Алексей Корепанов - Месть Триединого

‒ В общем, полы подскочили, сграбастали, ‒ хмуро пояснил Портос. ‒ Я же не идиот, на полов переть… Меня и еще двоих… Я их успел слегка обработать…

‒ Слегка! ‒ усмехнулся Крис.

Портос с тоской взглянул на него:

‒ И вот что обидно, Гладиатор! Я ж там, в участке, помирился с этими… Сказали, что претензий не имеют… И что вообще сами упали, потому что хлебнули через край. Я ж им успел шепнуть кое-что, ласково так… И все равно хрен отпустили! Сижу, кстати, в одной клетке с ними.

‒ Так, может, помощь нужна? ‒ забеспокоился Габлер. ‒ Придем всем скопом, похлопочем за тебя, потрясем медалями… Выкупим в конце концов!

Портос помотал коротко стриженной крупной головой:

‒ Не, тут такое не проходит. Мне эти… пострадавшие… уже объяснили. Полы тут, на набережной, любую заварушку сразу пресекают. Чтобы приезжих не отпугивать, город же туарерами [43] Туарер (от англ. tourer) ‒ турист. кормится. Поэтому сразу хватают без разбору ‒ и в клетку. А когда прочухаешься ‒ отпускают. Если, конечно, ничего серьезного не успел натворить. Ну, там, штраф, за нарушение порядка в общественных местах… Так что выбраться-то я выберусь, но только после девяти. А я бы сейчас с таким удовольствием пивка хватанул…

Крис покосился на бутылку. Хорошо, что она стояла чуть в стороне, и Портос не видел ее в объемной зоне своего унидеска. Иначе терзания его стали бы запредельными, это Габлер по себе знал.

‒ Держись, Юл, ‒ сказал он, понимая, что слова его никак не могут заменить Портосу пиво. Но помочь приятелю он был бессилен. ‒ Зато знаешь, каким божественным напитком тебе пиво покажется…

‒ Знаю, ‒ буркнул Портос. ‒ Ладно, не трави душу. Попробую заснуть. Ты-то как, нормально?

‒ Да так… ‒ неопределенно ответил Габлер. Когда другому хреновато, не стоит расписывать, что тебе, в общем, очень даже неплохо и с пивом у тебя полный порядок. ‒ Животом вот маюсь.

‒ Ну-ну, ‒ вяло отреагировал Портос. ‒ И торчалка, небось, побаливает?

‒ Есть маленько…

Портос чуть оживился, хмыкнул:

‒ Практиковаться почаще надо. Эх, а я-то до утра планировал. Хошка заводная, это тебе не Нью-Бобринец. Хотя в Нью-Бобринце тоже… Как-то мы с Годзиллой… А! ‒ Он махнул рукой.

‒ А Годзилла уже слинял, между прочим, ‒ сообщил Крис. ‒ Еще ночью рванул на свою Миноху.

‒ Его право, ‒ равнодушно сказал Портос и судорожно зевнул. ‒ В общем, выйду ‒ определимся. Другие-то, надеюсь, не слиняли?

‒ Вроде нет. Крепись, Юл, и пусть тебе приснится пиво. Пивная река, и ты в ней купаешься.

‒ Пошел ты… ‒ почти ласково произнес Портос и отключился.

Габлер с удовольствием, длинными глотками, осушил вторую бутылку и шумно выдохнул.

Оставалось выяснить, каков градус настроения у Гранаты.

Градус оказался невысоким. Гамлет Мхитарян, на удивление, пребывал в меланхолии.

‒ Всякая тварь после соития бывает грустна, ‒ со вздохом ответил он на вопрос Габлера. ‒ А если у тебя этих соитий за ночь было не одно, и даже не пять? И не с одной?..

Крис усмехнулся:

‒ Кто ж тебя заставлял, дорогуша?

‒ А хотелось! ‒ сварливо заявил Граната.

‒ Вот странно, ‒ протянул Габлер, покачивая в руке недопитую бутылку. ‒ С кем сегодня с утра ни общался, все не в духе. И на хрена тогда, спрашивается, нажираться, если потом настроение напрочь портится?

‒ Я же тебе объяснил, ‒ поморщился Граната, ‒ у меня настроение нормальное, только несколько меланхоличное. Бегать и прыгать не хочется. Ты, вообще, где находишься? В отеле?

‒ Нет, в колле. И оплаченное время, между прочим, кончается, а платить лишнее я не намерен.

‒ А я до обеда оплатил. Девочки скопом в ванную поскакали, сейчас вернутся. Подгребай, а? Выпьем по граммульке, порезвимся…

Крис отрицательно покачал головой:

‒ Нет, пить я не буду, мне пива вполне хватает. И резвиться с утра не люблю. Я лучше в отель, Атоса проведаю, пивком отпою…

Граната грустно взглянул на него:

‒ Вот ты говоришь: зачем нажираться? А почему мы нажираемся-то и на хошек лезем при каждом удобном случае? Потому что мы эфесы, люди подневольные. Если не служили бы, то сидели бы дома ‒ рюмочку по выходным опрокидывали да жен тискали. Не как с голодухи…

Крис прищурился:

‒ Так зачем ты поперся в Стафл, Гамлет? Сидел бы дома да тискал потихоньку.

‒ Дома… ‒ Граната вздохнул. ‒ Легко сказать… У меня проблемы с домом…

И тут же с тоской в голосе продекламировал:

Граната, даже погруженный в меланхолию, оставался верен себе.

Голова его в сером пространстве озы повернулась в сторону, и он сказал уже другим тоном, адресуясь явно не к Габлеру:

‒ Ой, какие мы чистенькие… голенькие!

‒ Ладно, я в отель. Потом состыкуемся. ‒ Крис легким движением пальца убрал изображение.

Улицы были почти пустынными, и Габлер задал такси наземный режим передвижения. Да и спешить, собственно, было некуда. До космопорта по воздуху добраться не проблема, а галера на Единорог уходила еще не скоро. Можно было немного поспать в номере, а потом напоследок пройтись по городу. Но уже без кабаков, с этим пока кончено.

Отель «Коктебель» оказался массивным красно-коричневым зданием, всеми своими не то девятью, не то десятью этажами нависающим над серой брусчаткой площади. В центре площади, из круглого бассейна с зеленой водой, вздымалась в чистое утреннее небо черная колонна. Ее венчала статуя женщины, умоляюще прижавшей руки к груди, в черном платье и с косой, кольцом уложенной на голове. Вчера, во время экскурсионного полета над городом, гид что-то об этой статуе рассказывала, но что именно, Габлер не помнил. А помнил только комментарий кого-то из туристов, сидевших с ним по соседству. «Корзинка с ушами», ‒ сказал турист, имея в виду, вероятно, именно эту статую. Сейчас, приглядевшись, Крис отметил, что уши у женщины и впрямь оттопыренные.

На ресепшене он узнал, где находится его номер, получил ключ-карточку от него, а заодно уточнил, какие номера отведены его сослуживцам. Поднялся на лифте на пятый этаж и по устеленному пестрой дорожкой коридору направился к своему пятьсот девятому. Он намеревался сначала зайти к себе и только потом проведать с пивом Атоса, но пятьсот пятый номер, где отсыпался Атос, был на его пути, и Крис, проходя, на всякий случай толкнул дверь.

И она почему-то оказалась незапертой. Может, Атос побрел в кафетерий, хлебнуть чего-нибудь бодрящего?

Габлер вошел в прихожую ‒ там сразу включился свет. Дверь в комнату была чуть приоткрыта. Вода в ванной не шумела. На вешалке одиноко висел нэп Атоса. Крис шагнул вперед, прихватив нэп сослуживца, открыл дверь пошире и с порога оглядел номер.