Роджер Желязны - Хроники Амбера. Том I

— Ладно. Что там говорить. Давай выбираться на дорогу, — сказал я ему. — И поехали дальше, если сможем.

Задние колеса увязли в грязи по самые оси. Я озадаченно смотрел на них. Но тут Рэндом окликнул меня:

— Порядок, я взялся за передний бампер. Берись за задний и отнесем ее на дорогу… а потом будем держаться левой стороны.

Он не шутил.

Рэндом что-то сказал насчет меньшей силы притяжения, но настолько меньшей она не была. Я знал, что силен, но сомневался, что сумею поднять заднюю часть «Мерседеса». С другой стороны, иного мне не оставалось: Рэндом явно именно этого от меня и ожидал, а посвящать его в пробелы своей памяти сейчас не стоило.

Так что я присел на корточки, взялся за бампер и начал потихоньку выпрямлять ноги. Задние колеса с чавканьем вылезли из земли. Машина была — черт побери! — довольно-таки тяжелой, но я вполне мог ее держать, да еще в полуметре над землей!

При каждом шаге я погружался сантиметров на пятнадцать в мягкую почву, однако машину нес. И Рэндом тоже на своем конце вполне справлялся.

Мы поставили ее на дорогу, и мышцы лишь чуть-чуть ныли от напряжения. Потом я снял ботинки, вылил из них грязную жижу, вытер изнутри пучком травы, выжал носки, счистил грязь с брюк, швырнул свою обувь под заднее сиденье и босиком залез в машину.

Рэндом тоже быстренько прыгнул на свое сиденье и произнес:

— Слушай, я бы хотел еще разок перед тобой извиниться…

— Да ладно, — сказал я. — Дело прошлое.

— Да, конечно, но мне бы не хотелось, чтобы у тебя оставалась заноза в памяти…

— Не останется, — успокоил я его. — Просто отныне умерь свой пыл, когда будешь убивать кого-то в моем присутствии.

— Хорошо, — пообещал он.

— Тогда поехали. — И мы двинулись дальше.

Сначала мы долго пробирались по узкому, засыпанному камнями ущелью, потом миновали какой-то странный город, который, казалось, целиком был сделан из стекла или чего-то в этом роде; здания там были высокими, узкими и поразительно хрупкими, а люди просвечивали под розовым солнцем так, что отчетливо видны были их внутренние органы и даже остатки пищи, съеденной недавно. Прозрачные люди, толпясь на перекрестках, удивленно смотрели на мчащийся мимо автомобиль, однако ни один не махнул нам вслед рукой и ни один не решился перейти нам дорогу.

— Местные будут обсуждать это событие еще много лет, — заявил мой брат.

Я только кивнул.

Затем дорога как таковая кончилась: теперь мы ехали по какому-то бесконечному пласту силикона. Потом пласт стал уже и превратился как бы снова в дорогу, а еще через некоторое время слева и справа от нас появились болота, глубокие, полные коричневой вонючей жижи. Я заметил — клянусь! — как настоящий диплодок высунул из болотной воды голову и уставился прямо на нас. Потом над нами низко пролетел гигантский крылатый ящер с перепончатыми, как у летучей мыши, крыльями. Небо теперь было ярко-синим, а золотое, цвета опавших листьев солнце светило вовсю.

— У нас осталось меньше четверти бака, — сообщил я.

— Ну ладно, — сказал Рэндом. — Останавливай машину.

Я остановил и стал ждать.

Довольно долго — может быть, минут пять-шесть — брат молчал, потом промолвил:

— Поехали дальше.

Километров через пять мы наткнулись на груду бревен, и я начал ее объезжать. Вдруг прямо посреди завала появилась какая-то дверь, и Рэндом велел мне:

— Останови машину и посигналь.

Я повиновался; вскоре бревенчатые ворота задвигались на своих огромных железных петлях, заскрипели и распахнулись.

— Заезжай, — сказал Рэндом. — Это неопасно.

Я проехал в ворота и слева заметил три красноголовые бензоколонки «Эссо», а за ними — самый обыкновенный маленький домик, какие я бесчисленное множество раз видел на бензозаправочных станциях, но при более, так сказать, обычных обстоятельствах. Припарковавшись возле одной из бензоколонок, я стал ждать.

Парень, что вышел из домика, был не выше полутора метров ростом, однако немыслимо толстый, а нос у него цветом напоминал спелую землянику. В плечах — косая сажень.

— Что вам угодно? — спросил он. — Машину заправить?

Я кивнул и сказал:

— Обычным.

— Подайте чуточку назад, пожалуйста, — попросил он.

Я подал назад и поинтересовался у Рэндома:

— А деньги-то мои здесь годятся?

— А ты на них посмотри, — предложил он мне, и я заглянул в бумажник.

Он был набит какими-то оранжевыми и желтыми бумажками, в уголках — римские цифры и буквы «Д.К.». Рэндом, ухмыляясь, наблюдал за мной.

— Видишь, как здорово я обо всем позаботился, — сказал он.

— Да уж. Между прочим, хочется есть.

Мы осмотрелись и обнаружили неподалеку вывеску, с которой знакомый тип, что обычно рекламирует «Цыплят по-кентуккийски», смотрел на нас, окруженный совсем другими животными.

Клубничный Нос слил остатки бензина на землю, повесил шланг обратно, подошел к окошку и заявил:

— Восемь королевских драконов.

Я отыскал купюру с пометкой «V Д.К.», прибавил еще три с пометкой «I Д.К.» и передал ему.

— Спасибо, — сказал он и сунул деньги в карман. — Проверить масло и воду?

— Да, пожалуйста.

Парень добавил немножко воды, сообщил, что масло в норме, и слегка протер ветровое стекло грязным лоскутом. Потом махнул нам на прощание рукой и пошел к себе под навес.

Мы доехали до закусочной «Короля Кенни» и купили полную корзину «Ящериц по-кентуккийски» и бочонок слабого солоноватого пива. Потом умылись в уличном туалете, погудели у бревенчатых ворот, и наконец человек с алебардой на правом плече открыл ворота и выпустил нас.

Мы снова выехали на прежнюю дорогу.

И тут прямо перед нашим носом на шоссе выпрыгнул тираннозавр, подумал немного и побрел по своим делам дальше, куда-то влево. Над головой пролетели еще три птеродактиля.

— Жаль расставаться с небесами Амбера, — сказал Рэндом. Я не очень-то понял и что-то пробурчал ему в ответ. — Но и боюсь сделать все сразу, — продолжал он. — Нас запросто может на куски разорвать.

— Это уж точно, — согласился я.

— С другой стороны, эти места мне что-то не очень нравятся.

Я кивнул, и мы поехали дальше. Наконец силиконовая равнина осталась позади; теперь нас со всех сторон обступили голые скалы.

— А что ты делаешь сейчас? — осмелился я спросить Рэндома.

— Ну, раз у меня с небесами все получилось, я хочу попробовать добраться и до земли, — ответил он.

Скалы перестали тесниться, между ними появились проплешины. Через некоторое время земли стало значительно больше, а скалы торчали лишь кое-где. Наконец я увидел яркие пятна зелени — сначала лишь отдельные клочки травы, однако необычайно зеленой, изумрудной; во всяком случае на Земле, насколько мне было известно, такая не росла.

Вскоре зелени стало больше.