Василий Сахаров - Когда пришла чума

- Думай, что говоришь!? – вскипел Коля, начал вставать и потянулся к кобуре.

- Сядь! – в руке Жирдяя, который этого ждал, пистолет появился раньше.

Понимая, что не успеет достать оружие, Коля упал на скамейку и положил руки на стол, а затем окинул остальных верховодов общины быстрым взглядом и сказал:

- Вы чего!? Не понимаете, что нужно поторапливаться!?

Ему ответил Ибрагим, курчавый брюнет с горбатым носом:

- Жирдяй прав. Пока не разберемся, кто стрелял и по чьему приказу, никаких выборов. Лучше скажи, где твои бойцы были, когда Игнат на берег отправился?

- Отдыхали, - понимая, что союзников за этим столом у него нет, и зря он решил устроить совет, прошипел Коля.

- А если мы их опросим? – Ибрагим покосился на Жирдяя, с которым уже успел сговориться.

- Знай свое место, чурка! – снова завелся Коля. – Тебе жизнь оставили, когда печорских валили, а теперь ты мне допрос решил устроить!? Совсем охренел!

- Что!? – теперь уже Ибрагим сорвался. – Ты кого чуркой назвал!?

Кавказец перегнулся через стол и Жердяй отвлекся. Он повернулся к нему и схватил горячего горца за плечо. А Коля Сербский этим воспользовался и резко подался назад, ловко скатился с лавки и смог выхватить оружие. Косогоров это заметил и чтобы не попасть под пулю, съехал под стол, а Лобатый последовал его примеру и, уходя с линии огня, рванулся в сторону.

- Стоять! – закричал Жирдяй и попытался выстрелить в Колю. Однако на этот раз уже Сербский оказался быстрее. Он открыл огонь на долю секунды раньше и положил две пули в грудь Жирдяя, которого отбросило к стене. После чего Коля обратил внимание на Ибрагима, который выхватил нож и метнул его в противника.

Все происходило очень быстро. Потому что главари людьми были резкими и привыкли решать вопросы силовыми методами. Клинок вонзился Коле в шею, но все равно он успел выстрелить. Всего один раз. Однако этого хватило. Пуля попала горцу в череп, и он рухнул рядом с Жирдяем.

Спустя несколько секунд в дом вбежали личные охранники Игната, и обнаружили в помещении три трупа, а так же Косогора и Лобатого, которые медленно выбирались из-под стола.

Раскол в общине произошел гораздо быстрее, чем ожидал Иван Вагрин. Косогор и Лобатый, несмотря на свой авторитет, не имели веса среди боевиков и большей части вольных колонистов. Поэтому могли рассчитывать только на поддержку своих приближенных. А воины стали выбирать нового вожака, потратили на это сутки и выдвинули кандидатов из числа командиров групп. Про стрелка, который прикончил Игната, ушел в лес и скрылся, к этому моменту уже позабыли. Среди колонистов начались дрязги, а караульные на вышках и возле ворот, вместо того чтобы нести службу, пили водку.

Глядя на это, Лобатый и Косогоров решили объединиться, собрать верных людей и уходить в поселок Мараловка, которым управлял бригадир с позывным Марс. А поскольку за ними никто не следил, они смогли связаться с Марсом по рации, быстро изъяли со складов все самое ценное, напоили охранников и покинули острог.

Боевики обнаружили их бегство только утром. Да что толку? Гнаться за беглецами они не собирались, ибо Косогоров мог устроить ловушку, или оставить за спиной пару мин. По этой причине все, что они сделали, вызвали на связь Марса, который понял, что теперь он сам по себе и послал своих вчерашних подельников куда подальше.

Так прошел еще один день. В остроге продолжались выборы вожака. Охрана окончательно пошла вразнос и когда перед рассветом Степан Иванов, его жена с малышом на руках, а с ними еще один рыбак с подругой и доктор Кирилл Васнецов подошли к воротам, они никем не охранялись. Казалось, что им сопутствует удача и Степан обрадовался, открыл узкую калитку рядом с воротами, пропустил женщин и попутчиков, которых он довольно легко подбил на побег, а затем собрался выйти сам. Однако в этот момент за спиной он услышал злой и пьяный голос:

- Вы чего удумали, сучары!?

Ночную тишину нарушил характерный звук передергиваемого автоматного затвора и Степан обернулся. От ближайшего строения к воротам быстро приближался один из боевиков. Он был один и Степан подумал, что сможет его одолеть. После чего рука молодого человека нырнула под старый потертый морской бушлат, нащупала рукоять и крепко на ней сомкнулась.

- Сбежать надумал, падла!? – охранник подошел к Степану вплотную и ткнул его стволом автомата в грудь. – А ну назад! Зови своих обратно, а не то всех в капусту покрошу!

Сомневаться и бояться было некогда. За спиной Иванова, который никогда раньше не убивал людей, была его женщина с ребенком. Он не мог оплошать, и был обязан действовать стремительно. Левой рукой Степан отвел ствол в сторону, а правой, выхватив рыбацкий нож, ударил боевика в бок.

Раз! Другой! Третий! Клинок, пробивая несколько слоев одежды, вонзался в тело боевика. И все бы ничего, беглецы могли уйти чисто. Вот только умирающий охранник успел потянуть спусковой крючок, и выпущенная в темное небо длинная очередь всполошила острог.

- Бежим! – даже не подумав о том, что можно захватить оружие, Степан выскочил наружу и во главе небольшой группы помчался к лесу, где, как он надеялся, его ждал Иван.

Два дня пролетели незаметно. Вроде бы я один и заняться нечем. Однако не скучал и нашел себе занятие. Обнаружил в рюкзаке блокнотик и ручку – случайно их прихватит, и занялся планированием своей жизни. По пунктам кратко описывал, чего хочу и к чему стремлюсь. Это помогло более четко увидеть перспективу будущего. Не только моего, а всей нашей общины. И вышло так, что рано или поздно группе придется оставить бункер. Год еще просидим. Возможно, два. А потом ресурсы иссякнут, начнет выходить из строя техника, и нам все равно нужно будет выходить на поверхность, а потом мигрировать на юг и строить поселение. Но перед этим необходимо провести разведку. Вот я и морщил лоб, прикидывал, куда пойти, что с собой взять, какие запасы мы в состоянии забрать из бункера и в какие сроки это будет проходить.

В общем, вот так коротал время. Пока отсиживался в схроне, подъел остатки продуктов, и когда настал срок уходить, под покровом темноты я выбрался из оврага и довольно быстро вышел к острогу. Оставалось дождаться Степана и можно начинать движение к вертолету. А если он не появится, то утром подберусь к рыболовецким навесам, дождусь появления работников и постараюсь с ним поговорить. Мало ли что. Не все зависит от нас, и побег мог провалиться, а значит, придется менять план.

До рассвета оставалось два часа. Вокруг темно, хоть глаз выколи. С реки тянуло холодом и сыростью, а на душе, как ни странно, царило спокойствие. Шестое чувство молчало и это добрый знак, непосредственная опасность мне не грозила. Поэтому я даже немного задремал, сидел под кривой сосной, прислушивался к шуму леса и поглаживал ладонью прохладный ствол верного автомата…