Сергей Галихин - Видения

Значит, их много? И что же, все всё знают? И никто не собирается оспаривать грядущее. Покорно исполнять приказы и более или менее сносно жить? Просто кто-то еще ищет, как этого добиться, а другой уже пристроился к кормушке, с готовностью стал винтиком в механизме. Например, как он сам. И если винтик выбывает, его место тут же занимает другой, который уже знает правила, ему не надо ничего объяснять. Схема та же, что и в коррупции госчиновников.

А как же власть? Она не в курсе? Политики, администрация, полиция? А что, собственно, произошло, чего раньше не было? Все, как и прежде. Разве что убить теперь можно кого угодно. Даже президента. Даже ребенка. Больше нет самоцензуры. Больше никто не боится, что если он убьет, то и его могут убить. Появились новые способы избежать наказания. Например, с пафосом давать деньги на благотворительность, а за это получить нужное по тональности общественное мнение. Выступить с критикой власти, а за это при преследовании за экономические и уголовные преступления получить защиту мировой общественности, так как притесняют оппозицию. Все знают, кто преступник, но кому-то так выгодно, и они лишь подыграют немного, чтобы ослабить влияние законной власти. Видения ничего принципиально нового в мир не привнесли. Просто дали другой инструмент. Более эффективный. Технологичный. И чем в сложившейся ситуации он хуже других? Он не хочет хорошо жить? Он не достоин жить хорошо? Весь мир существует по принципу «ничего не вижу, ничего не слышу». Почти весь. Не сдались, не смирились единицы. Ну что же… «Безумству храбрых поем мы песню». Теперь это их проблема. А он смирился. Он продался. Почему продался? Он просто поступил разумно. Не упустил свой шанс. Лучше быть богатым и здоровым!

Дома Женя лишь скинул ботинки и сразу же направился к серванту, в котором за заветной дверцей у него стояли дорогие сердцу напитки. Взяв бутылку золотой «Ольмеки», он плюхнулся в кресло и, открутив пробку, забыв про соль и лимончик, из горлышка сделал несколько больших глотков. Наверное, каждый человек хотя бы однажды в жизни чувствует себя ничтожеством. Вдруг осознает, что поступил как говнюк. В такие моменты кто-то начинает судорожно искать оправдание своему поступку, доказывать себе, что он не совсем та мразь, которой себе же кажется. Кто-то, наоборот, чуть ли не гордится своей мудростью. А другой понимает, что сделал. Понимает, что сделал это напрасно, что никогда не простит себе ту минутную слабость, которая теперь долго будет выворачивать его душу наизнанку. Но Женю эти пустяки не беспокоили. Он чувствовал, что потерял смысл жизни. Великий Люфт был чем-то, ради чего стоило жить.

Активировав Ницше, Женя снова приложился к горлышку бутылки. Ему не нужна была поддержка, он просто остро нуждался в том, чтобы с кем-то поговорить. С кем-то, кто его выслушает. Пусть это даже фантом.

– Здравствуйте, Евгений.

– Привет.

Программа проанализировала биотоки мозга и сделала свои выводы.

– Плохо выглядите. Что-то случилось?

Женя посмотрел на виртуального собеседника и сделал очередной глоток.

– Выпьете со мной?

– Разве можно бросать друга в беде? – спросил Ницше. – А судя по вашему голосу, вы в беде.

Женя сотворил виртуальную текилу, налил в виртуальный стаканчик.

– Произошло что-то страшное? – спросил Фридрих, запрокинул голову и, картинно оттопырив мизинчик, влил в рот текилу тоненькой струйкой.

– Я продал душу дьяволу, – выдохнул Женя. – И похоже, мне это нравится.

– Это не страшно. Дьявола не существует. – Ницше глазами поискал лимон, который тут же, нарезанный дольками, материализовался на блюдце. Философ отправил одну в рот, причмокнул. – Не говоря уже о том, что не существует такой субстанции, как душа. Вас кто-то попытался обмануть, выдавая себя за дьявола. Если вас волнует цена – не берите в голову. Наслаждайтесь бесплатным приобретением.

– Приобретение похоже на чудо.

– Уверены, что это действительно чудо?

Женя снова сделал большой глоток, продолжая пить из горлышка.

– Удивительно. Почему-то ждал наслаждения, а получил опустошение. Наверное, просто не научился пользоваться благами жизни.

– Вы меня пугаете, – сказал Ницше. – Что же все-таки произошло?

– Я вам уже рассказывал, что мне сделали предложение, от которого я… – Женя задумался, – не захотел отказаться. Вроде бы ничего страшного, многие делают вид, что стали подонками. И живут. С глазу на глаз понимающе хлопают друг друга по плечу, а на публике отрабатывают роль подонков. И сон у них не портится, и пищеварение в норме.

Ницше смотрел Жене в глаза. От этого взгляда, пронзительного, завораживающего, Женя почувствовал, как по его спине пробежали мурашки величиной с мизинец.

– А почему вы один? – спросил Ницше.

– Я больше не один. Я теперь как все. Я среди толпы. Я смирился. Я принял правила игры.

– Нет. Вы все еще один.

Господи, программа задает вопрос не по теме. Такого по определению не может быть, она всего лишь логический генератор, основанный на лингвистическом анализе. Он дергает слова из контекста и пытается на их основе построить фразы для поддержания разговора. Примитивная программа-робот, а не искусственный интеллект. А ведь он действительно один. Он заводил разговоры, пытался привлечь друзей, но все тщетно. Все отшучиваются, по глазам видно, что многие хотя бы иногда подумывают так же, как и он, но ввязываться не собираются. Их все устраивает. На их век хватит. Но и сдавать его по собственной инициативе они не станут. Но, с другой стороны… Ведь как-то про него узнали…

– Ну отчего же, – сказал Женя, делая очередной глоток. – У меня много друзей.

– Настоящих друзей во все времена очень мало, – заметил Ницше. – Многие живут, принимая за друзей просто хороших знакомых, но они в случае чего за него не ввяжутся в драку. Многие за друзей принимают тех, кто их использует, так же как и они их в свою очередь. Люди считают, что друзья – это те, кто может тебе что-то дать.

– Есть люди, которые дружат через услуги. А есть те, кто дружит через поступки, – сказал Женя.

Ницше замер, словно обдумывал услышанное.

– Очень точное определение, на мой взгляд. Потому что на самом деле… Человек мечтает о настоящей искренней дружбе. О человеке, которому можно доверить все, что угодно.

– Главная беда человека в том, что он однажды решает, что кому-то может доверить все, что угодно, – вздохнул Женя.

– Главная беда человека в том, что он часто считает себя равным Богу. И не думает о том, что будет после него. Тем самым он тешит себя иллюзией, будто живет вечно. А с его смертью мир просто кончится.

Женя снова посмотрел на фантом, сидевший напротив него, и отключил Видения. Или он сегодня слишком много выпил, или перенервничал. Но спорить с фантомом на тему, которую выбрал сам фантом, в любом случае уже перебор. Нужно разобраться, что у него с Видениями. Сбой или взлом? Или же в его рабочей станции зародился искусственный интеллект?