Алеш Обровски - Багровый океан

– Давай, солдат, жми! Я оставляю тебя, ненадолго.

С этими словами корабль ушел вперед и скрылся под мостом.

Хэнс почувствовал себя одиноко. Голос придавал сил, вселял надежду. Теперь его нет, и если он не появится до того, как Хьюстон добежит до провала, то одним репликантом на этой планете станет меньше.

Как все-таки легко жить и действовать, когда кто-то указывает, что делать и как поступать. Да, самому принимать решения гораздо сложнее.

Хэнс выдыхался. Грудная клетка стонала. В горле пересохло. Он бежал изо всех сил, понимая, что если споткнется, то уже не встанет никогда. Звери быстро нагоняли его. Осталось еще чуть-чуть.

– Ты сможешь! Ты просто обязан это преодолеть! Я на тебя столько топлива спалил, не говоря уже о боеприпасах. Давай, остался десяток метров! Прыгай прямо на меня!

Слава богу. Он вернулся.

Разрушенный участок моста оказался значительно шире, чем Хэнс полагал. Зияющая пропасть внушала страх и вызывала приступ головокружения. Борясь с желанием остановиться, Хьюстон преодолел последние шаги и прыгнул.

Корпус корабля, блеснув на солнце, выплыл из-за опоры и подставил свою разогретую и скользкую тушу аккурат на пути падающего солдата.

Хьюстон приземлился на ноги и, кувыркнувшись через голову, распластался на обшивке, растопырив руки и отчаянно пытаясь за что-нибудь ухватиться. Несколько тварей сиганули следом и благополучно продолжили полет ко дну пропасти. Одна из них, правда, чиркнула когтями по корпусу челнока, но это действие продлило ее жизнь лишь на полсекунды.

Корабль пошел вдоль оврага, постепенно наращивая скорость.

– Эй, я тебя не вижу. Ты там? Видишь люк?

Хэнс добрался до поднявшейся крышки и ввалился внутрь челнока, больно ударившись об пол.

– Отлично, – услышал он голос уже собственными ушами. Внутри была пара человек, не считая пилота.

– Держи руки. Осторожно. Прижми его голову.

Голос показался Хьюстону знакомым. Ну, конечно – лейтенант Эдисон. Хэнс попытался подняться, но его придавили к полу. В следующий миг он получил разряд током и отключился.

Вода. Тяжелая вязкая жидкость, светящаяся слабым зеленым светом в темноте. Мелкие пузырьки воздуха вьются и устремляются кверху. Кровавое пятно медленно расплывается и окрашивает океан в багровый цвет.

Хэнс приоткрыл один глаз. Он лежал на полу, ногами к двери. Справа сидел вооруженный солдат, слева еще двое. Возможно, у изголовья тоже кто-то есть. Хьюстон не хотел себя выдавать, поэтому лежал неподвижно. Разоружили его или нет, он не знал, скорее всего, да, но руки, вроде, не связали.

Итак, он на челноке. Его спасители вдруг оказались врагами, по крайней мере, Хэнс сделал такой вывод, основываясь на том «теплом» приеме, которым его встретили.

Дверь впереди открыта. Можно соскочить, броситься к пилоту и, обхватив его шею, приказать остальным не дергаться. Хотя, словив пулю, Хьюстон уже ничего не сможет сделать, так что здесь – пятьдесят на пятьдесят. Прокатит этот номер или нет, зависит от того, успеет ли Хэнс добежать до пилота, прежде чем услышит выстрел, и, конечно, от реакции солдата, который будет жать на курок. Нет. Надо еще подумать.

После недавней встречи со львом, тело Хьюстона горело от многочисленных ссадин. Хищник не разодрал его своими когтями по одной простой и достаточно банальной причине – комбинезон выдержал натиск обезумевшего от злости зверя. Спасибо Федерации за хорошее финансирование армии. Будь Хэнс одет в какую-нибудь драповую куртейку, его кишки сейчас пылились бы среди эхирских развалин. Правда, спина постепенно промокала. Где-то есть открытая рана. Или он просто обмочился, пока валялся без сознания?

– Держитесь, парни, – крикнул пилот. – Идем на посадку.

Скоро побег станет невозможным. Решив действовать наверняка, Хэнс сорвался с места и тут же уперся лбом в направленный на него ствол. Двое солдат тут же схватили его под руки. Пришлось осадить. Спасибо, стрелять не стали.

– Тихо, тихо, – прошептал кто-то сдерживающим тоном ему на ухо. – Не советую делать резких движений. Посадка самое сложное в летном деле, тут всякое может случиться. Понимаешь, о чем я?

– Это точно он? – спросил кто-то.

Появилась возможность осмотреться. Вопрос задал человек в очках, тот самый, на которого Хьюстон напоролся в здании регистрации. Да, сомнений быть не может, разве что теперь очкарик наряжен в военную форму.

– Он, – ответил лейтенант Эдисон, тоже знакомая личность. – Я хорошо его запомнил.

Хэнс сделал слабую попытку высвободиться.

– Спокойно, солдат, – произнес очкарик. – Тебе ничего не угрожает.

– Это как раз и напрягает, – процедил Хьюстон.

– Я же говорю, он! – обрадовался Эдисон. Корабль тряхнуло.

– Оставьте его, – приказал очкарик, опасаясь, что Хэнс воспользуется тряской и начнет чудить. – Уберите оружие.

Хьюстон осторожно, чтобы никого не провоцировать, отлепил намокший комбинезон от спины. Кровь. И, слава богу. Быть раненым в некоторых ситуациях намного приятнее, чем обмочившимся, хотя гораздо больнее.

– Мы не враги тебе, солдат.

Хэнс не поверил, но выбора, похоже, не было.

– Зачем меня током шандарахнули?

– Чтобы убить передатчик, вставленный в твою голову.

Звучит убедительно, но порождает массу вопросов. Не враги ему, но, получается, враги Федерации? Не те ли это люди, о которых говорил Ричард? Или на измученную душонку Хьюстона есть еще претенденты? Какая-нибудь подпольная организация? Контрабандисты? Террористы? У любой войны есть второе дно, и оно, как правило, содержит намного больше грязи, чем та, что плавает на поверхности. В какую историю он влип на этот раз?

Началась тряска, потом челнок вздрогнул и замер, предварительно качнувшись пару раз. Взгляд невольно соскочил с немытых физиономий вояк и метнулся сквозь остекление кабины. Снаружи был океан, залитый солнцем, зеленый и бездонный.

Хьюстон лежал на грязной кушетке в небольшом, но насквозь пропитанном антисанитарией помещении, и пытался заставить себя не вздрагивать каждый раз, когда хирургическая игла прокалывала его кожу. Симпатичная девушка, лет двадцати пяти на вид, деловито штопала его бок, самозабвенно напевая при этом какой-то мотивчик. Хотелось обдумать и проанализировать свое положение, но Хэнс чертовски устал и хотел спать, поэтому в голову не лезло ничего. Сейчас он был в относительной безопасности и полагал, что надо бы отдохнуть, пока есть такая возможность. Но заснуть мешает металлический предмет, проникающий в края раны и заставляющий сокращаться его мышцы каждые пару секунд. Подобные операции давно уже делают при помощи лазера. Неужели здесь не нашлось подобной установки, или его нарочно хотят помучить?