Виталий Башун - Мартин Сьюард или рояль в кустах

Девушка стремительно развернулась ко мне лицом и продемонстрировала мне преобразование глаз человеческих в очи эльфийские.

— М-м-мма-а-артин?! — сдавленным шепотом проговорила Лада, а затем счастливо взвизгнула и бросилась мне на шею. — Мартин! Ты жив, Марти! Ребята, Вацлав! Марти жив!!

Моментально на крик девушки развернулись все, заорали, зашумели, кинулись обнимать и целовать (обнимать парни, целовать — девушки… впрочем не только, видимо ошиблись от зашкаливающих эмоций).

Вацлав под шумок, не прекращая радостно улыбаться, оттащил Ладу в сторонку и, крепко обняв за талию, прижал к себе намертво. И правильно. За свое надо держаться крепко, иначе уведут и не заметишь.

— Где ты был, Марти? — кто спросил я не уловил, да и неважно.

— Э-э-э… в кустах.

Сначала над отрядом опустилась тишина, потом вдруг разразился гром. То есть всеобщий хохот с падением некоторых, тех что не в силах были стоять, на землю.

— Ну где же еще быть нашему роялю, как не в кустах?! — провозгласила наша отрядная язва, Стелла.

Ну да. С тех пор как Лада нашла меня в кустах, любой мой заход в кустики по надобности завершался вот таким незамысловатым комментарием. Я не обижаюсь. Ребятам тоже нужна разрядка, а с меня не убудет.

— Конечно, — улыбнулся я. — Где же еще рояли полировать, как не в родной древесной среде?

На базе, как обычно, нашлось место для стоянки нашего отряда. Здесь мы собирались отдохнуть недельки две, сдать добытый фиборит, кое-что продать, кое-что купить, подремонтировать технику и, может быть, немного подработать. Кто чем. Я обычно занимался ремонтом техники. Причем так успешно, что механика Джереми (одно из моих имен) заочно знали на многих базах. Еще бы не знали, когда я брался за такие развалины, от которых отказывались местные механики, как от совершенно безнадежных. Зато мне с ремонтом гораздо проще — с помощью магии все что угодно восстановить можно. Вещества спокойно трансмутируют в нужные мне композиции, плывут и перетекают, укладываясь в соответствующие формы, приобретают заданные свойства и работают не в пример обычным гораздо дольше и эффективнее. Правда, слишком-то я не старался выделяться. Тем более, кроме тех блоков, к которым я приложил руку и магическую энергию, есть ведь и еще куча всего, что может сломаться, и ведь, как правило, вот ведь гадость какая, ломается-таки. Так что, никаких вечных двигателей или просто сверхнадежной техники после моего ремонта из бокса не выползало (выезжало, вылетало и выпрыгивало).

На всякий случай корпуса блоков в отличие от начинки я всегда оставлял в неизменном виде. Если кому доведется ремонтировать технику после меня, то вряд ли кто-то что-то поймет — на сохранение моего инкогнито работает блочно-модульный принцип, заложенный в любые конструкции, производящиеся в галактике. Вышедший из строя модуль никто никогда не вскрывает — выбрасывают и заменяют на годный. Я не выбрасываю. У меня база умений содержит гораздо более сложные агрегаты.

В данный момент, хоть и было всего четыре часа пополудни, я шел по южной окраине базы, приодевшись в комбинезоне техника-ремонтника. Множество карманов таинственно побрякивали содержимым, а из некоторых, будто невзначай торчали всевозможные красивые штучки, похожие на ключи, тестеры, сшиватели и… прочий хлам, не имеющий, в большинстве своем, никакого отношения к реальному ремонту. Зато выглядит солидно и… весомо. Последнее в буквальном смысле и измеряется в килограммах.

Работу в данный конкретный момент времени я не искал — слишком устал после боя. Хотелось посидеть в тихом кабаке, послушать музыку, да и просто побыть в одиночестве. В отряде во время рейда не очень-то побудешь. Даже в кустиках. А уж если на любовь потянет, так столько невольных «добровольцев» подержать свечку, фонарик, лампу, или целый прожектор, окажется рядом, что термины «вуайерист-эксгибиционист» теряют всякий смысл. В кустиках, кстати, можно и без такого количества наблюдателей, хотя совсем без них не получается, да только комфорт далеко не тот. Короче говоря, сколь бы компанейским парнем ты ни был, а иногда хочется побыть совершенно одному. На худой конец в окружении незнакомцев, с которыми в ни в разведку ни в бой не идти, детей не крестить и под венец не вести.

С другой стороны, попутно договориться о заказах можно и попивая пиво. Но все работы исключительно на завтра и не на самое раннее утро. Несмотря на то, что здесь, на базе, есть специализированный спасательный отряд, в котором свой неплохой механик, конкуренция меня ничуть не расстраивает — работы для всех хватит. А про спасателей услышал я сразу по приезде. Еще не спрыгнув с транспортера.

Как и везде на базах, что мне довелось посетить, местные почему-то все поголовно воображают себя хитрющими лисами и гениальными торговцами. Еще толком не разместились. А будущие покупатели или заказчики уже крутятся рядом, стандартными методами пытаясь сбить цены. В моем случае, обязательно расскажут, какой у них на базе замечательный механик-техник-ремонтник-оружейник, что к нему аж с другого конца континента ремонтироваться едут. Дескать, такой мастер, что от пришлых им ничего не надо. Ну разве что, так, по-мелочи, чтобы не отвлекать всякими пустяками уникальнейшего специалиста: гаечку подкрутить, подшипничек поменять, бортик подкрасить… движок перебрать, энергосистему, выгоревшую в пепел, восстановить. А еще тут в курсовом плутонге с системой наведения что-то… вы заодно, чисто случайно, в оружейных системах не разбираетесь? Явно же ерунда какая-нибудь — сервоприводы выгорели, разъемы поплавились, направляющие погнулись…

Бар, не выглядевший снаружи роскошным, внутри порадовал уютным полумраком и приятной, почти домашней обстановкой. Выбрав одинарный столик у дальней стены, сел на мягкое кресло и, расслабившись, полуприкрыл глаза.

— Что будете заказывать? — негромкий и мягкий девичий голосок неназойливо прервал мою медитацию.

Красивая девушка — первое что отметило мое сознание, когда мои глаза быстро просканировали и аккуратную униформу официантки и ее милое личико, ласкающее меня доброй улыбкой, и… ух-х-х… какая грудь в вырезе блузки. Не-не! Не вымя! Очень даже пропорциональная и прикрыта, кстати сказать, вполне в пределах норм приличия… почти.

Ой! У меня охотничий азарт язык чуть не пнул тут же пригласить ее на свидание. Но опыт, «сын ошибок трудных» (с), вовремя завязал узлом ту часть тела, которая способна наименее энергозатратным способом принести наиболее крупные приключения на задницу. Это я снова про язык.

— Милая, — сказал я девушке, глядя в ее чудесные серые глаза, — мне пока принеси пивка светленького, как душа твоя ангельская, и что-нибудь к нему. А потом ваш фирменный обед. На твой выбор.