Алексей Трефилов - Шустрый

Она вытерла рот рукой и посмотрела на нее.

— Нет там ничего.

— Знаешь, а мне почему-то кажется что есть. Ототрешь с песочком, приходи.

— Брезгуешь?

— Ага.

— Смотри, пожалеешь. Нас нельзя обижать! Я на тебя пожалуюсь!

— Кому, назови имя и я сам к этому человеку схожу. К тому же я тебя не трогаю. — я посмотрел ей в глаза. — Во всех смыслах не трогаю. Грозится будешь, сама пожалеешь и никакой договор тебя не спасет, бабы которые тявкают на воинов долго не живут. Твое место у очага и у люльки с детьми. Так как имя того человека? — я продолжал давить ее взглядом.

Она не выдержала и опустила глаза, неожиданно коротко взвизгнула и убежала к подружкам, которые встретили ее заливистым хохотом.

Конспиратор недоделанный! На прелести ее повелся и имя начал выпытывать! Хотя… Чего я такого сказал? Да ничего особенного, девка разболталась не по делу, я ее осадил. Хотел с отцом на тему воспитания поговорить, вот и спросил имя. И целовать я ее брезгую, еще вчера она моих товарищей жрала — а я ее целуй?! Короче ничего серьезного! Но на будущее нужно тщательно следить за своим «помелом». Потихоньку и сам все узнаю.

Появился Пинт.

— Кладовщик людей просит на погрузку провианта, бемса с телегой дает.

— Пусть Гронфорт распорядится, отказников пошлем.

Посидел еще часок и отправился в казарму, пришло время почитать бумаги тюремщика. Не то что бы я в его слова насчет барона поверил, но вдруг информацией какой-нибудь разживусь?

Я достал пухлый конверт и открыл его, в нем оказалось один документ и куча листов исписанных мелким, убористым почерком. Прочитал вассальную присягу города Никет, конечно же не подписанную. Мои обязанности: поддерживать имперский закон и порядок, осуществление суда над лицами совершившими особо тяжкие преступления, наподобие убийств и измены. Законы издавать не смогу, эту привилегию скромно взял на себя городской совет. Казнить с целью проверки остроты клинка тоже не полагалось, этот момент почему-то был оговорен особо. Мне был положен скромный трехэтажный особняк и содержание: пять тысяч золотых в год, что всего в двадцать шесть раз перекрывало мой нынешний офицерский оклад. Откуда столько? Ладно, не моя забота.

Дальше у нас шли условия получения мной баронства. С трудом продравшись через малопонятные юридические термины и прецеденты, уяснил одно — с аристократами в империи был полный швах, примерно полпроцента от населения. Почему сложилось такое положение? Дело в том, что настоящий аристократ был один — император, всех остальных он по примеру предков жутко не любил. Заговоры достали еще его пращуров. Все поколения императорского рода, методично и с упорством прореживали их ряды. Быть аристократом в настоящее время, значило только приятную приставку к имени, больше практически никаких привилегий не было. По факту в империи, слово императора было законом, но вот на местах была принята республиканская форма правления. Такой вот хитро-мудрый выверт.

Почему же все города мечтали заиметь себе личного барона? Ответ прост: что бы иметь возможность подставить его под удар. В соответствии с присягой, составленной крайне расплывчато, он отвечал за все, но власти не имел. Здесь мы приходим к закону о местном самоуправлении. Двадцать пять процентов законов могли издаваться местными властями, если они не противоречили имперскому закону. На осмысливание этой юридической загвоздки у меня ушел час — не меньше! Вроде бы ничего сложного, берем имперский кодекс и делим его на четыре, остается у нас например: статей эдак пятьсот. То бишь городской совет мог издать пятьсот новых законов, которые, если их хорошенько сформулировать, вроде как и не противоречат имперским, но… Вот именно — две огромных буковки с многочисленными восклицательными знаками после или плаха с топором палача для барона.

В свете нового знания я еще раз перечитал текст присяги. Так и есть: дом, деньги, многочисленные заверения в почтении и уважении, но больше ничего. Право судить тоже выглядело подозрительно. Кто у нас обычно изменники? Конечно же, лица облеченные властью! С деньгами и многочисленными родственниками. Я задумался: «Неужели у меня вид такой глупый, что мне с ходу такое предложение сделали?»

На этом мытарства на пути к баронской короне не заканчивались. В случае, если кто-то другой претендовал на мое место, мне нужно было сразить его на поединке до смерти. Всякие там: «до первой крови» не рассматривались. Соискателем мог стать не каждый, только тот, кто не менее полгода отслужил на границе.

Выгода для силовых служб, была на лицо. Торговцы отметались в сторонку и начинался новый порядок. А где моя? Жить при таком раскладе я буду хорошо, но недолго! В империи имелись вассальные города, но только у аристократов приближенных к императору, по какой-то странной закономерности, все они были членами его семьи. Чисто случайно его братишки и сестренки по десятку городов подмяли. Думается мне, что присяга у них совсем в другом ключе составлена. И скорее всего в тех городах о власти торговцев мечтают. Пояснительную записку составлял городской мудрец, а он лицо незаинтересованное, его выкладкам я поверил. Единственным плюсом в данной ситуации было то, что через полгода, я мог на законных основаниях покинуть Заречье. Для этого всего-то было необходимо предъявить текст присяги коменданту. Меня призвали — я поехал! То-то тюремщик не сомневался в моем приезде! Тут и думать не станешь, когда каждый день под смертью ходишь. Очевидно того, что здесь в реальности происходит он не знал. Как впрочем и я всех тонкостей не знаю.

В общем держаться мне от баронства как можно дальше надо. А вот документик сохраню, возможно в крайнем случае его придется использовать. В том что он сработает у меня уверенности нет, несмотря на то, что этот факт мудрец подробно обосновал. Якобы служить императору можно по-разному и не зазорно поменять одну службу на другую. Раз на границе служу, то автоматом получаю гражданство. В случае если стану бароном, то тут же становлюсь вассалом императора, тем самым, по которому плаха плачет горючими слезами. Великолепная карьера: пограничник — гражданин — барон — вассал — топор палача!

Проболел четыре дня, впрочем как и большинство раненых, травки на удивление хорошо помогали. Стал задумываться о выходе в свет, точнее в кабак, в высшее общество Заречья меня приглашать никто не спешил. Тут-то и прибежал вестовой от коменданта. Мне с ротой, предписывалось прочесать местность в южном направлении в поисках выживших. Пропала группа охотников: офицеры и прислуга, всего двенадцать человек. Интересно с чего они взяли, что было нападение? На ногах у меня было двадцать семь человек, вот их я и взял.