Капитан Немо - Играя с судьбой (СИ)

— Он не полезет на метеоритный щит. Поостережется. Это будет дорого ему стоить.

Я кивнула, посмотрела в загорелое лицо, прямо в глаза. Меня приперли к стенке, и деваться было некуда. Я облизнула губы, вздохнула.

— Знаешь, какие на Раст-эн-Хейм хотят слухи? Анамгимар участвовал в схватках за куда менее ценные планеты, защищенные много лучше Рэны. Щит! Тоже мне непробиваемая защита! Кстати, а ты уверен, что контролируешь его?

На лице Ордо явно читалась насмешка — снисходительная, с долей беззлобной иронии.

— У вас паранойя, мадам, Арима. Вы своей собственной тени еще не боитесь?

Я бросила быстрый взгляд на часы, подошла к окну, вновь посмотрев во двор. Коснувшись стекла ладонью, ответила:

— Боюсь, Аторис.

Флаер, на котором я улетала из резиденции несколько часов назад, был надежной, хоть и сравнительно тихоходной машиной. Но ему уже пора было вернуться. Давно пора. Он летел в Амалгиру по прямой, а мы с Доном — нет. Мы должны были вернуться почти одновременно, пусть с разницей в пять — десять минут, пусть в пятнадцать, хоть это нереально высокий допуск. Мы с Ордо препирались вдвое дольше, а флаера все нет. И потому на душе у меня было неспокойно.

Поднявшись на ноги, Ордо подошел ко мне, остановившись в полутора шагах, посмотрел во двор.

— Что ты все выглядываешь? — буркнул он.

— Флаер, — призналась я, — тот, который ты мне дал.

— На чем же ты прилетела?

— На флаере, который мне предоставил Рони.

Ордо снова покачал головой.

— Я раньше не знал, что паранойя заразна, — заметил он, и, переведя тему, предложил: — Кофе будешь?

Кивнув, я вслед за Аторисом вернулась к столу. Он разлил напиток из кофейника в чашки, протянул мне одну.

— Правда, немного остыл.

Кивнув, я взяла чашку, наблюдая за тем, как Ордо раскрыл папку с расчетами. и нависнув над столом, изучал данные, не зная к чему еще можно придраться. Но постепенно черты его лица смягчались. Дочитав и отложив папку в сторону, он выпил остывший кофе одним глотком, сел и посмотрел мне в лицо.

— Знаешь, Фори, — произнес он, — Я рад, что ты вернулась на Рэну, благодарен за информацию, и за все, что ты делаешь. Энкеле, конечно, тебя не знает и вполне естественно опасается, что ты можешь причинить вред. Тем более, он занят обеспечением моей безопасности и его попытки всюду искать врагов можно списать на типичное проявление профдеформации. На мою жизнь покушались не единожды, и думаю, это не раз еще повторится. Так что я понимаю настороженность генерала. Но я также знаю тебя не первый год и уверен, что могу не опасаться от тебя ни ножа, ни яда. Поэтому, что бы он о тебе ни говорил, как бы ни относился — на моем отношении это не скажется. Но я все же не хочу, чтобы вы все время пытались скомпрометировать друг друга в моих глазах. Я уже объяснил это Корхиде. Теперь прошу тебя о том же самом.

Эта отповедь вызвала у меня протяжный вздох.

— Аторис, — повторила я потеряно, — поговори с Да-Деганом. Поговори, как только он очнется и сможет говорить.

Тень снова исказила черты Ордо. Он встал, подошел ко мне, и вновь одарил бесконечно усталым взглядом. Взяв из моих рук чашку, он поставил ее на стол.

— Не хотел тебе говорить, но Дагги исчез.

— Как исчез?

Упав в кресло, я пыталась собрать разбегавшиеся мысли. То ли от злости, то ли от беспомощности меня затрясло. Знай я утром то, что знала сейчас — я бы приставила к Дагги охрану. Лично бы проследила, чтобы с его головы не упал и волос. Но я об том не подумала, не поняла вовремя, дала шанс генералу добраться до него.

Щеки обожгло. Я прикрыла глаза, стараясь не разреветься от бессилия. Ох, Аторис, ты не сумел разглядеть врага за долгих четыре года, и даже я не в силах открыть тебе глаза. Враг в твоем доме, рядом, и я ничего не могу с ним поделать, ведь он слишком умен.

— Вы пытались найти Да-Дегана?

— Ищут, с собаками, а толку? Сама видишь — ливень.

Я вновь подняла на Ордо изумленный взгляд.

— Как, с собаками?

— А как еще? Кстати, Вероэс утверждает что оставил Дагги одного меньше чем на десять минут, вышел в соседнюю комнату, а когда вернулся… В общем, судя по всему Да-Деган ушел сам. Связал веревку из простыней, вылез в окно и только его и видели.

— Этого быть не может. Я заходила к Вероэсу под утро. Дагги, выглядел едва живым.

— Знаю, — Ордо снова потянулся к сигаретам. — Вероэс рассказывал. Что Лия приходила, я тоже знаю. И о внезапной вспышке двигательной активности своего пациента молчать твой свекор не стал. Но он утверждает, что не думал, будто в таком состоянии можно хотя бы сползти с кушетки.

— Аторис, но это на самом деле невозможно….

— Понимаешь, мои люди все проверили. К Вероэсу в это время больше никто не заходил. Окно было открыто изнутри, а не взломано. След, там, где он не размыт, это — след больного, едва держащегося на ногах человека. И он ведет в город. Охрана сейчас прочесывает холмы и кварталы. И я очень надеюсь, что Да-Дегана все же найдут.

Я покачала головой.

— Если ищет Корхида — то не найдут.

Ордо дернулся, свалил со столешницы чашку, чертыхнулся.

— Фори, я же просил…

— Я не верю, что Да-Деган ушел сам.

— Мне тоже верится с трудом. Но верить приходится. Ты можешь перепроверить сама, поговорить с Вероэсом, я дам людей, можешь присоединиться к поисковым группам. Только не забывай, что вечером переговоры, и что ты мне нужна на них в качестве советника.

— Если Дон согласится, я могу отправить его на поиски?

Заметив кивок, я тихонечко выдохнула, кое-как собрав волю в кулак заставила себя встать и направиться к двери. Оклик Аториса остановил меня на полпути. Ордо подошел ко мне, поймал руку.

— Прости, — произнес он. — Я сожалею, что так вышло. Понимаю, что ты волнуешься, и что практически невозможно работать, когда душа не на месте, но ты соберись. Я прошу. Пожалуйста.

Горло сжало спазмом. Он уже не злился. Глаза смотрели внимательно, но взгляд не колол, в нем снова была только усталость и немая просьба, которую Ордо не стал повторять в очередной раз. А я… кофейная горечь во рту и превращалась в полынную, рождая сожаления о том, что как он не может понять: не удастся сохранить хорошие отношения меж тем кто толкает его в пропасть и тем кто изо всех сил пытается его удержать на краю.

Вздохнув, я попробовала высвободить руку, но он отпустил ее не сразу, словно пальцы свело судорогой и Аторис не смог их моментально разжать. А еще, внезапно, как-то ощутимо и заметна стала поразительная тишина, накрывшая резиденцию — только шорох капель по стеклу, только далекие, приглушенные шаги, только звук нашего дыхания и больше ничего.

Пустота.

«Да ничего ты не понимаешь, Аторис, — подумалось мне, — ничего. Что бы я ни делала, все впустую. И больше всего мне хочется лечь и сдохнуть. Просто потому что сил спорить с Судьбой у меня уже не осталось».