Александр Руднев - Бабочка в янтаре (СИ)

Вэй сам проверил скафандры и принялся натягивать свой, превращаясь в неповоротливое существо. Облегченные варианты амуниции они использовать не решились: мало ли что их ждет снаружи.

Ощущения были ниже среднего, когда они, изрядно вспотев, выбрались через выходной шлюз. Передвигаться в скафандрах оказалось труднее, чем они предполагали.

Тусклый диск местного солнца едва пробивался через сгустки зеленоватого тумана. Первым делом Егор обошел звездолет, лежавший на фюзеляже, распластав крылья. Казалось странным, что удара о поверхность практически не было, хотя ни лапы-стойки, ни посадочные двигатели не сработали. Корабль, будто аккуратно положили на землю. Даже углубление под корпусом отсутствовало.

— Смотри, какой вид? — позвал его китаец, забравшись на небольшой пригорок.

Тот показывал на горную цепь, вершины которой неестественно утопали в тумане, похожем на ядовитый густой дым, напоминающий потолок в гигантском помещении без конца и края. Они, словно, оказались между двух поверхностей, грозивших схлопнуться в любой момент, как мухоловка.

— Гнетущее впечатление, — произнес Астахов, — пойдем, осмотрим окрестности.

Далеко от корабля они решили не удаляться. С севера насколько позволял туман была видна каменистая долина, на юге и юго-западе наступали уже знакомые скалы с крутыми склонами. На востоке поверхность примерно через пять-семь километров обрывалась, очевидно, превращаясь в каньон. На западе видимости почти не было, поэтому решено было использовать сенсоры для составления карты.

Начиналась буря, и Егор с Вэем решили вернуться назад. На секунду замешкавшись, Астахов вдруг обратил внимание на странное движение в районе вершины одной из исполинских скал. Попытка разглядеть участок с помощью оптики скафандра успехом не увенчалась, так как буря накрыла эту часть горы. Он двинулся к кораблю вслед за товарищем, однако смутное беспокойство так и не покинуло его.

Сикорский выглядел бледным и болезненным, но, похоже, был рад своему пробуждению. Еще бы — пропустил самое интересное. Впрочем, Астахов ему даже немного завидовал, он и сам бы лучше провел последние несколько часов во сне.

— Как самочувствие, профессор? — поинтересовался Егор, приблизившись к ученому.

— Сносно. Правда, бывало и получше.

Сикорский промокнул пот со лба. Веста подала ему бутылку с водой, и профессор, дрожащими руками поднеся ее ко рту, сделал несколько больших глотков.

Все вопросительно смотрели на Астахова и китайца. Выведя карту участка на монитор, Егор кратко поведал результаты осмотра местности, умолчав, однако о подозрительном движении в районе одной из вершин.

— Сколько у нас есть времени? — спросила Ксения.

— О чем ты? — уточнил Егор.

— Насколько хватит припасов?

Обычно для экипажа в четыре человека продуктов и кислорода хватало примерно на сорок астросуток. Их же было шестеро. То есть времени меньше. Если учесть, что они уже пять суток в космосе, то…

— Дней двадцать, — прикинул Вэй, — ну, двадцать два.

После выяснения этой не очень приятной детали, настроения поубавилось. Судя по всему, проблемы не только не закончились, они, скорее, получили новый виток.

Время — странная штука. Его много, когда ждешь, но оно вдруг ускоряется, когда наслаждаешься жизнью. И сжимается в тугой клубок, когда осознаешь, что наслаждаться той самой жизнью осталось всего несколько дней. Егор как-то придумал, что время — это лишь образ прошлого и будущего в сознании, ментальные конструкции того, что было или произойдет. Оно как бы существует лишь тогда, когда мы о нем вспоминаем. Забавно было строить подобные умозаключения именно сейчас.

— Что со связью? — спросил он у Карго, который тут же попытался оживить приборы.

— Что-то с питанием, — доложил тот, — попробую резервное.

Через несколько минут удалось включить основной монитор управления кораблем. Импульсная связь отсутствовала.

— Тогда надо отправляться в горы, — негромко произнес Астахов, приготовившись к вопросам.

— Зачем? — Карго отреагировал первым.

— Что там? — второй была Ксения.

— Ты надеешься найти там схрон продуктов и баллоны с кислородом? — усмехнулся китаец.

Астахов собрался с мыслями, стараясь подобрать нужные слова.

— Друзья! Вы забыли, как мы попали сюда, — начал он, — нас переместили, а потом еще и мягко посадили на эту планету.

— И что из этого?

— А то! — огрызнулся он, — Если кому-то или чему-то понадобилось нас сюда перемещать, то это явно какой-то план, и наша гибель вряд ли является частью этого плана.

— Возможно, Егор прав, — кивнул Вэй, — нас все время кто-то опекает.

— И этот кто-то, может быть… — предположила Веста, — где-то недалеко.

— И это недалеко вероятнее всего, в горах, потому как вся остальная территория хорошо просматривается, — закончил мысль Астахов, — даже та, где туман, — он показал рукой на запад.

— По-моему, это слишком смелое предположение, — усомнился Сикорский, и все повернулись к нему.

Ученый кашлянул, догадываясь, что от него ждут пояснений.

— Если некто нас опекает, это еще не значит, что он хочет с нами вступить в контакт. Имея такие технологии, как перемещение в межпространственых слоях, он может наблюдать за нами издалека, к примеру, с орбиты или с соседней планеты.

— Сенсоры показывают, что горизонт чист. На орбите пусто, — поспешил проинформировать Карго.

Профессор замолчал, пожав плечами.

— Так или иначе, надо туда все-таки сходить, — настаивал Егор, вспоминая странное движение в горах.

Он уже собирался было употребить этот последний аргумент, однако, поразмыслив, в конце концов, все приняли его идею. Надо было что-то делать. Не сидеть же внутри в ожидании последнего вздоха.

В состав экспедиции вошли Астахов, Карго и Ксения. На этот раз решили надеть легкие скафандры, облачившись предварительно в комбинезоны с подогревом. В новой амуниции передвигаться было значительно легче, между тем возрос риск случайного повреждения ткани, прочность которой была в три раза слабее используемой в костюмах для открытого космоса.

Вооружившись резонаторами и баллонами с кислородной смесью, три фигуры ранним утром на фоне крутых скал выглядели сюрреалистично.

— Насколько им хватит воздуха? — спросила Веста, не отрываясь от монитора, на котором серо-желтый туман поглощал силуэты людей.

— Стандартный запас на пять часов, — ответил Вэй, — плюс дополнительный — часов на семь.

— Лишь бы вовремя вернулись, — голос девушки дрогнул.

Китаец прошелся из угла в угол, поглядывая на ученого, неподвижно сидевшего в своем кресле.

— Скажите, профессор! — заговорил он, — А что в Вашем кейсе? Вы так бережно к нему относитесь.