Семён Кушнир - Абсолют (СИ)

У ребяток нет ключей? Их проблемы. Думаю, если Адам умудрился достать где-то двухметровую золотую статую, уж с дверью-то он как-нибудь разберется. А у меня сегодня много дел…

Жанна сидела на поваленном стволе дерева и ела жаркое из какого-то зверя, внешне напоминающего помесь коровы и овцы. Прошло уже почти три недели с того времени, как она попала в этот мир, и она уже начинала потихоньку привыкать к тем небольшим, но заметным отличиям, которыми так пестрела местная жизнь. Во всяком случае, теперь вместо боевого кинжала в её руках не оказывался тупой хлебный ножик.

Жанна поёжилась.

Слава Богу, что первым, на кого она тут натолкнулась, был Ян. Парень действительно отлично ориентируется в этом мире, единственное, что повар из него никакой, и никакие уроки впрок не идут. Даже по местным стандартам. Может быть, стоит открыть свой ресторан?…

— Ян, слушай… — Задумчиво спросила Жанна, дожевав последний кусок жаркого из непонятного зверя, — А как тут с бизнесом?

— С чем, прости? — Округлил глаза Ян.

— Ну, мне пришло в голову, что я могла бы открыть свой ресторан. Как тут с этим?

— Хм… А кто его знает, вроде пока никто не пробовал. — Юноша пожал плечами, возвращаясь к шевелению углей в костре, — Наверное, стоит попробовать. Наладить скупку нужных материалов и дичи, реклама, всё такое… Да, стоит попробовать.

Жанна посмотрела на небо. Звёзд и луны не было, хотя лес чем-то и освещался. Недоработка системного администратора?…

Ян тоже смотрел на небо.

— Знаешь, иногда вот это небо меня порядком раздражает.

— Интересно, чем? — Поинтересовался парень, продолжая шевелить угли палочкой.

— Тем, что оно эфемерно. Звёзд нет, луны нет, но и непроглядной тьмы нет.

— Недоработка системного администратора?… — Пожав плечами, улыбнулся Ян.

Жанна недоумённо уставилась на Яна.

— Когда ты задумалась, ты сказала эту фразу вслух. Кстати сказать, очень точное определение.

Жанна поёжилась. Некоторые особенности этого мира порядком раздражали.

— Отсюда вообще вернуться кто-нибудь пытался?

Ян отвернулся. Через несколько минут, не оборачиваясь, он ответил хриплым голосом:

— Пытался. И не раз. Есть люди, очень хорошо разбирающиеся в этом мире именно потому, что пытались. Казалось бы, тут — рай. Ты бессмертен, ты силён, ты можешь делать всё, что захочешь, и никто тебе не мешает. Тебя не преследует правительство, на институт, в котором ты учишься, не сбрасывают бомбы… Но этот мир — чужой. Правда, создатель этого мира решил скрасить мою жизнь, и сделал мне небольшой подарок.

Ян протянул вперёд руки, и выкрикнул:

— Гитара!

В руках юноши заблестел деревянный корпус акустической гитары. Ян взял гитару, проверил строй, и начал петь, аккомпанируя самому себе:

Я смотрю на ночное небо

Слышу я птицы ночи крик

Со мной рядом сидит, весь в белом

Как лунь-птица седой, старик.

Я спросил старика: Ты знаешь,

Почему эта ночь темна?

Он ответил мне тихо: Знаю.

Потому, что ушла Она.

Старичок-старичок, ты считаешь,

Что страдаю я так от любви?

Вовсе нет. От того я страдаю,

Что не смог ей сказать: Прости.

Ты прости, что тебя не слушал

И пошел я в этот поход.

В страны дальние, к берегу странному

Меня тот завёз пароход.

А теперь, через десять с лишком

Целых десять долгих лет

Я дом свой родной увидел,

Но тебя уж давно в нём нет…

Жанна снова взглянула на небо.

— Мне больше нравится рок. Но песня красивая.

— На любителя. — Криво улыбнулся Ян, и тихо бормотнул: — Убрать.

Гитара исчезла.

На горизонте появилась красная полоска. В мире Каркаса начинался рассвет.

Я вышел из автобуса, который угораздило сломаться именно сегодня, около аэропорта, и в который уже раз мысленно поблагодарил маму за дельные советы, данные мне в детстве. На улице моросил мелкий, но ужасно противный дождь. Последнее время с экранов телевизоров вовсю вещали о вреде дождя, якобы разъедающего кожу, но мне на это было до лампочки — просто я не люблю мокнуть. Зонтик пришёлся очень кстати…

Шарфик, кстати сказать, тоже. Терпеть не могу эту часть СГАРа — всё тут не так, как должно быть. Хоть я и сам отсюда родом, привыкнуть к этому дурдому я не смог, потому и уехал. Летом тут жуткая жара, хоть в трусах ходи по улице, а зимой холодно так, что можно превратиться в ледышку.

Я в который раз удивлюсь, как сильно могут различаться два города, находящихся в одной стране. Постоянно ругающиеся бабки, почему-то затаившие с утра пораньше обиду на весь белый свет, толкались и шипели что-то сквозь зубы. У ларьков стояли ранние алкаши, боязливо косящиеся на меня — в своём кожаном плаще я сильно напоминал дежурного полицейского.

Проходя мимо очередного переулка, я заметил стайку подростков, что-то куривших. Я хотел, было, пройти мимо, но нос уловил чуть сладковатый аромат — ребятишки курили не сигареты.

Я решительно направился в переулок, намереваясь прекратить забаву малолетних наркоманов, но внезапно позади меня появилось ещё две фигуры, по бокам ещё две…

Хорошая схема. Только наркоманы — они и есть наркоманы. Руки трясутся, голова думает медленно…

Первый дядька отправился в нокаут моментально, второй следом за ним. Остальные фигуры предпочли убраться так же, как появились. Подростки кинулись в рассыпную, но одного шустрого пацана я успел ухватить за шиворот, и приподнять в воздух. Дитятко шипело, как рассерженная кошка, и призывало товарищей к спасательной операции — но товарищи предпочли убежать, и не искушать судьбу. Мальчишка вконец расстроился, и разревелся. Я назидательно погрозил ему пальцем.

— Дядь, отпусти, а? Я просто хотел у Рыжего долг забрать… — Пробормотало дитё, легонько помахивая в воздухе ногами.

— Долг наркотой красен? Вы чем тут, ребятишки, занимались? — Всё так же держа его на весу, осведомился я. Пацан вытаращил на меня свои глазищи.

— Какой наркотой?! Эт ж Палка, Рыжего брат, нам сигареты заграничные припёр! Первый сорт, грит… Я ж эт, и не курил совсем, не успел!

— За этот «первый сорт» сейчас дают от двадцати лет. Ты в курсе? — Вкрадчиво спросил я, приподнимая одну бровь.

Дитё перестало болтать ножками, и очень тихо спросило:

— Дядь… А ты, эт… Случам… Не коп?…

Я, всё так же вкрадчиво посматривая на него, ответил:

— Он самый. Если не хочешь в тюрьму — показывай, где живет ваш Рыжий с братом.

Ребёнок разревелся, побарахтался… Но согласился указывать дорогу.

Ничего, любителя заграничных сигареток я словлю и сдам в участок. Хотя подозреваю, что его отпустят через двадцать минут — проценты с дилеров копы получают немалые.

Я еле успевал за шустрым пареньком, который чувствовал себя в переулках старого замусоренного города, как рыба в воде. Чего нельзя было сказать обо мне. На очередном повороте я успешно поскользнулся на арбузной корке, и влетел лбом в толстый фонарный столб. Я грязно выматерился, а пацан противно захихикал, хоть и сделал вид, что обеспокоен: