Анатолий Ильинский - Лодка

Однако уже колыхнувшийся разойтись народ, вдруг снова замер. Командор приготовившийся сесть в кресло спиной услышал это. Замерев в нелепой последней позе уже садящегося, но ещё не повернувшегося для этого задом к месту приземления человека, он тихо пробормотал:

— Вот чёрт!

— Вот чёрт!!! — Снова уже довольно громко ругнулся командир, затем не меняя позиции, резко кивнул головой, — совсем забыл!

И уже в сторону одними губами заругался скороговоркой:

— Забыть успел, про коврик-то ходячий. Про подстилку интеллектуальную. Спокойно Лок, — уговаривал между тем он сам себя, — кошмар ещё не кончился — всё только начинается. — Крейц кряхтя, разогнулся, и ни на кого не глядя, последовал назад на то место, которое только что покинул.

Снова выйдя в центр, всё так же, не поднимая головы и ни куда конкретно не смотря, он показал рукой в направлении коллективного созерцания, и подобно конферансье громко объявил:

— Я хотел бы, с вашего разрешения, представить вам нового члена нашего экипажа. Перед этим он был занят и не смог представиться сразу, — проходил по прибытии карантинную проверку у нашего эскулапа, на предмет здоровья, прививок и паразитов. Но вот судя по тому, что он выпущен врачом к нам, с паразитами у него всё в порядке.

Присутствующие, уступая любопытству новизны, но, не забывая при этом изображать полнейшее равнодушие, стали активно изучать новый объект, как будто бы хотели обнаружить на нём тех самых паразитов, с которыми у нового члена экипажа было "всё в порядке".

У первого прохода стоял, спокойно и открыто улыбаясь навстречу взглядам, двухметровый гигант, покрытый вместо одежды с головы до ног ослепительно белой, прямой, длинной и очень толстой шерстью. Даже на лице длина меха не была короче, и если бы волосы над носом, ртом и глазами не подстригались, лицо скрывалось бы, словно как под паранджей. Длинные, прямые нити шерсти свисали по всему телу, наподобие бахромы, а сам новый член экипажа был точь-в-точь как активный участник карнавала, слишком увлёкшийся праздником, в хмельном угаре не успевший переодеться и потому попавший явно не туда. Настолько контрастировала окружавшая его строгая рабочая обстановка с праздничнобелым искрящимся, брызжущим и переливающимся на свету всеми цветами радуги естественным покрытием пришельца.

— Рад представить вам будущего командующего, будущего флота, будущей Свободной Республики Саленты адмирала Кливмела Снаудера. Так примерно это звучит на нашем языке. Хотя утверждать не решаюсь. Во всяком случае, я всё это так услышал и запомнил. Если что-то не правильно поправьте меня мистер Снаудер. Или как вас там?

— Конечно, на нашем наречии всё это звучит несколько иначе, — белый гигант совершенно свободно и правильно выговаривал все слова приятным баритоном, — но для простоты общения с вашим народом я отвечаю и на это обращение.

— Вот и прекрасно! Второй помощник!

— Я!

— Займитесь адмиралом. Устройте его. Проведите по кораблю, ознакомьте со всем. Короче, по полной программе. Действуйте! — И обращаясь ко всем остальным, — действуйте, действуйте. Время давно пошло. Всё!

Командир очень решительно направился к своему креслу. Окружающие, не торопясь уходить, с сомнением, наблюдая за ним, перетаптывались в проходах.

— Спорим, что сейчас что-нибудь случится, и ему опять не дадут сесть, — тихо проговорил Тильс бортинженеру, выражая общее сомнение.

— Двадцатку против твоей десятки, что командор сломает хребет неудачам.

— Ставлю тридцать против второго помощника, — подключился штурман.

Остальные наблюдающие, пожирая глазами Крейца, в эти краткие мгновения подхода последнего к креслу тоже спешно делали ставки.

— Адмирал Люкс на связи, — рявкнула общая трансляция, заставив всех вздрогнуть, — командиров просят ответить.

Лок, как спортсмен на очередном подходе к снаряду, словно при повторе, вновь завис над креслом. Тишина всеобщего напряжения сгустилась из молока в сметану, и казалось начала материализовываться. Толстый связист смахнул со лба короткими пальцами нервный пот, и капли громко шлёпнулись на жёсткий синтетический ворс покрытия пола. Глаза наблюдавших скрестились в молчаливой борьбе на фигуре командира, внутри которого, судя по всему, тоже происходила невидимая схватка. Доли секунд ощутимо стали растягиваться в минуты.

Но вот командор, с явным усилием преодолев невидимую преграду, впечатал свой зад в кресло:

— Чёрт с ней с субординацией. Будем ломать хребет неудачам! Адмирала на общую трансляцию.

Зрители одновременно выдохнули с двумя совершенно противоположными чувствами. Зашуршали купюры. Над пластиной связи высветилась полупрозрачная почти круглая фигура адмирала Люкса. Там, где радиус выпирающего вперёд адмиральского живота имел крайнюю точку над полом, с кителя отвесно вниз, ёлочными игрушками свисали многочисленные награды. Изображение излучало коварство. Даже на нечётком изображении голограммы было видно, как под огненно рыжими с сединками бровями быстро бегают маленькие, хитренькие, остренькие глазки.

— Надо на досуге перечитать устав, — посетовало изображение окружающим, — столько новшеств и поправок туда внесли…

Адмирал сокрушённо махнул рукой:

— Все семь командиров, как один, сидят, а адмирал, как один, стоит. Значит по новому уставу так и положено, логично? Ну не могут же все семь одновременно не помнить субординацию. Хотя устав в этом месте всегда не был конкретен, ведь связь остаётся только связью, а не живым контактом. Тем более что вы у себя дома. И вдруг к вам врывается фантом старика склеротика… Понимаю… Ну да ладно. Сидите! Сидите! Я сам хотел предложить вам сесть, настолько сногсшибающие у меня новости. Но вас никогда с ног не сшибёшь, вы заранее ко всему готовы.

— Опять же, к делу! Я тут хотел по доброте душевной подсластить вам пилюльку банкетом, как вы уже наверно сами догадались. Да вот свободолюбивый народ Саленты, не смог более терпеть, видимо, гнёта своих угнетателей, и час назад поднял вооружённое восстание. Вы должны по возможности быстрее заканчивать подготовку к выходу, и немедленно сниматься на Саленту. Всё что вам нужно знать, все подробности и инструкции в ваших секретных приказах, с которыми вы сможете ознакомиться через полчаса после погружения. За сим прощаюсь с вами. И да поможет вам Бог! Удачи и вам, капитаны!!!

5.

— Осторожно не зацепитесь! Теперь конечно, не то, что давеча, но всё равно, рисковать не следует. Я имею в виду, что на корабле сейчас, при единой гравитации, конечно шарашиться с испугу не стоит, — прокладывая новому члену экипажа тропу по джунглям лодки, сквозь предстартовую суету и лабиринтам коммуникаций, у Тильса в открывшемся вдруг словесном поносе не закрывался рот