Рем Манулов - Шёпот Зуверфов (СИ)

Во снах я вижу будущее. Оно залито огнём и кровью. Но Хсар убаюкивает меня безмятежностью, а верные Зуверфы несут свой караул, предостерегая от любых напастей. Четырежды покушались на мою жизнь. Сначала вольные наёмники — смельчаки. И последний раз работал профессионал, нанятый Маятником. Я принёс их мятежные души в угоду Хсару.

И наконец-то я ощущаю их, я вижу их — нескончаемые багровые реки мятежной энергии, которые разливаются в небе подобно веренице кровавых облаков. Я впитываю её, я часть этого великого таинства. И не может быть иначе.

В последние дни я тревожился и не находил причины. Будто бы во мне пустовала ячейка, припасённая для чьего то жара. Эта брешь разрасталась и подкашивала меня. Но пару дней назад в мой дом пришли смагоры. Они привели девушку. Мне потребовалось время, чтобы вспомнить. Джулия, милая Джулия. Мы иногда разговариваем, но пока очень редко. Едва касаясь её кожи, я заделываю ту сквозящую пробоину в двуликой душе. Хсар рад ей не меньше моего. И мне делается спокойно.

Пройденный день напитывает мятежные волны густыми красками — люди верят в меня, они верят в Хсара. Они всё чаще преклоняются перед нашим именем, постепенно сменяя бравурный скептицизм немногословным кротким расположением. И заслуга НАША пока лишь в малых делах да полупустой приукрашенной молве. Как ничтожно надобно предпринять, чтобы засиять притчей во языцех.

Ввязавшись в войну, Ван Дарвик регулярно наращивает боевую мощь и бьёт всё больнее. Недавно он выкупил акции гиганта «Стиннто Тех». Значит, мехов станет только больше. Я дюжину раз требовал у Борна Блая, чтобы армия РОМБа вышла из страны гибриоидов, но все прошения остаются без ответа. Снова обитатели Шрама Земли будут принимать подарки в виде обломков сбитых гиропланов и частей трупов. Я не желаю войны, но Хсар протестует. Ван Дарвик готовит мир к НАШЕМУ явлению. Но может статься так, что его будет сложно усмирить или вытащить из уютной и защищённой конуры. Следует действовать незамедлительно и тонко. Прямой конфронтации моим воинам никогда не выдержать — слишком силён Оло Ван. На его стороне многочисленная армия и новейшая техника. Однако на моей части игрового поля его дочь — безупречная и хитроумная Джулия. Именно она предложила выход из сложного положения, который может раз и навсегда избавить нас от сумрачных мыслей в ожидании очередного болезненного укола Ван Дарвика».

В Перкасе отличная икра и выбор её огромен: пахучая, солёная, кисловатая — на любой вкус. Цвет её тоже весьма разнится. Иногда смешиваются несколько сортов, и получается диковинное ассорти. Самый восточный порт севера славился своей икрой. Её продавали здесь тоннами. Стоила она копейки, даже в трудные времена. Некоторые, особенно предприимчивые воротилы, доставляли горшочки с морским лакомством прямо на дом, будь то замшелый пригород или фешенебельный отель на центральной площади.

Курьер позвонил в номер 516. Открыла худая дама с чёрными растрёпанными волосами. Спальный халат висел на её острых плечах как на манекене.

— Мисс, ваш заказ, — пробормотал кучерявый парнишка и протянул горшок с икрой.

— Я ничего не заказывала.

— Но как же? Отсюда позвонили и оставили заказ. Номер 516. Ваш номер.

— Скорей всего это ошибка. До свидания.

— Всего пять статов. Ерунда. А икра такая — не оторваться, — весело уговаривал парень, не опуская протянутого горшочка.

— Пять статов? — недоверчиво переспросила женщина.

— Ага.

— Чёрт с тобой, давай сюда и проваливай, — она взяла посылку, сходила за картриджем и расплатилась.

— Вкуснота ещё та! — выпалил курьер и исчез.

Женщина закрыла дверь, принесла горшок на кухню, открыла его. Смесь чёрной, светло-коричневой, пунцовой и барбарисовой икры. Запахло морем. В дверь снова стучали. Женщина выругалась, щёлкнула замком и собралась гнать этого наглого засранца в шею, но на пороге стоял старый знакомый — Оло Ван Дарвик.

— Привет, Магнолия.

— Здравствуй, милый, — покраснев и слегка испугавшись, сказала Магнолия Эльверс.

— Я получил твоё письмо и прибыл так быстро, как только мог.

— Это ты прислал мне икру?

Оло кивнул.

— Уверен, пожив у моря ты её так и не пробовала, — Ван Дарвик усмехнулся, облизал взглядом откровенный наряд Магнолии и спросил разрешения войти.

Вскоре в комнату принесли бутылку игристого вина, свежий хрустящий хлеб и фрукты. Магнолия сидела на краю шикарной, обитой бахромой банкетки и крутила в руках золотой браслет, подаренный Ван Дарвиком в день её рождения пять лет назад. Оло открыл вино, разлил по бокалам и один из них подал Магнолии. Они чокнулись, Магнолия пригубила напиток, Оло залпом осушил весь бокал.

— Итак, — начал Оло Ван, — что тебя заставило спрятаться в провонявшей рыбой промысловой дыре? И отчего ты так яростно не доверяешь Маятнику?

Балкон был открыт. Морской ветер колыхал тюль. И даже на пятом этаже отлично слышались гудки подплывающих в порт рыболовецких посудин, гул машин и трёп местных жителей, которые в карман за словом не лезли и, при случае, могли обложить отборными ругательствами.

— Если говорить просто, я устала. От тебя, от политики, от дочурки твоей, которая тебя ненавидит. Но ты упрямо не забываешь её потому лишь, что она яркое напоминание о её матери… В общем, ты перестал быть моим. Вот я и сбежала.

— Не похоже на тебя, — сказал Оло и окинул номер беглым взглядом. — Давно ты тут живёшь?

— Всего пару дней. Путешествую, переезжаю с места на место. Вернулась из турне по Стердастосу.

— Видела редких птиц?

— Нет.

— И птиц не видела, и местных лакомств не пробовала. Бестолковый у тебя отпуск получается, — ухмыльнулся Оло Ван.

— Я редко бываю в номере. Много гуляю, хожу в море с туристами. И кстати я уже попробовала здешнюю икру. Гадость, если честно.

— А мне нравится, — Оло взял нож, почерпнул им икру и размазал по багету. — И вовсе переехал бы на север, будь на то моя воля. Но, увы, я нужен в Трезубце.

— С некоторых пор я перестала следить за политикой и всем, что творится в мире, — сказала Магнолия, — Илейя воюет с сономитами. Опять.

— И в последний раз, — сказал Оло и съел багет с икрой, — вкуснота, не то слово!

Магнолия робко засмеялась. Робость и сдержанность никогда не входили в ряд качеств Магнолии. Оло подошёл к ней, наклонился над лицом и резко ухватил рукой за шею. Магнолия пискнула и замерла, уставившись на раскрасневшееся лицо Оло Вана.

— Хватит ломать комедию! Говори, что на тебя нашло, сука! Или я перережу твою глотку!

— Пусти! Я всё расскажу. Пусти, говорю!

— Слушаю, — сказал Дарвик, отпустив раскрасневшуюся шею.

— Маятник — предатель! Вокруг тебя змеи! И не ровен час, когда они вонзят в твою спину клинок! Откуда знаю? Да потому что твой хвалёный калека запер меня в Нуттглехарте! Я наведалась в больницу с плановым визитом, спустилась в Третий сектор и могла там остаться навсегда.