Андрей Васильев - Дороги судеб

— Смола? — удивилась Милена. — Забавно. А что это?

— Сосновый сок, наверное, так можно это назвать, — пояснила ей Настя. — Да вот она, смотри.

Настя указала пальцем на желтовато-белые потеки на стволе ближайшей к ней сосны.

— Сколько же всего мы не знаем о совсем простых вещах, — задумчиво произнесла Милена. — Мы-то думали, что победили природу, что мы — ее цари и господа, что мы вооружены знаниями обо всем и потому непобедимы. Но вот — попали сюда, и оказалось, что почти все мы учились не тому, не так… Еще хорошо, что у нас на самом деле есть Настя, которая что-то знает о настоящем мире, а не том, электрическом.

Забавно. Для Милены этот мир — настоящий, а тот, умерший — нет. Что примечательно, не от нее первой я такое слышу.

— Обрывки у меня, а не знания, — поморщилась Настя. — Эх, надо было налегать на практические занятия и ботанику, а не на теорию экосистем.

— Знала бы, где упадешь, подложила бы соломку, — согласился с ней Крепыш.

— Знал бы прикуп, — поддержал его Одессит. — Жил бы…

— Эге-э-эй! — донесся до нас крик откуда-то справа, не очень издалека, но и не слишком близко. — Эге-э-эй!

Одновременно щелкнуло несколько предохранителей.

— Кричат, — заметил Джебе.

— Кричат, — согласился с ним я. — И пусть себе кричат.

— То есть мы не пойдем искать того, кто это делает? — уточнил Тор.

Что мне понравилось, это не был упрек вроде: «Так это же человек! Надо его найти, надо его спасти». Всего лишь уточнение, без эмоций и рефлексии.

— Нет. — Я обменялся взглядом с Голдом. — Мало ли кто кричит и зачем? И потом, голос-то звонкий, бодренький. Если это заблудившийся переселенец, то отчего он не осип до сих пор? А если зовут именно нас, то это совсем уж паршиво.

— Почему? — вымученно выдохнула Полина.

— Потому что никто не знает, что мы здесь, — немного раздраженно объяснила ей Фира. — Приди наконец в себя.

— Эге-э-эй! Эй! — снова послышался крик, только слева. И снова — на том же расстоянии, ни ближе, ни дальше.

— Интересно, а тот, кто горланит, другие слова знает? — совершенно спокойно заметил Голд, делая засечку на ближайшей к нему сосне. Он их начал оставлять с того момента, как мы вошли на территорию псевдотайги.

— Флай, Тор — головной дозор, — скомандовал Наемник. — Держитесь шагах в тридцати от нас, не более. Джебе, Крепыш — вы замыкающие.

— Наши действия, если мы кого-то заметим? — снова уточнил Тор.

— По ситуации, — ответил вместо Наемника я. — Но если это будет прямая и явная угроза, открывать огонь на поражение.

Мне откровенно не нравилось происходящее. Отряд прибавил ходу, нервы у людей явно были в напряжении, и нас все сильнее накручивали крики: «Эге-э-эй!» — раздающиеся слева, справа и даже пару раз позади нас. Причем голоса звучали то мужские, то женские, а то и вовсе детские.

— Это ловушка, — уверенно сказал Голд. — Не знаю, кто нас в нее заманивает, но это точно так. Что бы ни было, никто не должен отходить от…

— Вон он! — раздался голос Флая.

«Волчонок», чья спина виднелась за соснами шагах в тридцати пяти — сорока от нас, вскинул автомат.

— Стоять! Стоять, не с места, — крикнул он. — Стоять!

Не знаю, кого он увидел, но дальше он нарушил все, что только можно. Вместо того чтобы стоять на месте, «волчонок» зачем-то дал очередь в небольшой прогал, в котором никого не было, а после побежал туда сам.

— Стоять! — заорал и Наемник. — Флай!

— Черт! — Голд скрипнул зубами. — Дурак!

Через несколько мгновений, невероятно быстро, Флай пересек прогалину и совершенно скрылся из вида, слышны были только его крики:

— Стой! Стой, я тебе говорю!

— И? — Голд повернулся ко мне.

— Разделяться нельзя, — хмуро ответил ему я. — И этого дурака не бросишь, пропадет же. Идем за ним, авось он сам далеко не убежит, остановится и вернется.

— Вряд ли, — очень тихо сказал мне Голд.

Крики Флая стихли минут через пять. Вот только что он выдал очередное: «Стой!», — звучавшее уже совсем глухо, — и тишина. Как отрезало.

— Сват, может, вернемся назад? — тихонько спросил у меня Голд. — Ты же понимаешь…

— Он один из нас, — хмуро пояснил ему я. — Мы должны знать, что с ним стало, по-другому нельзя.

Если рассматривать этот мой поступок со стороны логики и полезности действий в однозначно недружественной обстановке, то он абсолютно неверен. Но, елки-палки, это мой боец. Да и потом, я точно знал, что если хоть один из «волчат» вернется в Сватбург, то он расскажет остальным, что Сват своих не бросает, несмотря ни на что. А это уже не принципы, это политика. Парням мою спину прикрывать в будущем. Ну, если это будущее у нас есть, разумеется, потому что с такими неслухами я далеко не уйду.

Впрочем, ответ о судьбе Флая мы получили уже совсем скоро. Пробежать он успел изрядное расстояние, просто на удивление, и, надеюсь, так и не понял, что его убило. В отличие от нас.

Одежду и автомат Флая заметил Тор, бежавший первым. Он не успел остановить напарника, и это явно его расстроило. Его обычно бесстрастное лицо то и дело перекашивали спазмы, он кривил рот как при зубной боли.

Вещи Флая лежали посередине песчаного спуска в очень глубокую ложбину или даже расселину (если это слово применимо к данному месту), которая рассекала лесной массив на две части. Причем на той стороне никаких сосен не было, там росли уже привычные нам елки и березы. На дне расселины клубился туман, густой, словно молоко.

— Если кто-то скажет мне, что Флай выскользнул из одежды на бегу, то я этому человеку не поверю, — мрачно пробормотала Фира.

Одежда и впрямь лежала так, как будто «волчонка» из нее выдернули прямо в движении. Как такое может быть, я не знаю. Точнее, знаю. Что-то или кто-то прикончило его моментально.

— Молодой был, глупый еще, — глухо сказал Наемник.

— Ему что-то показали, его подманили. — Голд явно был обеспокоен, он вертел головой так, будто она у него была на шарнирах. — Ментально, надо полагать. Сват, мы все увидели, уходим отсюда.

— А ствол? А одежда? А фляжка? — возмутился Одессит и сиганул с обрыва, на котором мы стояли. Такое ощущение, что он то ли нас не слышал, то ли в самом деле не думал совершенно. — Щас заберу все и пойдем.

— Идиот! — застонал Голд, передернув затвор автомата. — Азиз, пулемет на изготовку.

Одессит, не слушая наши матюки, шустро добрался до того места, где нашел свой конец Флай, закинул ремень его автомата на плечо, подхватил форму и начал карабкаться наверх.

Облегченно вздохнуть мы не успели — из тумана на дне как молнии вылетело несколько зеленых щупалец и вцепилось в Одессита.

— Огонь, — заорал Голд, стеганув очередью то щупальце, которое впилось в плечо бойца и которое вот-вот утащило бы Одессита на дно, в туманное месиво. — Азиз, бей по этой дряни, бей!