Георгий Савицкий - Вертолетчики Новороссии. Даешь Киев!

Большая армия, мгновенно развернутая из резервистов, обеспечивала фланги прорыва и закреплялась во втором эшелоне.

В планировании операции хорватской армии помощь оказали инструкторы из американской частной военной компании MPRI, в большинстве своем — американские генералы на пенсии. Также использовались разведывательные данные, получаемые авиацией стран НАТО при полетах над территорией непризнанной сербской республики. На острове Брач был развернут специальный разведывательный центр, использовавшийся для сбора информации с беспилотных летательных аппаратов. Также активно велись радиоэлектронная разведка и перехваты телефонных и радиопереговоров сербской стороны.

4—7 августа 1995 года Вооруженные силы Хорватии провели операцию «Буря» по наступлению на анклав этнических сербов — Республику Сербская Краина. Хорватская артиллерия и авиация нанесли массированный удар по войскам, командным пунктам и коммуникациям сербов, а также по всем крупным населенным пунктам РСК. Затем началась атака практически по всей линии фронта. В начале операции хорватскими войсками были захвачены посты миротворцев ООН, убиты и ранены несколько миротворцев из Дании, Чехии, Непала.

Массовому артиллерийскому обстрелу подвергся Книн, на город было выпущено до 3000 снарядов и ракет! По свидетельству очевидцев из ООН, целью хорватской артиллерии был весь город, от ее действий погибали гражданские лица. Как утверждает краинский генерал Милисав Секулич, помимо военных объектов, в Книне хорватская артиллерия обстреляла больницу, школы, многоэтажные дома. Это был открытый терроризм хорватской стороны, который, однако, «не был замечен» наблюдателями ООН. Точно так же, как и наблюдатели Миссии ОБСЕ «не замечают» обстрелов территории Донецкой Народной Республики со стороны украинских войск и карательных «нацбатальонов».

В первый же день хорватского наступления на Сербскую Краину палубные штурмовики EA-6B и тактические ударные истребители F-18C ВМС США уничтожили сербские радары вблизи городов Книн и Удбина и нанесли ракетно-бомбовый удар.

В ночь на 5 августа в сражение вступили силы 5-го корпуса армии Боснии и Герцеговины. 502-я горная бригада ударила в тыл 15-го Личского корпуса сербов к северо-западу от Бихача. Мусульмане заняли сербский город Личко-Петрово-Село. Здесь находился большой склад боеприпасов, но, когда они приблизились к нему, произошел мощный взрыв — 12 солдат погибло, многие были ранены.

Армии боснийских мусульман и хорватов встретились в населенном пункте Тржачка-Раштела. Таким образом, территория Сербской Краины была разрезана на две части.

Хорватская «Буря» действительно была молниеносной и продлилась всего 84 часа. К 7 августа территория свыше 10 000 квадратных километров перешла под контроль Хорватии. Армия Сербской Краины была полностью разгромлена, ее остатки бежали в Сербию. Жестокий удар Хорватской армии пришелся по Западной Славонии и Книнской Краине. Третий сербский анклав — Восточная Славония — был вынужден сдаться, видя полную бесперспективность сопротивления.

Но все же современная Россия — не Сербия Слободана Милошевича, а боевой дух защитников Донецкой Народной Республики оказался гораздо выше, чем у краинских сербов. На Донбассе люди привыкли к опасности. Все, кто хотел уехать, сделали это гораздо раньше. И теперь перед наступающей украинской армией предстал конгломерат высокомотивированных бойцов, которые защищали свои дома и семьи силой вполне современного оружия.

Да, и в обществе, и в армии ДНР наблюдался определенный раздрай. Многие жители Донецка уже мало воспринимали повседневную угрозу, и наверх поперли мелочные дрязги, претензии и проблемы, которые характерны для любого общества.

Да, многие высокомотивированные ополченцы, воевавшие с лета 2014 года, уходили из армии, возмущенные «уставщиной» и военной бюрократией. Но ведь без этого действительно невозможно построить современную армию. Российская армия в самом начале 2000-х годов тоже прошла через нечто подобное — вспомнить хотя бы злосчастные «сердюковские реформы», которые вообще чуть было не похоронили армию. Так что в данном случае это было просто неизбежное зло.

Вместе с тем с началом украинского наступления те же самые высокомотивированные ополченцы вернулись добровольцами, причем многие — в составе своих подразделений и с личным оружием. Правительство ДНР проявило к гражданам Республики высшую форму государственного доверия — дало разрешение на оружие, кроме тяжелого. Граждане отнеслись с пониманием. Теперь матерые, битые жизнью дядьки снова шли на призывные пункты.

Кроме того, в Республике уже достигли совершеннолетия «дети донбасской войны». Они своими глазами видели те страшные события лета 2014 года, у многих из них погибли родные и близкие. К тому же военно-патриотическое воспитание в ДНР позволило мобилизовать молодежь, которая по уровню мотивации ничем не уступала опытным ополченцам. А обучить молодежь азам и премудростям военного дела вполне по силам тем самым «битым жизнью дядькам-ополченцам».

Благодаря отлаженной системе гражданской обороны мирные жители Артемовска, Константиновки и других прифронтовых городов уже знали, как действовать под бомбежками и обстрелами украинской армии. Да и несколько лет гражданской войны научили местных жителей многому. Поэтому больших жертв удалось избежать. Но все же погибшие среди стариков, женщин и детей были. Для Республики каждая такая смерть — трагедия.

Командование Вооруженными силами ДНР отдало приказ — открыть огонь из «Градов» и крупнокалиберных гаубиц. На подготовленные позиции в свои районы оперативной ответственности вышли бронетанковые соединения. Ранее тяжелое вооружение было отведено от линии разграничения в соответствии с очередными Минскими соглашениями.

Вдалеке шли бои, а вертолетчики уже вторые сутки находились в готовности № 1 к взлету. Ребята рвались в бой, чтобы нанести сокрушительный удар с воздуха, но командование, по-видимому, думало иначе… Очередной день клонился к закату, а никаких вестей о предстоящих боевых вылетах не было.

— Черт, сидим тут, как у тещи на блинах!.. — Есаул зло швырнул окурок в ведро и поправил кубанку.

Курили вертолетчики только у пожарного щита.

— Ничего, еще повоюем, — ответил штурман-оператор командирского Ми-28 Н по прозвищу Лемур, затягиваясь сигаретой. — Чувствуется, что на этот раз «укропы» за нас сильно взялись…

— Это точно…

Есаул посмотрел в сторону своей транспортно-десантной «восьмерки». Спецназовцы в полном обмундировании сидели под навесом из маскировочной сетки неподалеку от вертолета, готовые в любой момент запрыгнуть на борт.