горшок прочный, обруч на месте. Вещи антуражные, ходовые. Желающие найдутся. Противогаз — хлам. Не спорю. Пойдет в довесок. Подсумки и ремень туда же. Бритва хороша. Фляга бодрая. Портупейные кольца сдашь реконструкторам. А котелок какой славный! Смотри, родная краска осталась.

— Да вижу, вижу, — вся эта мелочевка мало интересовала Пучеглаза. — Работы здесь прилично. Опять же, с кожей возня. А что с перстнем, прягой, жетоном и знаком?

— Пока сдавать не хочу. Вещи-то не частые.

— У тебя, типа, крышу сорвало. Думаешь, миллионщиком стал? — в голосе Пучеглаза послышались нотки разочарования. Ему никак не хотелось упускать жирную добычу. Деньги сами шли в руки. Обидно, если у них на пути встанет собственная глупость или чужая жадность. — Да я на твоем хламе даже сегодняшний бензин не отработаю. Делай с ним что хочешь, а брать его не хочу. Если надумаешь чего, то сдавай все гамузом.

Леха не любил торговаться. Прямой и открытый, он не чувствовал в себе коммерческого таланта. С другой стороны, ну что ему делать со всем этим добром? Да, вещи редкие. Так ведь и сил на них ушло не мало! Никакими деньгами не измеришь. А жизнь-то идет. Сколько можно корячиться, перебиваться хлебом и кефиром?

— Эх, мать его так! Ладно! — Леха махнул рукой. — Но только перстень не отдам. И не проси.

— Хрен с тобой.

— Ну а чего у нас по баблу выходит? — Леха попытался вернуться к главной теме встречи. В деньгах, в деньгах проклятых все дело. Как ни крути, а в них все и упирается. Точнее не в них, а в их количество. Меркантильному интересу Леха пытался найти убедительное оправдание. Ведь он не коллекционер. Для него важен сам поиск как таковой. Находки не самоцель. К тому же надо отбить затраты и что-то на жизнь заработать.

— Дам пятьсот, — небрежно бросил Пучеглаз. Предложение он сделал нехотя, пытаясь выставить его невиданной милостью. Но Леха раскусил нехитрую игру собеседника и пошел в атаку.

— Слушай, ты, верно, Бога не боишься. Какие пятьсот? По миру меня пустить хочешь? За пятьсот закопаю обратно. Сам прикинь. Эсэсовская каска на сотню потянет. Пряга, жетон, ранение минимум на пятьсот. И мелочевка где-то на двести. Вот и считай. Восемьсот.

— И кто тебе такие цены насвистел? За каску стольник не дам. Там декали не видно, — сердце Пучеглаза заходило ходуном. Он не мог примириться с мыслью о том, что заработок его тает катастрофически. Он почти видел, как Леха залазит к нему в карман и опустошает бумажник.

— Алчный ты человек. Так и быть, скину полтинник, — несостоявшийся коммерсант ослабил натиск.

— Пятьсот пятьдесят, — не сдавался барыга.

— Нет, ну это просто разбой!

— Как хочешь. Все равно больше никто не даст.

— Да ты настоящий мошенник! Только ради нашей дружбы! Семьсот, — Леха продолжал игру.

— Шестьсот. И ни копейкой больше.

Леха задумался. Конечно, он теряет и теряет весьма существенно. Но где взять другого перекупщика? Быстро реализовать такую подборку не так-то просто. Да и самому возиться не хотелось. А у Пучеглаза своя клиентура. Наверняка уже придумал, кому пристроить.

— Черт с тобой. Забирай, — сдался Леха. — Когда капусту отдашь?

— Через неделю, — барыга разве что не светился от счастья. Сегодня он заработал свои две сотни. А если повезет, то и все три.

Неожиданно зазвонил Лехин мобильник. Копатель встрепенулся. Кому он вдруг понадобился? Какого лешего? Часом не Лариска? Алексей взял телефон со стола. Глянул на экран. На дисплее высветился номер Казимира Карловича.