Виталий Саух - Зона Действия (СИ)

Я, без лишней суеты, начал раздавать собравшимся по одному на руки артефакты с необнаруженными пока свойствами, перед этим дав небольшую вводную:

— Артефакты друг с другом не соединять — неизвестно, что в результате этого может произойти. Может ничего, а может и ядерный взрыв! Кто знает…

— Капитан, держи Коготь Демона.

Капитан подозрительно оглядел странный изогнутый нарост, действительно напоминающий какой-то дьявольский коготь.

— Следующий!

Далее подходившим по очереди каракуртам доставались: Ватная Медуза, Корень Зла, Шекель, Стоунхэндж.

Каракурты на этом закончились.

— Лия, тебе достаются Крылья Ангела. Баальбек?!

Чеченце, яростно сверкнув глазами, и ко мне не подошёл. Должно быть обиделся на меня за то что я переврал его имя. Ох, не то время для обид ты выбрал.

— Джигит, хайвола, — чеченец от удивления даже приоткрыл рот, но быстро взял себя в руки и подошел, — Дlаэца «Крылья Демона»

Чеченец взял в руки странную органическую конструкцию утыканную перьями, которые при более тщательном рассмотрении оказывались волосками. То что Баальбеку достался этот артефакт, тем более после белых Крыльев Ангела для Лии, вышло случайно. Ну, почти случайно.

Лехе и Сане достались Матрешка и Шаманский Бубен. Потом были безымянные сталкеры и пара ополченцев. Им достались: Гитара, Физрук, Болотный Октаэдр и Шайба.

Мне же достался Пентакль.

За каждым из названий артефактов стаяло то на что он был похож хотя бы весьма отдаленно. Если приложить фантазию, то для каждого инопланетного объекта находился земной аналог, пусть он и не соответствовал внутреннему содержанию, а лишь подчеркивал некое искажённое внешнее сходство.

Что же касается моего Пентакля, то конечно же он не был похож на пентаграмму, которая заключала в себе пятиконечную звезду, но и здесь имелось некие общие черты. Например, Пентакль был небольшим шаром, что в двухмерной проекции естественно было кругом. Внутри этого полупрозрачного шара плавала толи медуза, толи ещё какая шипастая дрянь. Так вот, если покрутить этот шар, то можно добиться того, что перед нами окажется пятиугольник вписанный в круг, что и есть не что иное как пентакль.

В Лаборатории нас было не так уж и много, поэтому я смог раздать далеко не все артефакты. Например одним их тех, что так никому и не достался, был артефакт, как две капли похожий на тот, что когда-то в молодости попал ко мне в руки. Речь идет о той фасолине малахитового цвета. Однако рассмотреть его как следует я уже не успел — дела у нас пошли хуже некуда, и все что не касалось выживания махом вылетело из головы.

Надеюсь дела у остальных наших подопечных пережидающих минометный обстрел в подвале жилища Доктора, обстояли гораздо лучше чем к нас, поскольку возможности пересидеть обстрел в укрепленном бункере не было, и ситуация для нас складывалась самым кошмарным образом: для того, чтобы нас устранить противник не жалел боеприпасов, поэтому минные осколки уже давным давно размолотили все окна, дверь, державшаяся на честном слове ещё с прошлого раза, теперь лежала отброшенная очередной взрывной волной прямо посреди комнаты. Шрапнель визжала в пыльном воздухе. Несколько осколков вновь чиркнули по телу, но я даже внимания на это не обратил потому, что мне просто было страшно. Я боялся того, что когда-нибудь непременно должно было произойти.

И это случилось…

Одна из мин отскочив от земли, словно диковинная лягушка, или жаба влетела в комнату. В тот миг у меня настолько обострились все ощущения, что я, целиком сосредоточившийся на смертельном гостинце, просто не слышал всю ту канонаду разрывов, что сейчас перепахивали лагерь. Зато я четко уловил звук сработавшего фиксатора, заставивший мину подпрыгнуть от пола. Поражающая мощность заряда не так велика если мина взрывается на земле, где большая часть осколков вгрызается в пол. Именно поэтому военные конструкторы изобрели мину, которая должна перед взрывом подпрыгнуть, и тогда поражающая способность увеличивается, как минимум на тридцать процентов.

И сейчас я, глядя как взлетает мина, клял себя последними словами. Я решился на эту отчаянную авантюру и теперь по моей вине должны были погибнуть люди, доверившиеся мне. А те несчастные, что сейчас сидят в подвале под домом Доктора, тоже будут обречены, ибо кроме нас защитить их просто некому, а безумный доктор, даже не моргнув глазом, вновь начнет скармливать их ненасытным аномалиям, пытаясь создать свою периодическую таблицу артефактов.

Вот и все…

Эти слова едва не сорвались у меня с губ, когда на наших глазах Баальбек, сжимающий Крылья Демона воспарил, другого более точного слова для этого подобрать трудно, на несколько десятков сантиметров над замусоренным полом. Возможно, у меня просто помутнело в глазах, хотя все-таки мне кажется, что это не так, и над всеми теми, кто сейчас находился в Лаборатории, как два крыла, сомкнулась призрачная тень.

И тут же последовал подрыв мины, но он прозвучал как-то глухо, словно за несколько сотен метров, а не в паре шагов от нас. Сотни осколков рванувшиеся к нам отрикошетили от призрачной и невесомой на вид преграды в разные стороны, но только не туда, где стояли мы.

Это было невероятно, но все мы выжили. Однако не все прошло так гладко, как могло показаться на первый взгляд.

Баальбек. Как только я увидел побелевшие за несколько секунд волосы, морщины, которые избороздили его лицо, то мне стало понятно то, что артефакт требует за защиту плату, лет так в тридцать жизни.

Я едва открыл рот для того чтобы предупредить Баальбека, о том чтобы тот немедленно бросил артефакт, но в помещение вновь влетел клубок смерти и все повторилось.

Так мы потеряли ещё одного бойца.

А спустя ещё одну минуту обстрел закончился.

Капитан, глядя на труп иссушенного дряхлого старика, мрачно проговорил:

— А вот сейчас начнется зачистка. Первым в лагерь войдет развед отряд. И только после него основные силы врага. Враг не будет рисковать всеми силами сразу. Если разведка получит по носу, то нас ещё раз отутюжат. Так что разведчиков не трогаем, пускай немного расслабят булки. А потом наш выход, ребятки.

Ополченцев, у которых не было системы ускорения и двух тяжело раненных каракуртов решили не трогать, и оставить их в разрушенной лаборатории предварительно забаррикадировав в одной из подсобок, чтобы случайно брошенная в помещение граната от подозрительного или слишком осторожного захватчика не унесла еще несколько жизней, которых за этот день мы и так уже отдали слишком много.

Остальные же, а именно я, капитан, и ещё двое каракуртов стремительно покинули полуразрушенную Лабораторию, стараясь найти укромные места до того, как в лагерь войдут первые силы противника.