Денис Агеев - Страж границ (СИ)

— Кави, открывай! — раздался недружелюбный голос с улицы.

— Кто это?

— Открывай же! А то хуже будет! — пригрозил другой голос, визгливый.

Женщина, чуть помешкав, двинулась к выходу. Прогремел засов, и дверь распахнулась.

Не спрашивая разрешения у хозяйки, незваные гости лавиной ринулись в дом. Растерянная Кави отступила на несколько шагов, пропуская пришельцев. Толпа, успешно миновав сени, влилась в комнату.

Люди — их было человек восемь, причем все женщины разных возрастов — обступили несчастную иномирянку со всех сторон. Они начали недовольно галдеть, да так сердито, будто обвиняли в чем-то именно ее, при этом импульсивно жестикулируя и тыча пальцами в мою сторону.

Бедная хозяйка дома выглядела загнанным зверьком. Она отчаянно мотала головой, определенно с чем-то не соглашаясь, пыталась что-то сказать, но ее хрупкие возгласы сразу же тонули в море всеобщих упреков и укоров.

Что говорили все эти женщины — я разобрать не мог, ибо речь текла хаотичным потоком. Из непрерывного галдежа моему слуху удалось вырвать лишь несколько часто повторяемых слов: изгнанница, право, мужчина, обязанность и другие, перевода которых я не знал.

От такого неоправданного и внезапного напора мне стало дурно. Вмешиваться в столь яростно текущую беседу мне совсем не хотелось, поэтому я решил выйти на свежий воздух. Но, буквально сделав пару шагов, я остановился, ибо путь мне преградила одна из скандалисток.

— Стой! Куда это ты пошел? — Недобрый взгляд вскользь пробежался по мне.

— Мне надо…

Взбешенные женщины одна за другой стали переключаться на меня. Они что-то говорили, тыча пальцами в сторону Кави и корча при этом такие гримасы, что мне становилось противно на них смотреть.

— Ты пойдешь с нами, — строго заявила одна из женщин, схватив меня за запястье.

— Да, нечего тебе делать в доме этой изгнанницы, — закивала другая.

— Так, успокойтесь! — не выдержав такого психологического натиска, вскрикнул я.

И гул, словно по мановению волшебной палочки, начал стихать. Незваные гостьи одна за другой стали обращать внимание на меня. Пылающее в глазах недовольство сменялось искренним удивлением.

— А теперь кто-нибудь из вас тихо и внятно объяснит мне, что здесь происходит, — потребовал я.

— Как смеешь ты, мужчина, перебивать нас?! — Одна из женщин — высокая и худая особа, с вытянутым как у крысы лицом и серыми волосами, недобро прищурилась.

От такого вопроса я, признаться, впал в замешательство. Я стоял и глядел на восемь пар недоуменно-злых глаз, не в силах произнести и слова. Мои губы шевелились, глаза сверкали непониманием, а волосы, наверное, стояли дыбом.

Нет, я никогда не был женоненавистником. Напротив, я всегда любил представительниц прекрасного пола, уважал их за нежность и умение искренне любить. Но сейчас, когда незнакомая женщина буквально плюнула мне в лицо своим резким вопросом, мною овладел бес. И бес этот был куда сильнее того демона, что вселился в мое тело тогда, в деревне хантов.

Но едва я открыл рот, за меня вдруг заступилась одна из скандалисток.

— Он не виноват, что говорит таким тоном.

— Я тоже так считаю. Здесь только вина Кави. Она сделала его таким… — И дальше я не понял, каким по мнению второй защитницы сделала меня Кави, потому что из ее уст полились непонятные слова.

Спор воспрянул с новой силой, но под другим углом. Теперь предметом обсуждения стал я.

— Твоя обязанность — обеспечивать нас продлением… — слышал я такие слова в свой адрес.

— У тебя нет права поступать иначе… — тоже предназначалось мне.

— Ты должен делать так, как все мужчины, а не как велит эта покинутая Израхией женщина, — выхватил я из всеобщего гула уже более здравую мысль.

— Это вы покинутые Кубом женщины, а не я! Вы предали его, уверовав в ложного бога, и он накажет вас за это, — вдруг вскричала Кави. И ее снова атаковали ненасытные скандалистки.

Я почувствовал, как голова пошла кругом. На виски давило неистовой силой, в ушах шумело, а со лба стекали тонкие струйки пота. Я с недоумением осознал, что и сам вовсю веду постылый спор, непроизвольно жестикулирую, отчаянно пытаясь кому-то что-то доказать.

И вот я начал понимать, что меня уводят из этого дома. Кто-то тащил за руку, кто-то тянул за ворот, не давая возможности вырваться. Едва успев прихватить свой френч, я оказался на улице, со скорбью наблюдая, как умывалется горькими слезами бедная Кави. Кого-кого, а ее эти злые скандалистки не пожалели.

Неистовая лавина женщин понесла меня в деревню — туда, куда я, как ни иронично, давно желал попасть.

Мы приблизились к грибовидным домикам. Жители обступили нас со всех сторон, обстреливая меня удивленно-жадными взглядами. Но самое удивительное то, что среди селян я не заметил ни одного мужчины. Все обитатели этой деревеньки — исключительно женщины. Молодые и старые. Худые и полные. Симпатичные и не очень…

После нескольких минут оценивающего изучения меня повели дальше. Я попытался воспротивиться — хотел вырваться из окружившего меня кольца женщин, но все усилия оказались бесполезными. Выпускать они меня определенно не желали. Вопросы и требования хоть что-нибудь объяснить тоже не принесли результата.

И вскоре мы подошли к низенькому домику, напоминающему скорее маленький сарай, нежели жилище.

— Заходи в дом. — Женщина с «крысиным» лицом указала на дверь.

— Что это еще за будка? — спросил я.

— Это Дом Мужчины. Твое место, — строгим тоном ответила иномирянка.

— Мое место? Я вам что, сторожевой пес?

— Заходи и ни о чем не спрашивай. — Дверь хижины распахнулась, и меня впихнули внутрь.

— Да какого черта?! Дайте мне выйти! — закричал я, но в ответ услышал, как щелкнул дверной замок, давая понять, что меня здесь заперли.

Заперли!

Я барабанил по двери, толкал ее из всех сил, бил ногами. Но ничего не помогло. Дверь оказалась на удивление прочной.

Значит, следует применить другой способ.

Я отошел от злосчастной двери. Мысленно начал концентрироваться на «Элап этд дат», заклинании из циклопского арсенала. Рука подалась вперед, энергия чуть ли не со свистом стала выплескиваться из меня, ветром устремляясь к цели.

Но вместо ожидаемого эффекта я увидел, как дверь стремительно отдалилась от меня, причем вместе со всей стеной. Мой мозг едва успел сообразить, что это меня самого отнесло назад, как вдруг я упал, ударяясь спиной о противоположную стену. Какие-то полки с чем-то увесистым попадали на плечи. Что-то с глухим треском бухнулось на пол. Локтем ударился о нечто твердое и легкое, острая боль молнией пронзила руку.

Заклинание явно сработало наоборот. Похоже, что случилось это из-за нестабильности энергетических потоков этого мира, о чем так рьяно предупреждал Яков Всеволодович. Теперь я понимаю, что он тогда имел в виду, когда говорил, что в разных мирах одни и те же заклинания действуют по-разному.