Артем Бук - Наместник

— Пожалуйста, не используйте эти страшные названия, — поморщился Макс. — Разумеется, никто из элтов никогда не называл вас Смертью, Чумой, Голодом или Войной. Просто велели местным записать сказку о четырёх существах, которые якобы могут уничтожить мир. Как предупреждение помощникам Кастора и ему самому — чтобы не забывали. А что до скрещивания… предполагалось, что каждое последующее поколение будет иметь другой пол. После мальчиков рождались бы девочки, и наоборот. То, что Пятые по состоянию на сегодня разделились двое на двое, просто совпадение. У вас могло оказаться трое… аналогов мужского пола. Или у Франчески — трое подружек. А с учётом запасных линий всё может быть ещё более запутанно.

— Запасных чего? — кротко спросил я, напрягшись.

— Линий… а-а-а… ваш друг Стоцкий вам не рассказал? Ну да, как он мог. Да и мне не следовало бы, — ганьшиец задумался. — Но новые обстоятельства всё меняют. Вы серьёзно думаете, что четыре рода можно было бы провести через тысячелетия, делая ставку на единственного потомка? Вы просто тот, кто является обладателем активного гена здесь и сейчас. Такой одновременно может существовать лишь один. В обязанности хранителей входила не только защита, но и… ну… фильтрация наследников. В России живут как минимум двадцать два обладателя рецессивного гена. Обычные люди, пробудить их нельзя. Но у них может быть потомство — такое же, как вы, или Франческа. Если рождаются двое или больше детей, способных пробудиться, производится… отбор.

— И как же, интересно, хранители узнают, кто пригоден для пробуждения, а кто — нет?

— Так элты им фотки оставили, — искренне удивился моей недогадливости Макс. — Где-то у их лидеров хранятся священные книги с инструкциями. И образами «избранных», к которым особое внимание. Образов всего два, как вы могли убедиться. А вот выбирать, кому из них суждено вырасти, а кому — нет, приходилось самим хранителям. Хозяев рядом не было, некому было и подсказать. Обычно они наблюдали за всеми до достижения четырнадцати лет. Раньше этого возраста пробуждение не рекомендуется, хотя и возможно. Ну а после…

— Пускали лишних под нож? — осведомился я, соображая, что будет, если я размозжу пришельцу голову бутылкой дорогущего вина в центре пафосного московского ресторана. Интересно, мозги у него тоже фиолетовые? Дурацкая мысль. Василевский, пожалуй, расстроится. Настолько ли, чтобы перестать помогать? Через Макса я получил несколько комплектов отличных документов для себя и Джима, которые позволяли перемещаться по планете, исчезая с радаров помощников Кастора. Собственно, их мы и использовали для провалившейся миссии в Стокгольме. Как и прилагавшиеся к документам солидные денежные фонды наличными и на неотслеживаемых счетах и кредитках. Сделав медленный вдох, я попытался успокоиться. Ганьшиец часть системы, но в данном случае лишь вестник. Глупо винить его за сотни или тысячи умерщвленных родичей. Стоит ли и мне расстраиваться по этому поводу? Я ведь никого из них не знал. Или…

— Вы должны понять, что это было необходимо, — похоже, он понял, что я на грани, и быстро затараторил на опережение. — Вы можете представить себе последствия пробуждения сотен Пятых? Девять обозленных Настройщиц вполне способны захватить власть над миром. А сотни существ, которым и Настройщицы нипочём? Может, они объединились бы, и подчинили себе планету. Или каждый урвал бы себе феод, и творил в нём, что захочет. И их становилось бы всё больше…

— Очень апокалиптично, — согласился я. — А вы уверены, что сейчас происходит нечто иное? Мы видели одну нимфетку — помесь ведьм с нашим родом. Только если верить Стоцкому, экспериментируют шведы уже сотни лет. Сколько правил они нарушили? Да у них может быть целая армия таких гибридов. А нас с Джимом, благодаря мудрой селекции ваших хозяев, аж две штуки. И ещё пяток Настройщиц, если считать тех, что с Кастором. Ковен принял новенькую. Может, они не знают, кто она. А может — прекрасно знают. Может, в Швеции или ещё где сейчас целый детсад малюток, которым только и нужно, что подрасти немного до пробуждения. Или они уже подросли, но ведьмы специально не запускают девятую. Почему? Потому что ваш корабль может уничтожить планету, если это случится. Или хотят прибрать к рукам организацию Кастора, создававшуюся сотни лет. Я же вот хочу.

— Вы правы, — человечек совсем приуныл. — Мы так и не докопались до хранителей четвертого. Они проигнорировали все древние сигналы, и не вышли на связь. Была вероятность, что их всех истребили, но теперь ясно, что это бунт против хозяев. Настройщицы с силами фидатов — совершенно неприемлемо. Алекс, этого разговора никогда не было. Но вы должны решить проблему. Решить сами, и быстро. Я достаточно долго служу, и могу сказать вам одно — как только элты узнают о гибридах, разногласиям между братьями придёт конец. Они дружно поднимутся на корабль, а перед тем, как улететь, сотрут с лица Земли всё живое.

— Ты умственный дегенерат? — если это и было вопросом, то риторическим. Джим был слегка расстроен новостями. Теперь я рассказал ему всё, начиная от хранителей, и заканчивая мало обнадеживающим диалогом с Максом. Но я верил в то, что отныне он поймёт, кто наш истинный враг. Может, до сих пор он и западал на Настройщиц, и не желал играть против Кастора, но я не сомневался, что спасение человечества для него приоритетно. Лишь бы не заладил снова о том, что самое время бежать за помощью в Белый дом.

— Расклад прост, — терпеливо разъяснил я. — Мы против них. Гибрид, или гибриды, и все их хранители должны умереть. Больше никаких игр. Мои опекуны уже присягнули мне на верность, а после бойни в Стокгольме рвутся отомстить. Макс слил информацию о твоих хранителях, а заодно и о тех, что опекали Франческу. Нужно спрятать всех с нашим геном, и сколотить единую армию. Наш друг также пробьёт своими методами информацию по всем убитым шведам. Троим в Москве, и троим с пулемётом, которые пытались загнать нас на мины. Должно нарисоваться генеалогическое древо, а там все живущие родственнички — считай законные цели. Вычислим их основные гнезда, и будем громить до победного.

— Почему он нам помогает? — прервал меня напарник. — Он ведь многим рискует.

— Не хочет становиться соучастником геноцида, — пожал я плечами. — Мне показалось, что ему уже доводилось участвовать в чём-то подобном. В отличие от нашего друга Саана он не ловит кайф от убийств.

— У нашего друга Саана, кстати, не было вопросов о том, что мы снова делаем в Москве? — Джим подошёл к окну гостиничного номера, и осторожно выглянул наружу. Нельзя сказать, чтобы московская погода радовала больше стокгольмской. Зато мы жили с видом на Кремль, а стрип-клуб на соседней улице примирял американца с суровой реальностью. Там было полно рыжих — мода этой осени, чтоб её.