Олеся Шалюкова - Джамп. Патруль будущего

— Подожди. Кто тебя продал? Ты догадалась, что Власов предатель, пошла к нему, а он тебя продал?

Женщина кивнула. Эми, так и не отошедшая от двери, нервно закусила губу.

— Так не бывает. Ну не бывает же и всё тут! — стройная картина мира, которую она уже успела составить, снова развалилась на куски. Власов, который по идее должен был быть самым плохим персонажем в истории, уступал свой пост кому-то. Не складывалось всё воедино, не увязывались узелки в сеть. — Иван Валерьевич, можно я домой? Мне там лучше думается.

— По делу есть, что добавить?

— Увы. Не имею ни малейшего понятия, что это вообще значит! — в голосе Эммануэль звякнула злость. На себя, на окружающих, на обстоятельства, сводящие ее с ума. На мозаику, которая не желала складываться и из которой то и дело выпадали кусочки.

— Эми? — Кайл оторвался от списка, в котором проставлял галочки по мере того, как ему сообщали о результатах проверки. Все места, которые вспомнила Лена и сослуживцы Власова, сейчас проверялись полицейскими.

Эммануэль не отреагировала, выскочила в коридор. Простучали торопливые шаги, стукнула еще одна дверь. А через пару минут векторизаторы оперативников зарегистрировали перенос в неизвестном направлении.

Оперативница исчезла из патруля, даже не попрощавшись.

Появилась она уже в своем доме, накормила пса, включила защиту дома. Переоделась, взяла себя в руки, и, сверкая обаятельной улыбкой, отправилась забирать у родителей Рашель.

Как выяснилось, девочку прошедший день совершенно вымотал, и после легкого обеда из зелени, Рашель уснула на веранде под охраной овчара.

Змей появился минут через сорок после расставания с Эммануэль. Переместившись по совершенно незнакомым координатам, он нашел напарницу в зале с огромной электронной доской, по которой то и дело скользили формулы, листались документы и строились схемы.

Эми, с расстроенным видом, сидела на полу.

— И к кому теперь вопрос о доверии? — спросил Змей, остановившись на пороге.

— Мой дом — моя крепость, — невнятно пробормотала девушка, прикусив ноготь на большом пальце. — Но в виду некоторых деликатных особенностей совершенно непонятно характера, можно сказать даже фатального…

— Эми? — Змей, ни разу не слышавший от напарницы такого бессвязного лепета, подошел ближе. — Всё хорошо?

— Всё плохо, ибо я где-то допустила ошибку.

— Ошибку? Мелкая, ты сделала практически невозможное. Ты заставила Гюрзу пожалеть, что они сунулись в Россию! Ты вычислила всю Троицу, нашла доказательства и улики, достаточные для того, чтобы отправить их всем скопом на плаху. Ты смогла уберечь от напрасных обвинений невиновного человека. Спасла жизнь девочки, спасла жизнь ключевым свидетелям. Утерла носы зарвавшимся генералам. И теперь говоришь, что допустила ошибку?

— Точно. Я допустила ошибку, которую нужно скорее исправлять. Всё на самом деле… просто. Два раза биофитиль в одной воронке не взрывается. А тут так и сделано. Помнишь, фишку с близнецами? За спиной дона Диего Сервантеса был дон Алэно Марко.

— И?

— Вот здесь то же самое. За Гюрзой прятался кто-то еще, поэтому и я говорю, что допустила ошибку.

— Мелкая, я тебя не понимаю.

— Сейчас поясню. Компьютер, голосовой ввод.

— Принято.

— Вывести дела Прохожих, в которых были украдены предметы искусства. Озвучить общий результат.

— Поиск, выполняю. Вывожу результаты. Четыреста шестьдесят девять дел из пятисот, введенных в общую базу.

— А еще тридцать одно дело где? — повернулся к доске Змей.

— Компьютер, вывести оставшиеся дела на экран по форме А6.

— Выполняю. Поиск.

На этот раз машина работала около пяти минут. Напарники всё это время молчали. Эммануэль гипнотизировала погоду за окном. Змей смотрел на доску.

— Вывожу результаты.

С тихим шелестом на экране появились карточки, в которых было указано время кражи, место и объект. На первый взгляд ничего особенного. А вот на второй…

— Чего-о? — вырвалось у Змея, когда он внимательно присмотрелся. — Документы? Ценные бумаги? Подлинник электронного договора? Старые архивные планы? Что это такое, мелкая?

— Это? Это то, что делала группа для своих покровителей. Не для всех, для избранных. Для тех, кто могли влиять на наших воров своими действиями, поступками. Да не важно. Одним словом, те, кто имел прибыль сначала от Прохожих, а потом и от Гюрзы, не измеряющуюся в денежном эквиваленте.

— Мелкая…

— Я пропустила, я пропустила это! Смотри. Здесь есть кое-что еще. То, что невозможно увидеть, не взглянув на это вблизи. Компьютер. Увеличить карточку номер шесть, двадцать восемь, шестьдесят один.

— Выполняю.

— И? — Эми молчала, и тогда Змей вчитался в текст карточек.

Вначале в одну, затем во вторую, третью. И его проняло. Ругаться он не стал, но выражение нервного изумления было запоминающимся зрелищем. Плохо только, что на этом некогда было заострять внимание.

Карточка номер шесть повествовала о том, как у некоего русского ученого украли разработки, которые впоследствии были задействованы в американских военных исследованиях. В номере двадцать восемь рассказывалось о пресс-атташе, у которого из сейфа украли документы. После их «случайного» обнародования две страны на некоторое время балансировали на грани военных действий.

На фоне этих двух карточка о том, что были украдены архивные планы старого ядерного объекта, казалась мелочью.

— Мелкая…

— Это даже не военный уровень. Это хуже. Это предатель, который сидит очень высоко. Выше нашей военной верхушки, прямиком в аппарате президента.

— И соответственно, — дополнил Змей. — Этот кто-то воспользовался Гюрзой, чтобы решить свои собственные проблемы на благо страны. И Власов должен этого человека знать.

— Не просто знать, — покачала Эми головой. — У него должны быть улики на этого шпиона.

— И как тебе вообще в голову пришло, что этот приказ ложный, — посетовал Змей. — Чего ты вообще на него обратила внимание. Кстати говоря, мелкая. То, что приказ левый, ты поняла еще до того, как узнала о том, что Аня в реанимации. Откуда?

— Не скажу, — уперлась девушка неожиданно.

— Мелкая? — полувопросительно спросил Змей.

— Вот то и значит, что не скажу. И по какой причине — тоже озвучивать не буду. И вообще, — под темнеющим взглядом напарника созналась она. — Это совсем не хамство. Скорее наоборот, это забота о тебе.

— Забота? Обо мне? Мелкая!

— Не смотри на меня так. Мне, между прочим, страшно.

— Я на тебя сейчас не только посмотрю!

— А что еще ты со мной сделаешь? А знаю! Что-то очень-очень хорошее.

— Эми.

— И совсем-совсем я не издеваюсь. И не имею в виду ничего плохого. И совсем ты меня не ценишь!