Николай Шмелёв - Фобос (СИ)

— Куда теперь? — спросил Шелтон, с подозрением разглядывая железные двери.

— Нечего и гадать, — с полным равнодушием ответил Петерсон. — Один ход ведёт к сфинксу, а два других к остальным пирамидам. Как я уже говорил, путь к сфинксу из пирамиды Хеопса залит бетоном. Нам, соответственно, к пирамиде Хефрена, а уж оттуда к нашей цели.

— А к пирамиде Микерина? — сам не зная для чего, задал вопрос Хударев.

— Она нам не нужна, — как можно мягче ответил Проводник.

— Что Мышь, на разведку потянуло? — улыбаясь, осведомился Огурцов. — Ещё успеешь, насколько я понимаю.

Методом взлома двери, преграждающей путь к пирамиде Хефрена, пехотинцы проникли в странный туннель. Все его стены были оплавлены и в некоторых местах порода образовала подобие стекла. Ничем, кроме этого, непримечательный вид тоннеля почему-то вызывал смешанное чувство страха и тревоги. Дискомфорт ощущался каждой клеткой тела. Многие поёжились, чувствуя нездоровый озноб, охвативший тела и души пришедших сюда. До суеверий было, конечно, далеко, но, каждый член команды чувствовал себя не в своей тарелке. Именно это Гоблин и озвучил:

— Чувствую себя не в своей тарелке…

— А ты жри быстрее, — посоветовал Бубен. — Скоро тебя обнаружат и прогонят с незаконно занятого пастбища.

— Билл, — обратился Шелтон к Базуке. — Тебе, как специалисту-подрывнику, это ничего не напоминает?

— Напоминает. Направленный термоядерный взрыв. Выжгли туннель в горной породе, не мудрствуя лукаво.

Проходя жутким тоннелем, все постоянно оглядывались по сторонам, словно ожидая нападения изнутри мрачных стен. Оранжево-красные вкрапления породы, как подтёки крови, делали видимую картину ещё мрачнее. Быстро проскочив коридор, команда вышла к нижним туннелям пирамиды Хефрена.

— Внутрь не пойдём? — спросил Проводника Шелтон.

— А что нам там делать? — искренне удивился тот. — К тому же, выход из нижней части пирамиды в её верхнюю часть тщательно замурован. Тут власти постарались нешуточно, чтобы ни один секрет не всплыл наружу. Для них туризм важнее. Шутка ли — это один из главных доходов страны. На финиках много не заработаешь, да и главные финиковые плантации находятся в другом государстве, а именно — в Ираке. Ну ладно — ближе к делу…

Взломав очередную дверь и окончательно сломав в ней замок, команда вышла по длинному туннелю к стыку трёх ходов, ведущих к разным пирамидам. Сломав и здесь, всё что можно сломать, пехотинцы оказались в коротеньком коридоре. Серые стены не выдавали в нём никаких признаков того, чтобы можно было продолжить путь дальше.

— Что — тупик? — разочарованно промычал Крот, растерянно оглядываясь по сторонам.

— Здесь должна быть потайная дверь, — обнадёжил его Петерсон. — В стене, противоположной входу.

Таран долго, кряхтя и охая, осматривал стену, указанную Инспектором. Наконец-то, он удовлетворённо кивнул головой, но, тут же огорчил присутствующих:

— Если и был механизм запора двери, то он давно сгнил или заржавел, что, собственно — хуже.

Ещё полчаса заняли поиски замаскированной панели, приводящей в действие потайные пружины преграды и, по закону жанра, найдена она была в противоположном конце коридорчика. На потолке. Вопреки опасениям, дверь отъехала в сторону, но с таким страшным скрежетом, что Петерсон испугался — не услышат ли наверху.

— Удача, наконец-то, повернулась к нам лицом! — обрадовался Гоблин.

— Как некультурно! — наигранно намекнул ему Крот, на прозрачность обстоятельств.

— Чего это такого я сказал?

— А то, в результате чего все в своих фантазиях красочно представили себе то место, которое фортуна показывала тебе до перемены своего решения о размещении тела в пространстве.

Пройдя сквозь открывшийся проход, команда оказалась в Круглом храме, окружённого по периметру массивными колоннами. Они, как и подобные им детали интерьера, были испещрены всевозможными знаками и символами. Основной цвет, как и всегда — жёлтый. Он превалировал и находился в прекрасном состоянии. Другая краска, благодаря своему минеральному происхождению и сухому климату, так же, очень хорошо сохранилась. Петерсон, не без интереса, разглядывал письмена и задумчиво произнёс:

— Здесь есть иероглифы, которых я никогда не видел. Я уже практически не сомневаюсь в том, что в этом помещении символы наносились вовсе не древними египтянами, а их предшественниками.

Дверь, противоположная тайной, оказалась распахнутой настежь, а если быть точнее — отсутствовала напрочь.

— Даже страшно заходить, — прокомментировал это событие Шелтон, на что Инспектор только усмехнулся.

— Дальше будет «Зал приёмов» под сфинксом, а вот в нём — тайная лестница к стеле Тутмоса, как её обозвали современники, руководствуясь фальшивыми папирусами. Фальсификация древнеегипетских документов началась ещё в незапамятные времена, в аккурат вместе с разграблением гробниц.

— Да уж, — согласился командир спецназа, — кто бы мог в древности подумать, что их далёкие потомки начнут торговать мумифицированными трупами своих предков? Ничего не боятся!

Обследовав «Зал приёмов», Таран обнаружил другую тайную дверь, ведущую к Нилу через символическую дверь. Ни в той, ни в другой, нужды не было, так как время и пески сделали своё дело, засыпав их с горкой, на удаление которой потребуется не один бульдозер. Не помешало бы и с десяток экскаваторов. А вот тайной лестницы как не было, так и не появилось, несмотря на все ухищрения специалиста по взлому.

— На то она и тайная, — устало вздохнул Петерсон. — Надо думать, а то мы никогда не попадём внутрь.

— А на хрена нам стела? — вдруг задумался Крот.

— Она нам ни к чему, — пояснил Инспектор. — Но, стела своеобразный ключ, для проникновения в полости сфинкса.

Площадь обследования, в поисках злополучного выключателя, оказалась слишком велика, так что пришлось всем высматривать на стенах и потолке подозрительные трещины. Не избежали этой участи и колонны, стоящие ровными рядами. Таран нюхал, ковырял известняк ножом, а Гоблин носился с ультразвуковым сканером. Остальные помогали, как умели. Наконец-то, на одной из колонн, дёрнув за нос какой-то фигуре, Таран добился положительного результата. В стене открылся небольшой лаз у самого пола, настолько маленький, что кое-кто засомневался в его пропускной способности. Кувальцев несколько опешил, потому что представлял себе вовсе не лаз, и даже не дверь, а выдвигающуюся вбок полноценную каменную лестницу. «Ну так, так так! — промелькнула в голове равнодушная мысль. — Лишь бы пролезть!» Несмотря на маленькие размеры соскользнувшей вниз дверцы, жёлто-коричневой многовековой пыли она подняла столько, что кое-кто пожалел о забытом противогазе. Женщины усиленно чихали, а им не менее усердно желали здоровья, пока Тарану это не надоело. Со словами: «На каждый чих не наздравствуешься!» — он полез в открывшийся проход.