Алексей Корепанов - Сокровище Империи

Перед ним корчились два лохматых типа лет под сорок, а может, больше, в обычных джинсах и грязноватых свитерах – хоть освещение и было весьма слабым, он сейчас видел все пятна на их одежде. Пятен хватало, самых разных. Типы пыхтели и пытались бормотать ругательства. Вряд ли это были люди Эрика Янкера или еще одна парочка веронцев. Габлер поднялся, спрятал ган и досадливо плюнул. От типов не пахло спиртным, однако с глазами у них было не все в порядке. Очень неестественно блестели их глаза. И вообще, тот факт, что они продолжали шевелиться, а не лежали в глубокой отключке после его ударов, вызывал удивление. Кажется, что-то их поддерживало, что-то покрепче стимулирующего драже из рациона файтеров.

«Вот тебе и Земля, – подумал Крис, – вот тебе и прародина. Сборище каких-то обдолбанных уродов…»

Тем малолеткам в Твери, встретившим его по прилете на набережной, явно хотелось просто почесать кулаки. А этим что было надо? Позарились на нэп? Вообразили, что файтер таскает с собой золотые слитки?

Он пнул ногой под ребра того, что лежал поближе.

– Эй, засранец! Чего не спится в ночь глухую?

Тот приподнял голову и зыркнул, как собака на солдата в старой сказке. Та, у которой глаза, словно чайные чашки. И прохрипел с ненавистью:

– Псы императорские…

– Всем вам ноги поотрывать, – подхватил другой, с глазами, словно мельничные колеса. – Ходят тут… Ублюдки палатинские с окраин…

Да, на Земле почему-то не жаловали «инородцев». Наверное, проявлял себя комплекс бывшей столицы, превратившейся в захолустье. И чем-то они себя, несомненно, подстегивали. Какой-то строго-настрого запрещенной дрянью…

«Псы императорские…»

Крис не помнил, чтобы файтеров так обзывали. Такое, значит, было представление о служащих Стафла кое у кого из землян. Интересно, они сами пришли к данному мнению или кто-то вложил это мнение в их косматые тупые головы?

Габлер шагнул к тому, другому, вновь присел и сказал негромко и почти ласково:

– Слышь, ты, буферный? Это не я окраина, это вы тут в глубокой заднице. И чем тебя, скажи на милость, файтеры обидели?

Тот сверкнул глазищами, проворчал с ненавистью:

– А то не знаешь! Творили тут что хотели, с-суки… Измывались… Забыл?

Ни о чем подобном Габлер никогда не слышал… но ведь, наверное, далеко не все им и говорили.

Однако ответил он жестко, не испытывая никакой жалости к этим типам:

– Значит, заслужили, пупы Вселенной.

– Псина… – буркнул буфер.

Крис выпрямился, чувствуя, как кровь прихлынула к лицу.

И что с ними теперь было делать? Поубивать гадов?

Файтера передернуло, но он сдержался. И сказал совсем по-детски:

– Сам дурак.

А потом ударил ногой в злое лицо, теперь уже гарантированно вырубив местного часа на три, не меньше. Повернулся к первому недоброжелателю, ошеломленно притихшему, – и повторил процедуру. Не испытывая при этом ничего похожего на угрызения совести.

Как там было написано на одной из плит с древнеримскими высказываниями, которых полно в городах всех миров: «По отношению к врагу все дозволено»? Вот этим и надо руководствоваться.

Хотя какие они враги…

Свалив бессознательные тела местных уродов в кусты за парапетом, Габлер продолжил путь.

…На вид елисаветскому вокзалу «Эксампей» было лет пятьсот, а то и больше. Но веяло от него не историей, а скорее, «библейской мерзостью запустения» – такое выражение Крис когда-то услышал от Гранаты. Видимо, власти уделяли не слишком большое внимание этим территориям – непонятной буферной зоне между Евро Юнионом и Великой Русью. Мол, уцелело тут что-то во время давней войны – вот и хорошо, пусть гниет и дальше. Спали в креслах пять-шесть пассажиров с помятыми физиономиями, за витринами шопов виднелись одинокие скучающие продавцы, да сидели на широком подоконнике двое полицейских, взирая на все окружающее с полнейшим равнодушием. Видать, спокойная тут у них была служба. И плевать им было на то, какие безобразия творятся в темных уголках Елисавета, какие уроды там бродят. Никто никуда не улетал и ниоткуда не прилетал, и десятка два желтых с синей полоской аэротакси на стоянке казались погруженными в глубокий сон. Пассажиры явно дожидались маршрутных уникаров, гораздо более дешевых, чем такси. Звезды над деревьями выглядели далекими-далекими, и просто не верилось, что люди все-таки сумели зачем-то добраться до них. За стоянкой тянулся, скрываясь в темноте, какой-то забор, а с другой стороны к вокзалу подступало высокое длинное здание без единого следа архитектурных украшений. Оно смахивало на производственный корпус заброшенного завода. Подобные корпуса частенько присутствовали в объемках – под темными сводами таких строений плохие парни пытались свести счеты с хорошими парнями и наоборот. Удобное место для перестрелок и махания кулаками.

Появление Габлера в зале не вызвало у полицейских никакого интереса, а вот продавец сувенирки, куда он, осмотревшись, зашел, заметно оживился. А уж когда Крис без раздумий купил меч славейнов, решил, наверное, что стафл с перепоя совсем разум потерял. Зачем ему среди ночи сувенирный меч, которых полным-полно в любом шопе? Автохтоны планеты Кремль в системе Приапа поставили производство этой продукции на поток. Знающие же люди говорили, что никогда за всю свою долгую историю славейны не пользовались подобным вычурным оружием, и появилось оно – уже в виде сувениров, вряд ли способных проткнуть и фанеру – только после того, как на Кремль прибыли колонисты. Продавец и еще что-нибудь подумал бы, если бы знал, что в нэпе у файтера лежит еще один такой меч, только в футляре. Обманка, скрывающая Копье Судьбы.

Когда Габлер покинул сувенирку с мечом под мышкой, парочка муниципальных полов уже куда-то исчезла с подоконника, а одинокие пассажиры продолжали смотреть свои сны. Повертев головой, Крис обнаружил другой нужный шоп и направился туда, дабы осчастливить еще одного продавца.

Оттуда он вышел с пакетом, полным покупок. В пакете лежали, во-первых, неброские серые джинсы с десятком накладных карманов в разных местах. Во-вторых, тонкий, но теплый, тоже с карманами, свитер в серо-белую продольную полоску. В третьих, короткая, но просторная серая куртка. И наконец – серая же, разумеется, чтобы все было в тон, каскетка с очень длинным козырьком. Если нахлобучить такую, она скроет не то что половину, а две трети лица. Нечего посторонним пялиться на его физиономию. Переодеться – и стать серым и незаметным…

Файтер вышел на улицу и направился к стоянке аэротакси. И был остановлен вопросом в спину:

– Куда направляемся, звездный орел?

Крис медленно обернулся. Двое коренастых полицейских вынырнули из тени под деревьями и ленивой прогулочной походкой приближались к нему. Сердце у файтера сошло с орбиты. Убийство грэнда – это не шуточки. Но у него ведь на лбу не написано!