Анатолий Ильинский - Лодка

Несколько мгновений стояла гробовая тишина, казалось, даже приборы перестали жужжать, переваривая услышанное.

— Чего хотел-то? — Первым очнулся Тильс. Он повернулся к бортинженеру, — я не понял, чего он приходил-то?

Бортинженер, повинуясь, зову, посмотрел на Рика совершенно отсутствующим взглядом, продолжая всё ещё осмыслять сказанное предыдущим оратором. Затем открыл и снова закрыл рот. Но вот взор Элии прояснился:

— А!.. Короче… Он со своими людьми вылизывает, вылизывает всё это дерьмо. Вечно один, как Сизиф, тащит на себе лодку. И вдруг приходит "дядя", и всё разом возьми и отдай ему. А на него, стало быть, механика, и его людей — плевать. Он возмущён!!! И по этому поводу хотел бы говорить с командиром. А Салента это там, или что другое, ему по колено… Ну, вы сами слышали…

Теперь присутствующие заговорили все разом, обсуждая недавнее явление.

— Об чём лай? — только что вошедший в центральный пост Раш был воплощением страдания.

— Выхлоп приходил, — объяснил Тильс.

— А-а, — главный оружейник брезгливо высыпал кучу информационных дисков себе на пульт, — так это здесь ор стоял? Даже мои в боевом, забеспокоились: "Откуда крик? Похоже "Медузе" конец, экипаж удирает, а мы у неё в доке как в кармане утопающего, и ничего не знаем — спасайся, кто может".

Второй помощник подошёл к Сизу и зачерпнул несколько дисков:

— "Великая и неделимая", — он бросил диск обратно на пульт, — "Метрополия, как оплот мира", "Земля — родоначальник всех цивилизаций", "Демократия — основа государственности Метрополии", "Вселенная и Метрополия", "Великая конституция Метрополии — мать всех конституций", "Земля — колыбель Вселенной" и так далее и тому подобное, и другое, — пакетики дисков в ярких упаковках вернулись на своё место, Тильс отряхнул руки. — М-да! Велик и мудр всё-таки наш командир.

Рик уселся в кресло и, подперев щёку рукой, принял излюбленную позу командора. Затем, с великолепным артистизмом имитируя оного, продекламировал:

— Да, уровень лояльности, как правильно подметил старший офицер, у наших командиров катастрофически того… И дисципли-ина-а… А посему…

Идеально выдержав паузу, второй помощник, вдруг рявкнул, как совсем недавно командор, — капитан-лейтенант Раш!!!

— Я! — Тильс сам же изобразил униженную фигуру оружейника.

— Прочитаете во всех отсеках, без исключения, лекции на тему: "Метрополия — безопасность всей Вселенной". В каждом отсеке отдельно. На подготовку — десять часов. Первая лекция для офицеров в кают-компании после ужина. Там мы её вам и… фьють, — Тильс, уже от себя, продемонстрировал неприличный жест, — и отрецензируем.

— Ах, оставьте… — обиделся, под общий хохот Сиз.

— Сам хорош, — второй помощник ослабил галстук, — тоже мне пацифист-правдолюб нашёлся. Слушай из-за тебя теперь всё это… — Тильс кивнул на кучу дисков. — К тебе бы надо было ещё и Выхлопа пристегнуть в помощь, лекции читать. Да нельзя!

— Почему?

— Некому будет билеты на него распространять — все бы за места дрались.

Отпустив немного, таким образом, нервы, Рик посерьёзнел. В который уже раз он подошёл к карте и вновь стал гипнотизировать планету Саленту.

— А помните, как нам здесь досталось? — ни к кому конкретно не обращаясь, задумчиво спросил он. Затем, сняв китель и бросив его в кресло, засунул руки в карманы брюк, — едва уползли тогда. Богом проклятое место! Действительно: "нагло и дёшево". Вне зоны интересов варнайвцев. Вне зоны интересов Лиги. Вне зоны интересов вообще кого-либо. И какая прекрасная "крысиная нора". Все караванные пути вокруг под контролем, и до любой интересующей точки рукой подать — как паук в центре паутины. А самое главное ни один дурак сюда добровольно не полезет. Лоции весьма категоричны: "Район не изучен. Все карты весьма приблизительны. Навигационная обстановка очень изменчива, и чрезвычайно опасна, изобилует крайне агрессивными, неизученными явлениями. Рекомендовано держаться от сего района подальше". Всего четыре фразы. Четыре слова про любовь. Как в песне:

Четыре слова про любовь,

Четыре слова про любовь,

Четыре слова про любовь-

И я умру

Четыре слова про любовь,

Четыре слова про любовь:

"Я не люблю тебя!"

"Тебя я не люблю!"

Задумчиво мурлыча себе под нос эту песенку, Тильс сделал полный круг по рубке, с разных точек разглядывая голограмму с Салентой в центре:

— Уж, точно, что "не люблю". Никак не пойму, каким образом они собираются нас эвакуировать после передачи "Касатки" салентийцам? Тем более, что последние ещё и не думали начинать борьбу за свою независимость, на сколько я знаю. Всё-таки семь экипажей. Ну, "Медуза" при лодках останется, это ясно — бесплатное приложение. Рейдер, что стоит сейчас в охранении, не в счёт — сделает своё дело и слиняет в автономный поход, уже сказано. Он здесь, чтобы глаза замазать, да и семь экипажей на борт… Почти пятьсот человек, — Рик не вынимая рук из карманов, одновременно пожал плечами и замотал головой, — не представляю!

— Ну не начинай всё сначала! — Раш оторвался от своих дисков, — один багавкнул, а семьдесят мусолят. Куда на лодке не ткнись, везде одно и то же пережёвывают. Как начальство сгинуло на "Медузу", так третий час одни "ахи" да "охи". Даже до Выхлопа достучались! Хоть в центральном посту дайте покоя.

— В огне брода нет, — парировал Тильс, — центральный пост самое беспокойное и беспокоящее место. Ты ошибся дверью.

Раш не успел ничего ответить, с вахты доложили:

— Командир, первый помощник, и трое гостей на верхней палубе… с кем-то…

— Что значит: "с кем-то"? Точнее, — второй помощник уже производил обратные манипуляции с кителем.

— Лучше отсканируйте сами, сэр. Они уже все в воздушном шлюзе, сэр. А мы люди простые, всех этих тонкостей с говорящими мартышками не понимаем.

— Я думаю, не стоит беспокоиться со сканированием, — с боку подошёл бортинженер, — судя по темпу перемещения, мы сейчас всё увидим живьём.

— Похоже, — Тильс повернулся к нему от видео. Затем обратно в монитор связи:

— Посерьёзней на вахте!

— Простите, сэр.

— Ну вот, — успокоил всех бортинженер, — скоро всё узнаем. — И обращаясь уже только ко второму помощнику, — конец твоим страданиями и разочарованиям, и сразу наступает хорошая погода.

4.

Вереница из пяти человек, возглавляемая командором, прошествовала по центральному посту, причём ведущий был явно далеко не в лучшем настроении. Вновь жестом руки отменив рапорт, только на этот раз ставшего на пути второго помощника. Он, не замедляя шага, на ходу же включил "панель секретов". Затем, набрав код, командир с первым помощником синхронно вонзили в неё свои персональные электронные ключи. Раздался тройной гонговый удар…