Алексей Корепанов - Копье и кровь

Помочь экипажу на заключительном этапе полета должен был Габлер. У него за плечами был не только неоконченный нэви-колледж, но и богатая практика в Стафле. Правда, там приходилось летать не на корытах сивилов [26] Сивил (жаргон) – гражданское лицо, штатский. , а на боевых кораблях, но принципы-то были общими. «Тот же хрен, только без бирюлек», – как загадочно говаривал файтерам инструктор Жонтак.

После выхода из саба в системе Сильвана Габлер и члены экипажа яхты изучили карту и определили, как добираться до указанного Индилайноном места посадки. Буквально по километрам расписали траекторию движения на финишном этапе и все свои действия на этом участке полета. Любая промашка могла обернуться потерей времени, а то и приземлением совсем в другой точке. И тогда возможность благополучно добраться до храма существенно уменьшалась.

Яхта уже догоняла убегающий от нее по орбите пятнистый шар Нова-Марса, когда на борт пришел запрос диспетчерской службы. Капитан сообщил, что за судно подходит к планете, откуда идет и где намерено финишировать. Выключил связь и больше на запросы не отзывался. Вся команда вместе с Габлером трудилась не покладая рук. Такой род деятельности тот же инструктор Жонтак называл «с голым задом среди пчел». Подобным образом заходили на посадку либурны – юркие десантные корабли, дергаясь во все стороны и своими противоракетными маневрами сбивая с толку системы ПВО. В данном случае о ракетной атаке речь не шла, просто нужно было создать планетным службам сложности с определением предполагаемого места посадки. Космическая яхта такие выкрутасы проделывала гораздо хуже либурн и штурмеров, и в любой момент управляемое снижение по пологой траектории могло превратиться в неуправляемое падение. Но, возможно, к мастерству тех, кто вел яхту на посадку, приплюсовалось воздействие беллизонского божества, к храму которого направлялось космическое судно. Так или иначе, пробив последний слой облаков и снизившись до километровой высоты, яхта добралась до Пятнистых гор. Она двигалась с юго-запада на северо-восток, Стронгхолд находился справа, за горизонтом, а космопорт прямо по курсу – тоже вне пределов видимости. И настал момент, когда тарелкообразный космический аппарат завис в воздухе над каменистой долиной, обрамленной горами. Качнулся и пошел вниз – не камнем, а пеной, оседающей в пивном бокале. С громким шорохом и хрустом прижался к камням упругим кольцеобразным буфером и застыл на пологом склоне, вписавшись в горный пейзаж.

Вскоре в борту яхты открылся люк, и пассажиры один за другим вышли под облачное, уже начинающее темнеть небо. Яхта осталась стоять на склоне, а три мужчины и три женщины отправились вглубь долины, перешагивая через трещины и обходя отдельно возвышающиеся каменные глыбы. Где-то там находился один из тайных входов в подгорные глубины. Возможно, тот самый, которым беллизонцы и Крис воспользовались перед отправлением на Вери Рому. Тогда, по прикидкам Габлера, пришлось отшагать километров десять по коридорам, подниматься то на лифте, то по каменным лестницам, прежде чем они оказались в ангаре, где стояли несколько уникаров. На вопрос Габлера по поводу того, что пришлось так долго идти пешком, Индилайнон изрек: «Ходьба – это жизнь». А на другой вопрос, не опасаются ли жрецы, что место взлета засечет спутник, последовал туманный ответ: «Смотреть и видеть – не одно и то же». Крис не сомневался в том, что и сканеры тут не работают, как и на Аполлоне, в горной системе Карфаген. Габлера подвергли привычной уже процедуре «вырубания», и в себя он пришел, только когда уникар совершил посадку на стоянке космопорта «Стронгхолд».

Они продолжали шагать вереницей к виднеющимся вдали скалам. Габлер уже знал, что это окраина территории беллизонцев, протянувшейся на юго-запад. Хотя регион отнюдь не считался запретной зоной для чужаков, беллизонские поселки мало кто посещал. Сами же беллизонцы жили и работали не только здесь, но и в других местах планеты. Столица Нова-Марса находилась достаточно близко, но за пределами региона потомков земных атлантов и жителей планеты Дилиль. Жрецы Триединого не имели тут никаких официальных управленческих функций, но именно они располагали средствами, позволявшими прикрыть беллизонские земли от постороннего вмешательства. Только хватит ли этих средств, если Император бросит на штурм подгорного храма силы Стафла? Ведь это будет настоящий штурм, а не та мелкая возня, которую устроила там двадцать третья вигия седьмой центурии легиона «Минерва». С его, Габлера, участием.

Позади раздался нарастающий гул и свист, будто вылез из недр какой-то великан и начал шуметь, демонстрируя свою мощь. Всякого можно было ожидать в окрестностях обители служителей Беллизона, – а вдруг им под силу создавать и такое? Но великан на самом деле оказался космической яхтой. Команда наконец закончила предстартовые мероприятия, и серое круглое блюдо поднялось над камнями. Оно почти вертикально устремилось к темнеющему небу, потом стало уходить вбок, в сторону космопорта, и скрылось за горами.

Прошагав метров четыреста, группа приблизилась к скальному массиву. Высокие каменные истуканы стояли кучкой, словно файтеры с одной бутылкой спиртного. Идущий первым Индилайнон свернул к широкой трещине в боку одной из скал, и до Габлера донесся тихий голос Джандинарьи:

– Пришли…

Перед тем как шагнуть в трещину, Индилайнон повернулся и взглянул на Криса:

– Спасибо, Габлер.

Эти слова, а также то, что его, Габлера, не «вырубили», могло означать следующее: он для них был уже не гостем, а кем-то более близким. Как минимум хорошим знакомым.

Крис только руками развел: мол, рад был помочь. А Энгилейнон пробурчал ему в спину:

– Сам чашу разбил, сам и склеил…

Это показалось Габлеру не совсем справедливым, однако он промолчал. Чего еще можно было ожидать от высокомерного силлона?

Над зеленой рощей порхали птицы, в траве маслянисто поблескивали шляпки грибов, а на пне, у муравейника, сидел мультяшный Капитан Непобедимый с полупустой бутылкой коньяка в руке. Вытянув губы трубочкой, он издавал птичью трель, и это было неправильно. Так же, как и коньяк, ведь Капитан Непобедимый пил только молоко и всякие полезные соки. Габлер понял, что все это ему снится, но просыпаться не хотел. И даже когда бутылка превратилась в плоскую коробочку унидеска, и стало понятно, что сигналит именно унидеск, он попытался взлететь над поляной и умчаться подальше от этих назойливых звуков. Уж больно хорошо ему спалось.

Не получилось.

Пришлось открыть глаза и протянуть руку к тумбочке у изголовья.