Ольга Карелина - Эффект Домино

— Давай помогу! — крикнул он, почти неслышимый за рёвом реки, и, молниеносно исчезнув из поля зрения, возник возле Энгельберта, закидывая его руку себе на плечо. — Выплывешь?

— Теперь да! — Помощь придала Сэре сил. Терас отгрёб от неё, косаткой устремляясь к берегу, будто назло всем физическим законам, и она собралась с духом, чтобы последовать за ним. Чуть-чуть осталось. И всё…

Велька не запомнила, как добралась до берега. Осознание действительности вернулось к ней, когда она, перевалив Энгельберта через колено, методично сжимала и разжимала с боков его грудную клетку, каждым движением выталкивая из него новые порции воды. Он никак не хотел приходить в себя, и Сэра, убедившись после поднятия его ног уже из другого положения, что воды в нём не осталось, принялась делать вельку искусственное дыхание, уже готовясь к тому, что придётся заодно проводить и непрямой массаж сердца.

Но Энгельберт очухался раньше. В очередной раз, когда Сэра резко вдохнула в него воздух, он изогнулся и закашлялся, перекатываясь на бок, и она с облегчением села на землю, поворачиваясь к Цезарю. В метре от него, обхватив руками колени, сидел Алан, остановившимся взглядом наблюдая за тем, как терас устраивает на подстилке из веток Дарси.

— Жива она? Не зря я её тащила? — устало спросила Сэра, и Цезарь кивнул.

— Дышит. Даже воды не наглоталась, видно, из-за спазма. Чёрт, ты молодец, Сэра. Нас так унесло, что возвращаться было без толку. Всех вытянула, так держать.

— Не забудь мне орден выписать, — отозвалась Сэра и с удивлением осознала, что она в сложившейся ситуации ещё способна шутить.

— Что это, чёрт подери, было? — хрипло спросил подползший к ней Энгельберт, упавший вдруг головой на колени, и Сэра с содроганием рассмотрела огромную ссадину у него на макушке.

— Диверсия, — мрачно отозвался Цезарь, темп речи которого ощутимо замедлился. — Нас ждали…

Сэра обеспокоенно глянула на него: она знала, как терас выходит из-под воздействия майлера, и в этот раз стимулятор явно взял из него больше, чем организм мог позволить. Лицо Цезаря было пепельно-серым — словно перед ними был эрбис, а не терас, его било крупной дрожью, и реагировал он на окружающий мир рывками, на каждый доносившийся звук по отдельности. Сэра машинально погладила Энгельберта по здоровой части головы, размышляя над тем, что командование явно надо брать ей — и потому стоит побыстрее решить, что им делать дальше.

Но им не дали спокойно отсидеться даже пять минут — вдруг где-то совсем близко послышался треск и без того уже бурей поломанного камыша, и все находившиеся в сознании подобрались, готовясь встретить их недавнего подрывника — кто ещё мог в такую погоду оказаться здесь? Сэра не успела даже сложить с себя Энгельберта, как прокладывавший себе дорогу появился на их кромке берега. Дождь уже поутих, поэтому было отлично видно, что это хорон, без какой-либо защиты от ливня, более того, в домашней одежде, грязной и мокрой в каждом сантиметре ткани. Один глаз хорона закрывала чёрная повязка, а второй был закрыт сам по себе, тем не менее он, шатаясь, шёл — целенаправленно к воде, очевидно не замечая их, оскальзываясь и спотыкаясь. И, как будто этой фантасмагории было мало, откуда-то издалека донёсся заунывный, безнадёжный женский голос:

— Бори-ис! Куда ты делся? Бори-и-ис!..

Тряхнув головой, чтобы избавиться от ощущения творящегося вокруг неё ужастика, Сэра сразу вспомнила, где они находятся географически, так что сомнений не осталось. Цезарь тем временем сообразил схватить проходящего мимо него прямо по рукам на земле хорона за штанину и уберёг того от погружения во всё ещё яростно ревевшую реку. Борис от неожиданности запнулся, потерял равновесие и с характерным мокрым звуком шлёпнулся в грязь, немедленно начиная отфыркиваться. Зовущая его уже шла к ним — её яркий жёлтый зонт, как только ещё не унесённый штормом, Сэра сначала разглядела призрачным облаком над камышами, а потом и совсем близко, когда артау наконец победила бурелом и оказалась рядом с ними.

— О, знакомые все лица, — порадовалась Роза, оглядев их небольшую компанию и останавливая взгляд на уже проснувшемся и очень недовольном Борисе. — Что, искупаться решил, муженёк? Не хочу я быть бомжом, лучше буду я моржом?

— Откуда ты только это взяла? — закатил свой единственный глаз Борис, поднимаясь и начиная безуспешно отряхивать пижаму. Роза подошла совсем близко, внимательно рассматривая сразу всех и оценивая их повреждения.

— Мешаешь тут людям терпеть бедствие, — рассеянно договорила она подтрунивание над мужем и опустилась на корточки перед Цезарем. — Ты расу, что ли, сменил? Говорить можешь? Ну-ка подними одновременно обе руки и улыбнись!

Цезарь безропотно выполнил всё, хотя и с заторможенностью, но, судя по облегчённому вздоху Розы, правильно. Артау отступила от него к Сэре и Энгельберту — на пару секунд, травмы у них оказались неопасными, а потом зависла над Дарси. Борис тем временем подошёл к Алану и нажал ему на нос пальцем, из-за чего тот вышел из своего остекленевшего состояния и гневно посмотрел на него.

— Есть контакт, — удовлетворённо резюмировал хорон. — Ну что там, Роза? Не закапывать пока?

— Шуточки у тебя, — отмахнулась та, вставая. — С девушкой всё плохо, её надо срочно на больничную койку. К счастью, медкомната у меня подготовлена. Надо идти.

— Я донесу, — вызвался Цезарь, вроде чуть отошедший. Ногами он переступал не совсем уверенно, но ему явно было лучше, так что никто не стал возражать. Сэра помогла подняться Энгельберту, который определённо пребывал в непрекращающейся прострации, Борис же присел спиной к так и не шелохнувшемуся больше Алану.

— Забирайся, кадет. Тебя же снесёт тут. Главное, не проси у Розы зонтик, я поражаюсь, как она от нас не улетела на нём ещё в такой шторм… Роза, дорогая, а зачем ты зонт-то взяла?

— По привычке! — состроила мину артау. — Я плохо соображаю, когда муж идёт в ливень лунатить к реке… Все готовы? Тогда идём, тут недалеко.

Поскольку Алан так и не отреагировал, Борис подсадил его сам и замкнул их угрюмое шествие. Вслед за Розой, а точнее за её хорошо различимым в полутьме и дожде зонтом, они двинулись через камыши вверх по пологому скользкому склону берега в другую топь, чтобы в итоге добраться до их с Борисом спрятавшегося в саду особняка.

Сэра вообще ни о чём не думала. Звон в её голове всё нарастал, дождь заливал глаза, ноги заплетались — сколько же сразу появилось неудобств, стоило только схлынуть адреналину. Она ощущала себя только что пропущенной через мясорубку, свеженьким мягким фаршем, и, если бы не тяжесть Энгельберта на плече, едва слышно ругавшегося сквозь зубы почти на каждую попадавшуюся им ямку-кочку, велька и вовсе бы не осознавала происходящего. Дом появился для неё неожиданно, сразу входной дверью с рядом расположенной табличкой с адресом, и за дверью была тишина и тепло, так что пришлось приложить определённые усилия, чтобы не осесть на пол прямо в прихожей, представшей этакой мистической обителью избавления от всех страданий.