Виталий Саух - Зона Действия (СИ)

— Арнольдо!? Бреше американець, — махнул рукой Ярош.

— Я тоже так считаю, но нам от этого не легче — придется копать руками, — вздохнул я.

Копали только я и хохол. Всем остальным было совершено плевать на нашу возню.

Кроме братьев славян никто работать не хотел. Ну, с американцем и с девицей все понятно: первый считает, что раз он гражданин соединенных штатов америки, то ему все должны; а девушка — это все-таки девушка. Зато никакого оправдания для монгола и египтянина я найти не мог. Хотя последний и взял на себя обязанности переводчика, на добровольной основе, но это занятие не настолько обременительно, как копка слежавшегося грунта почти голыми руками.

— Эй, Батар, ты чем там занимаешься?

— Слушаю песню ветра…

— Ну, слушай, слушая, — сказал я почти беззлобно.

Ярош, хоть на вид и был гораздо мощнее и крепче меня, но сдался довольно быстро.

Я же, с упорством идиота, продолжал, едва ли не зубами, вгрызаться в землю устилающую пол.

За сорок минут работы мне удалось заглубиться почти на метр.

Дна я пока не достиг.

С другой стороны наши таинственные покровители, так и не подали никакого сигнала. Это могло означать, что им пока не до нас.

Но ещё существовал вариант, что наше появление в этих странных чертогах — это какой-то сбой.

И все мы спустя некоторое время погибнем от голода и обезвоживания.

В пользу последнего предположения говорили чьи-то останки, попадающиеся мне время от времени в толще земли.

Кое-что меня во всем этом смущало, а именно то, что кости эти носили на себе следы огня, словно какие-то неопределимые пока существа сгорали здесь почти дотла. Причем совершенно непонятно, а принадлежали ли эти кости животным, людям, или вообще каким-то инопланетным созданиям.

А ещё мне не давала покоя одна невеселая мысль: — А не остатки ли это от предыдущих групп, которые сидели тут точно также как и мы, до тех пор пока чудовищное пламя ее испилило их, а долгие годы не спрессовали пепел в пласт о который я сломал все свои ногти.

Поделиться своим открытием я поспешил столь же незамедлительно, как все остальные рвались мне помочь.

Эта бесконечная копка уже начала меня доставать, когда я наткнулся на необычный предмет, который чем-то напоминал титановый штифт, из тех, что всё еще служат для замены суставов в современной медицине (поверьте, мне на слово, не так много людей могут пользоваться услугами частных клиник, в которых используются лечебные артефакты — обычно клиентами этих весьма дорогих учреждений являются, как минимум, долларовые миллионеры, а прочий люд, как и прежде, излечивает свои хвори в обычных поликлиниках, или народными средствами).

Задумываться о том, каким образом сюда попал этот штифт я пока не стал, а вот работа по рытью земли явно пошла быстрее, и дело двигалось бы ещё более споро, если бы, кто-то сменил меня дав мне передохнуть.

Однако, беглый взгляд из вырытого мною котлована, показал мне, что желающих помочь, здесь, по прежнему, не имеется:

Американец, которого за глаза мне очень хотелось бы называть бич, снова раздраженно о чем-то матерился, через один-два слова используя вышеупомянутое; египтянин усердно изучал орнамент на стенах, что навело меня на мысль о том, что этот хитрован, вполне возможно способен читать эти письмена, но вовсе не собирается делиться информацией с остальными; хохол все еще баюкал сбитые руки; монгол просто сидел, закрыв глаза, губы его при этом беззвучно шевелились — должно быть он молился.

Девица сидела, привалившись спиной к стене, просто глядела на всех остальных, словно изучая, и поймав мой взгляд исподтишка вовсе не смутилась, а уставилась на меня.

Пусть мексиканка думает что хочет, а мне в гляделки играть было некогда, поэтому первым взгляд отвел я, вновь вернувшись к своей работе.

Ещё через час утомительной работы, где-то на глубине полтора метров, я достиг дна.

Теперь осталось немного расширить место раскопок, для того чтобы понять, имеется ли в так называемом днище некая переборка, или дверь.

Расширяя и разгребая зону раскопок, я наконец наткнулся на едва заметный шов, идущий по поверхности пола полукругом. Скорее всего геометрия отрытой мною двери была круглой, как у герметичного люка на какой-нибудь глубоководной станции. Диаметр этого сооружения, по моим предварительным расчетам исходя из отрытого мною фрагмента сектора, был где-то в районе полтора метра. Может быть чуть больше.

Как раз на момент моего открытия в окружающем нас пространстве возник какой-то едва уловимый звук.

Озвучивать свою настороженность не стал, но из своих раскопок выглянул.

Почти все занимались своими прежними делами, кроме монгола. Дитя степей перестал молиться, а может слушать песню ветра, или чем он там занимался, и теперь сидел, открыв глаза, внимательно вслушиваясь в плавно нарастающий рокот. Не удивлюсь если Батар услышал этот звук гораздо раньше меня. В свою оправдание могу сказать лишь то, что после столь продолжительной физической нагрузки я дышал как паровоз, а сердце грохотало как молот.

Все остальные сталкеры и ухом не повели. Ходоки, блин!

Первым забеспокоился хохол.

— Слухайте, а шо це такэ?

— Думаю, что ничего хорошего, — хмуро ответил я ускоряясь. Как следствие — во все стороны полетели комья грязи.

— Дивiтесь! — взволнованно воскликнул Ярош, указывая вверх.

А вверху на далекой высоте, которая, как оказалось, скрывалась в далекой тьме, появилось свечение, глянув на которое, я на подсознательном уровне отчего-то забеспокоился и не снижая темпа, очищал заваленный кем-то, с непонятной, пока, целью, люк.

Настоящая паника в ряды сталкеров-ходоков пришла немного позже, когда в приближающемся огоньке признали всем известную аномалию «Прожарку», которая, если сюда доберется, превратит всех нас в горстку пепла, который уже лежал под нашими ногами почти двухметровым слоем, что наводило на весьма печальную мысль о том, что именно таким способом здесь встретили свою смерть несколько сотен живых существ. Заметьте, я не говорю людей, ибо те находки, которые мне время от времени попадались в вековом, слежавшемся мусоре были столь необычны, что я весьма сомневался в их земном происхождении.

— Що робити? — всполошился Ярош.

— Процевать, сцуко!!! — не выдержал я. Однако, хохол не обиделся, а спрыгнув ко мне в яму с утроенной силой начал вышвыривать выцарапанную мною землю, весьма существенно увеличивая темп работы. И уже через минуту мы более менее смогли расчистить люк, или крышку. Но на этом дело встало.

Мы даже смогли освободить от земли какую-то панель с так называемыми иероглифами или петроглифами (которые, как говорил один безграмотный студент, когда-то, как курица лапой накарябал некто по имени Петро, а теперь спустя много лет ученые всего мира мучаются, расшифровывают), но открыть люк это совершенно не помогло. Ещё несколько минут назад я наивно надеялся на то, что вырою какой-нибудь рычаг, или «штурвал», какие бывают на подводных лодках до того чтобы задраивать люки, но иероглифы.