Гедеон - Погоня за химерой (СИ)

— Нет, спасибо, сэр, — вежливо отказался он. — Давайте сразу перейдём к делу.

Лейтенант сложил на груди руки и уставился в глаза собеседнику. Ибрам чуть улыбнулся, затем решительно набуровил себе стакан тёмно-коричневого фелуцианского цветочного мёда, сделал глоток и сказал, не отводя глаз:

— Видите ли, лейтенант… То дело, что Вы сейчас ведёте, с сёстрами Лорэй…

— Да? — предчувствуя недоброе, подобрался Грэм.

— В общем, некоторые очень-очень, лейтенант, — с нажимом добавил полковник, — влиятельные люди… — Ибрам поднял глаза, намекая на высокое положение этих самых людей, — … просили передать Вам их просьбу. Это не составит для Вас труда, на самом деле.

— Да? — заинтересовался лейтенант. — И что же нужно этим… высокопоставленным особам?

— Видите ли, лейтенант, сёстры Лорэй на самом деле работали в эскорте. — Ибрам, видя заинтересованность собеседника, довольно улыбнулся и, доверительно понизив голос, продолжил:

— Ну, Вы сам понимаете, что эскортницы часто узнают то, о чём знать многим не положено. Особенно прессе. И мой… мои просители, лейтенант, не хотели бы, чтобы кое-какие данные просочились в прессу.

— Ну тогда передайте им, что бояться нечего, — пожал плечами Нэйв, подозревая, что неизвестный «проситель» — оговорка полковника дала понять, что разговор о таинственном высокопоставленном человеке во множественном числе имеет целью замаскировать истинное количество заинтересованных в расследовании лиц — на самом деле боится не только прессы.

— Ничего из того, что делает моя контора, полковник, сэр, — продолжал Грэм, внимательно наблюдая за собеседником, — не попадает прессе, и Вы сами об этом знаете.

Видно было, что слова лейтенанта сбили Ибрама с настроя и заставили смутиться.

— Это да… — нехотя промямлил он. — Но эти господа хотели бы быть уверены, что эта….

— Давайте начистоту, сэр, — перебил его Грэм, которому надоела эта игра. — Понятно, что Ваш неизвестный проситель — да, сэр, я уже понял, что это один человек — боится не только прессы. Итак, что ему нужно?

— Хорошо, лейтенант, играем в открытую, — полковник посмотрел ему в глаза, и в его взгляде Нэйв увидел некоторое превосходство. — Этот господин хотел бы, чтобы некоторая информация относительно его коммерческой деятельности не попала в Ваши отчёты. А в идеале — чтобы Вы передали ему обеих сестёр. Само собой, что всё это не за бесплатно. И, поверьте — этот человек умеет благодарить, — и Ибрам ненавязчиво провёл рукой по забитому дорогой выпивкой бару.

— Вот, значит, как… — задумчиво пробормотал Грэм, чувствуя, как его начинает трясти от бешенства.

Его, офицера Конфедерации, сейчас пытается купить какой-то политикан, причём делает это через свою шавку в полковничьем мундире. В то время как идёт война, когда на кону стоит существование самой Конфедерации, эти вот двое… дельцов, мать их так, торгуются за то, чтобы прикрыть какие-то свои грязные делишки, вместо того, чтобы помочь поймать двух шпионок, способных навредить гораздо больше, чем эскадра республиканских «Венаторов».

— Передайте своему благодетелю, полковник, — с нескрываемым презрением процедил Нэйв, — что я буду продолжать вести это дело так, как посчитаю нужным. И если он хочет помочь — то пусть сообщит то, что знает про сестёр Лорэй, сэр, а уж исходя из ценности предоставленной им информации мы будем рассматривать возможность снисхождения к его грешкам. Всего доброго, — и лейтенант вылез из салона, еле сдержавшись, чтобы со всей силы не хлопнуть дверцей.

Уроды моральные, это какой же гнусью нужно быть, чтобы, сидя в высоком кресле — если вообще не в Сенате КНС, — беспокоится о своих грешках, а не о том, что могут наворотить два вражеских агента. Суки, натуральные суки. И полковник Ибрам — такая же продажная тварь. Грохнуть бы сволочь, да доказательств пока нет, кроме забитого дорогущим бухлом бара в спидере.

Полковник Ибрам посмотрел вслед молодому лейтенанту, а затем достал из кармана простенький одноразовый комлинк.

— Он отказался, — набрав номер по памяти, сообщил он.

Выслушав ответ невидимого собеседника, полковник улыбнулся и, отключив аппарат, выкинул его в утилизатор, встроенный в дверцу машины.

— Вези меня к казармам батальона спецсвязи, — приказал он водителю. — Говорят, есть один связист посговорчивей…

Блайзу снился сон: он стоял на открытом командном пункте артиллерийской батареи и смотрел на своих братьев. Тех, кто уже три месяца, как погиб. Они сидели кружком на своих шлемах, смеясь и перешучиваясь, и не обращали на него никакого внимания, а вокруг расстилалась до боли знакомая кирпично-красная равнина Джеонозиса.

— Ребята, — наконец смог подать голос Блайз, протягивая к ним руку. — Вы… Вы тут?

На его голос обернулся Хохмач и, весело ухмыльнувшись, покачал головой:

— Нет, сэр. Мы на небесах. Тут хорошо, лучше, чем в наших казармах.

— На небесах? — глупо повторил Блайз.

— Да, сэр, — кивнул Хохмач. — Мы же солдаты, сэр…

Блайз кивнул, потянулся за своим шлемом… и обнаружил, что вместо привычной брони одет в яркую рубашку и шорты. В этот момент за его спиной раздался знакомый топот множества марширующих ног и, обернувшись, Блайз увидел стройные колонны солдат, марширующих к горизонту, туда, где сгустилась тьма, пронизанная вспышками взрывов и бластерных выстрелов.

— Мне пора, — сказал кто-то у него над ухом, и мимо Блайза прошёл Чимбик, держа шлем в руке, обнялся с каждым из погибших, традиционно дернул на счастье за ухо Хохмача и побежал к марширующим.

— Стой! — крикнул ему Блайз. — Меня подожди!

— Нет, сэр, — не останавливаясь, откликнулся сержант и, надев шлем, слился с безликой толпой братьев.

— Как — нет? — потерянно прошептал Блайз, оглядываясь на Хохмача. — Почему?

— В бой идут солдаты, сэр, — пожав плечами, ответил тот.

— Но ведь я — солдат! Я — ваш брат! — закричал Блайз, чувствуя, что вот-вот разрыдается от обиды.

— Нет, Блайз, — впервые за весь разговор назвав его по имени, отрицательно качнул головой Хохмач. — Ты — влюблён, помнишь?

— Я… — начал было Блайз, но тут за спиной раздался голос Свитари:

— Помоги мне, Блайз…

— Ри! — Блайз повернулся, как ужаленный, только чтобы увидеть, как уносится вдаль клетка со стоящей в ней девушкой. Ри держалась за прутья и умоляюще протягивала к Блайзу руку.

— Ри! — заорал Блайз и проснулся, рывком подскочив в кровати.

Посидев с полминуты, он встал, прошлёпал к установленному в холле их номера холодильнику с напитками, достал бутылку сока и жадно припал к горлышку, не обращая внимания на срывающиеся на грудь капли. Допив, Блайз выкинул бутылку в утилизатор, сел на диван и обхватил голову руками.