Александр Руднев - Бабочка в янтаре (СИ)

В гостиной повис прохладный полумрак, на аэромагнитном столике стояла бутылка красного вина с экзотическими фруктами из оранжереи станции, а сверху лилась тихая, пьянящая музыка из альбома «Радости жизни» Авроры Тернер. Развалившись на диване, Марко потягивал алый напиток, уставившись в одну точку на стене. Лея долго не возвращалась с прогулки, и он начинал немного нервничать. Наконец, послышался зуммер открывающихся дверей.

— Будешь вино? — крикнул он.

— Как ты? — спросила она, сбрасывая на ходу кофточку, — Зря не пошел, эти Боссе такие забавные.

Она грустно улыбнулась и погладила его по голове.

— Ты же знаешь, что мне с каждым днем все труднее ходить, — посетовал Марко, — такими темпами я раньше сдохну, прежде чем они начнут нас «извлекать».

Уже пять суток они жили на станции, ходили в бары и рестораны, на выставки и просто гуляли, а представителей Департамента, пока так и не увидели. Словно, о них забыли. Правду говорят, от безделья устаешь больше, чем от работы, особенно, когда каждый прожитый впустую день неумолимо приближает к смерти.

— Не переживай, — тихо произнесла Лея и присела рядом на корточки, заглядывая ему в глаза — все будет хорошо.

— Непременно, — с легким раздражением ответил Марко и залпом допил вино, — давай напьемся.

— Скоро ужин.

— Не хочу, — откинулся он на спинку дивана, — иди одна.

— Ну, тогда и я не пойду, — Лея встала и вышла из комнаты, — хорошая музыка, — донеслось из спальни.

Марко закрыл глаза и прислушался. Он не сразу понял, что происходит, вскочив на ноги лишь, когда услышал крик Леи.

— Что это, Марко?

Комната ходила ходуном, нарастал какой-то жуткий гул, пол вдруг стал разъезжаться, зазвенела посуда, посыпались куски облицовочных материалов, а потом…

Ослепительная вспышка озарила все вокруг, сметая за собой предметы, людей, механизмы, складывая конструкции, стены и этажи. Еще несколько мгновений станция лопалась, окутывалась оранжевыми цветками взрывов и рассыпалась на мелкие куски, а затем незримая волна пронеслась на сотни тысяч километров и вернулась назад, втягивая все, что раньше было шедевром космической архитектуры. В миг на месте многофункциональной станции «Кассандра» осталось только темное пятно, которое тут же растворилось на фоне чернильного пространства.

Уже пять астрочасов воспаленными глазами Вэй всматривался в графики, диаграммы и цифры, что-то чертил на огромной сенсорной панели, стирал, опять выводил, не отрываясь от подсвеченной поверхности.

Когда-то он прокладывал коридор для скачка, но это были учебные занятия, и ошибки стоили лишь неудовлетворительной оценки. Окончательно выбившись из сил, китаец в сердцах бросил магнитный карандаш и подошел к иллюминатору, в котором вот уже двадцать восемь астрочасов был виден один и тот же кусок звездного неба.

Все это время корабль плыл со скоростью чуть больше двух километров в минуту в ожидании команды к прыжку в очередную расчетную точку. Между тем, проложить курс вслепую, не имея ровным счетом никаких известных навигационных ориентиров, было фантастикой, тем более тому, кто в этой области был даже не новичком, а скорее, полным профаном.

Предыдущий прыжок едва не закончился трагедией, когда он промахнулся с движением планет в галактике ZW543 всего на пару минут. Попав в астероидное кольцо, они уже попрощались с жизнью, однако система уклонения и маневрирования новейшего военного судна оказалась на высоте, и опасность миновала. Вместе с тем они отклонились от курса на два десятка световых лет, и сейчас плавали, только одному Богу известно, в каком секторе космоса.

К тому же окружающие их в данный момент галактики не имели электронного образа в памяти бортового компьютера, и рассчитывать направление для прыжка при таких условиях было равносильно бегу по узкой горной тропе с завязанными глазами.

Сначала с помощью сверхдальних импульсных сенсоров предстояло изучить все небесные тела в этом секторе, их траектории, циклы, размеры и физические данные, а потом готовить коридор с вычислением до секунд времени старта и ускорения. На это может уйти двадцать астросуток, а может, и все сорок.

— Ну, как? Получается? — Егор казался бодрым и отдохнувшим.

— Конечно, — сдерживая раздражение, огрызнулся Вэй, — скоро полетим… к черту на рога.

Судя по подавленному состоянию китайца, которого Астахов таким еще ни разу не видел, дела, вероятно, действительно обстояли хуже некуда. Окинув взглядом душное помещение, остановившись на исчерканной панели, Егор понял, что ни о каком курсе говорить пока не приходится.

— Скис, приятель? — с легкой иронией поддел он Вэя, склоняясь над картой.

Тот лишь фыркнул в ответ, не сходя с места, и отвернулся, скрестив руки на груди.

— И с чего ты решил, что это путеводитель?

Астахов поднял голову и нахмурился.

— Слишком уж много людей пострадало из-за этого кусочка кристалла. А что, сомневаешься? Мы, кстати, где сейчас?

Китаец вернулся к навигационному столу и оперся на него руками, приблизившись к Егору почти вплотную.

— Ты, что, действительно считаешь, что можно вот так просто определить, в какой точке мы находимся? Без координат, без ориентиров, без опытного навигатора?

— Остынь, Вэй! — спокойно ответил он, видя взрывное состояние товарища, — Мы вместе сделали выбор, и вместе будем выбираться из сложной ситуации.

— Сложная ситуация! — воскликнул тот, — Какая, такая ситуация! Нет никакой ситуации! Мы в полном дерьме!

Китаец не на шутку разошелся, размахивая руками и раскрасневшись. Вэй всегда казался спокойным, как похоронный контейнер, его рассудительность и самообладание в трудные минуты не раз выручали всю их компанию. А тут…

— Перестань орать! — громко и резко произнес Астахов, — Иди отдохни, а потом мы решим, что делать!

— А ты кто такой, чтобы указывать, что мне делать? — напустился на него Вэй, скривив лицо, — Кто назначил тебя капитаном? Раскомандовался!

Не собираясь продолжать этот бессмысленный разговор на повышенных тонах, Егор сел в кресло штурмана и начал проверять исправность бортовых систем, стараясь не реагировать на истерику товарища.

Китайца переполняла необъяснимая злоба, и он готов уже был схватить что-нибудь и сломать, или разбить, когда в рубку зашел Карго.

— Эй, парень, что с тобой? — видно, он захватил конец их «дружеской» беседы.

— Ты еще тут..! — огрызнулся Вэй, но в голосе уже не было агрессии.

Успокоился он также быстро, как и взорвался.

— Наверное, психоз, — предположил Егор, — в космосе бывает.

Кивнув, Карго прикоснулся к плечу китайца, которое тот отдернул как ужаленный.