Ольга Карелина - Эффект Домино

— Слушай, Страхов, шёл бы ты, я готов тебя терпеть только на операциях… — начал Цезарь, явно обескураженный и бешеный от злости одновременно, и Рэкс отобрал у него бутылку — терас даже не успел на это отреагировать, — поворачивая к себе этикеткой.

— Сорт, может, и неплохой, — оценил он. — Только завязывал бы ты с этим. Голова должна быть холодной, а то Аспитис первый же тебя поганой метлой погонит, и плакала карьера… — Рэкс метнул бутылку в близкую урну и лучезарно улыбнулся так и стоявшему столбом Цезарю, чувствуя какой-то нездоровый азарт в его подначивании. — О чём мы? А, да, операции. На каких конкретно ты готов меня терпеть? Вроде вчерашней, где только и можешь, что из пыльного угла стрелять в спину? Твой отец придумал? Его почерк.

— Мой хотя бы жив, — попытался презрительно фыркнуть терас, но упоминание об отце почему-то вызвало на его породистом лице такую бурю эмоций, что приметливый Рэкс не мог не прокомментировать:

— Уж явно не твоими молитвами. Так что это было? Вроде граффити на стене «Цезарь был тута»?

— Радуйтесь, что живы остались, — оскалился терас, выглядящий настолько беспомощным, что хорону на какие-то мгновения даже стало жаль его.

— Твоя ответка на то, что я тогда оставил тебя свободным? Как колено? — вкрадчиво осведомился Рэкс, и наконец издёвки дошли до цели: ярко-рыжие глаза Цезаря полыхнули яростью, он сжал кулаки, хоть чуть-чуть становясь похожим на себя прежнего, хулигана и дебошира школьных времён, но, конечно, всё опять испортила женщина.

— Когда ты успел найти себе собеседника? — прозвучал позади Рэкса мелодичный голос, и они с Цезарем посмотрели туда одновременно. Мария вместе с коляской стояла в двух шагах, её подружки остались где были — и во всём этом определённо имелся какой-то тайный смысл.

— Это… по работе, — процедил сквозь зубы Цезарь, расслабляя пальцы, и Мария вгляделась в лицо приветливо улыбавшегося ей Рэкса.

— Слушай, а не ты мне на днях помог с коляской в магазине? — спросила она, и Рэкс кивнул, а Цезарь в ужасе расширил глаза.

— Да, я уже тоже тебя узнал, вблизи. Кто бы мог подумать, что ты — жена Цезаря.

— С людьми иногда случаются странные вещи, — усмехнулась Мария и повернулась к мужу: — Посмотришь за Клео пять минут? Мы с девочками сходим за водой.

— А нельзя её сдать туда же, куда и остальные три коляски, за компанию? — закатил глаза терас, и Рэкс положил ладонь на ручку коляски.

— Я могу посмотреть. Пока ещё никуда не опаздываю.

— Вместе посмотрим, — прошипел Цезарь, и Мария послала ему воздушный поцелуй.

— Спасибо, мальчики! Мы мигом, только не будите её.

Тера почти бегом устремилась к оставленным подругам, по её приближении разворачивающим коляски с начавшими отбирать что-то друг у друга детьми — два сильвисёнка, один пеланнёнок, — и Рэкс посмотрел на мирно сопящую в одеялах очаровательную девочку-теру с такими же яркими волосами и пятнами, как у родителей.

— В прошлый раз она подняла на уши весь магазин, — сказал он сверлящему его взглядом Цезарю. — А сейчас спит, повезло. Ей же полгода?

— Почти, — опять почти не размыкая губ, отозвался тот, и вдруг черты его лица расслабились — он устало спросил: — Что тебе от меня надо, Страхов? Поиздеваться пришёл или, может, родительского опыта набраться?

— Поговорить. Я сказал уже.

— О чём? О вчерашнем? Может, интересуешься, зачем я это сделал? Я не знаю, понятно? — Цезарь широко развёл в стороны руки. — Ты меня бесишь одним своим присутствием, вот как сейчас. Я просто беру и делаю. Не раздумывая, не продумывая. Попал, не попал, мне без разницы. Очухался твой программист?

— Ещё бы нет. Всё пытаешься возродить в себе подлость, а не выходит? — хмыкнул Рэкс. Цезарь, скривившись, промолчал и опустился обратно на скамейку.

— Тебе не понять, — бросил он. — Ты последовательный. Все вы, Страховы, такие. В вашем светлом царстве из президента в президента всё одинаково.

— Ты даже не представляешь, как ты ошибаешься. Кстати, знаешь, кто теперь оперативный руководитель нашей группы, выражаясь понятным тебе языком? Твой дядя.

— Лемм? — изумился терас. — Какого чёрта?

— Кто б знал. Я сам с ним только сегодня познакомился, вы похожи. Внешне. Больше от истинного Шштерна я в нём ничего не увидел. Ни присущей вам подлости, ни повышенного самомнения. Впрочем, — Рэкс заложил за спину руки и прищурившись глянул на Цезаря, — в тебе в этом плане тоже что-то поломалось.

Терас лишь отмахнулся. Не дождавшись ответа, хорон продолжил говорить:

— И ещё хотел спросить кое-что. Тогда, три года почти назад… как так вышло, что все твои дружки-наркоманы после моего парализующего газа уснули, а ты нет? Он косит всех без исключения, пусть и ненадолго. Раньше за вашей фамилией этого замечено не было.

— А это моё личное, — осклабился Цезарь. — Благодаря тебе я открыл в себе кое-что новое. Запиши себе в дневник достижений.

— Добро пожаловать в клуб генетических мутантов! — Рэкс потряс ему, снова ошарашенному, руку. — Ну, теперь я узнал всё, что хотел. Встретимся ещё.

Он махнул Цезарю, неподвижно смотревшему на него, и неспешно зашагал дальше по парку. Лимит странных — а некоторых и катастрофических — событий на сегодня определённо себя исчерпал, значит, можно наконец позвонить Леде и расслабиться.

Когда Цезарь после совершенно измотавшей его дневной прогулки почти сбежал от жены на работу и вошёл в свой кабинет, его напарник, эрбис Хант, сидел за компьютером и со скоростью молнии вбивал что-то на клавиатуре. Эрбисы от терасов отличались разве что чуть более могучим телосложением, преимущественно серыми волосами с более тёмными прядками и тем, что цепочка горошин пигментации на их бледной, серебристой коже была крупнее и ломаннее — а в общем, они являлись ближайшими родственниками и иногда даже образовывали пары с возможностью иметь потомство. Цезарь всегда предпочитал общаться с похожими на себя, поэтому положительно оценил решение начальства дать ему в напарники эрбиса. Да и во взглядах они в основном сходились.

— Опять пытаешь код? — поинтересовался терас у напарника, и тот отмахнулся, даже не поворачиваясь.

— Не, прошлый я уже запытал до смерти, нечего с него теперь взять. Общаюсь тут с одним «хакером» наподобие меня.

— О, вступил в кружок по интересам? — Цезарь устало опустился в своё. — И о чём разговаривают гении-программисты?

— Сегодня, например, о вирусах. Я создал один, отослал ему на трепанацию. Знаешь, если бы такой запустить к нам в машины, мы бы тут половину архивов потеряли. Теперь вместе пытаемся придумать таблетку, и, хотя он не глупее меня, пока не выходит.

— Ну надо же. Ты хочешь его завербовать?