Александр Гласьев - Паутина

— А все-таки почему вы решили, что эти материалы могут быть именно у анахронистов?

— А у кого же еще? Всем известно, что они собирают материалы, относящиеся к прошлому.

— Ладно, а почему вы решили обратиться именно к этому доктору?

— Я знал, что он из их компании.

— Откуда?

— Кто-то упомянул в случайном разговоре.

— Кто? Когда? По какому поводу?

Нодия даже вспотел от подобной обстоятельности. Как ни странно, это помогло ему сосредоточиться, и он постарался как можно точнее передать разговор с фермером Крофтом. Тардье выслушал его на редкость внимательно, потом пожал плечами.

— Да вроде бы все выглядит естественно. Говорите, упомянул, что его друг служит в Федеркоме? А вы проверили, есть ли у него такой друг?

— Есть. Действительно, служили они в Федеркоме с неким поручиком. Теперь он — оперативник ФК.

— Хорошо, я перепроверю… по своим каналам. А Макленнон постарается выяснить, как эта пленка попала в КСН. Может, что-то получится, а? Ну, вот и хорошо, договорились. Идите, Карел, и не теряйте времени. И впредь будьте осмотрительнее.

Выпроводив Нодию, Тардье подошел к холодильнику, отыскал в глубине высокий стакан двойной порции аршада. Потом по закрытому каналу связался с Главным инспектором полиции.

— Это вы, Плавт? У меня к вам личная просьба… Тут мне рекомендовали одного парня, так вы проверьте, нет ли у него дырок в биографии.

— Но ведь это входит в функции Федеркома, — удивился Плавт.

— Конечно, входит, — ворчливо ответил Тардье, — но вы же их знаете! Растянут проверку на пол-цикла, а потом окажется, что его двоюродная бабушка переспала с пауком. Вы уж сами, дорогой мой, посмотрите, хорошо? В порядке личного одолжения.

— Ну что вы, досточтимый сэр Мигель! Конечно, я все сделаю. Действительно, эти парни из Федеркома чересчур задирают нос. Я всегда это говорил. Думаю, что дня через три все будет сделано.

«Ну и ладно, — подумал Тардье, закончив разговор, — может, что и разнюхает. Специальная пленка, аппаратура… Можно потрясти редактора КСН, но этим пусть занимается Макленнон. Прижать Гонди вряд ли удастся, а вот пугнуть… Главное, надо, чтобы в Сенате услышали об этом».

Он повертел бутылку в руках, устало откинув голову назад, подумал и допил остаток аршада прямо из горлышка — до последней капли. День выдался тяжелый.

Играть роль больного старикашки именно тогда, когда он почувствовал давно забытый молодой азарт, нелегко. И тут Тардье с особой остротой почувствовал, как он непоправимо стар.

Советник Плавт расплылся в кресле. Отключив связь, всю, кроме экстренной, Плавт надул и без того толстые щеки и призадумался. Мысли его текли неторопливо, как строчки видеогазеты. Глава полицейского ведомства очень не любил, когда неуместный звонок какого-нибудь идиота прерывал этот процесс.

Итак, Тардье копает под Федерком. А на кой ляд это надо ему, Плавту? Через считанные декады старик выйдет в тираж, его место займет скорее всего Гонди. Засядет в кабинете лидера, вызовет Главного инспектора и скажет со зловещей улыбкой:

— Что же ты, Плавт, яму мне рыл? Жаль, жаль, что мы с тобой не сработались.

За тридцать лет службы Плавт прошел все положенные ступени и должностью своей дорожил. Он не имел ни влиятельной родни, ни поддержки наверху, зато обладал исключительным нюхом, который выручал его в самых трудных ситуациях. А кроме того, еще в самом начале карьеры он сформулировал для себя три правила, коим и следовал неукоснительно. Первое — безоговорочно и точно выполни любой приказ. Второе — перед выполнением приказа заручись доказательствами того, что ты лишь исполнял служебный долг, повинуясь священной воле начальства. Третье — найди, кто ответит за все возможные последствия…

Но и этого было мало, если бы Плавта не выручало его хобби, крайне редкое для Альфы. Он был гурманом, и на его обеды собирались все высшие должностные лица Системы, которых влекло туда непреодолимое желание еще и еще раз оценить древние блюда метрополии, рецепты которых Плавт хранил в глубокой тайне. Гости сосредоточенно жевали, а хозяин суетился вокруг, его сплюснутое лицо с тройным подбородком и заплывшими глазками так и сияло от удовольствия. И редко кто из удостоенных чести посещать эти обеды при случае мог отказать Плавту в какой-либо пустячной просьбе.

Сейчас он долго перебирал варианты, пока не остановился на одном, лучшем из них. Запрос будет сделан от имени Тардье, а информацию получит Плавт. После этого будет ясно, как ею распорядиться. Ну, а если окажется, что этот парень связан с Федеркомом — Плавт сразу смекнул, почему Тардье ищет информацию в обход ведомства Микулича, — всегда можно будет сказать весьма досточтимому сэру Гонди:

— Да что вы, весьма досточтимый сэр! Наши ведомства никогда не ставили подножку друг другу. Тардье действительно справлялся о каком-то фермере, но, сами понимаете, это работа не моего уровня. Кто-то исполнил, отчет направлен лидеру Сената.

Вот только исполнителя надо подобрать, чтобы повъедливее был любого налогового инспектора. Такого, что и ту самую двоюродную бабушку допросит в случае нужды. А сделает это лучше всех… инспектор Брайтон. Вот именно, Брайтон.

Уже через день полицейская проверка была завершена. Брайтон, как и ожидал Плавт, методично проверил все данные, которые имелись в Большом Федеральном на фермера Германа Крофта, запросил полицейский участок Семнадцатой станции и уже мог бы подписать рапорт о полной благонадежности Крофта. Лишь в силу природной педантичности он сделал запрос в Главный Штаб. Может, за фермером водились какие-нибудь прегрешения во время службы на Пятнистой? Конечно, военные такими подробностями о своих делах делиться не любят, но все же…

Ответ трудно было назвать неожиданным. Никаких дополнительных данных о прохождении Крофтом службы на Бэте в федеральных сетях не оказалось. Единственное, что выдал компьютер, — это отметка о выдаче Крофту проездного литера в Космопорту Бэты согласно предписанию номер…

Плавт не ошибся в выборе сотрудника. Лишь один человек среди полицейских всей Системы потрудился бы запросить на всякий случай текст предписания, и этим человеком был инспектор Брайтон. Ну, а дальше сыграла роль случайность, которая в жизни происходит несколько чаще, чем в хорошо написанных романах…

Вопреки всем правилам и привычкам бюрократии Альфы текст предписания не был вовремя стерт и сохранился в одном из файлов Большого Федерального. И выдано было это предписание на имя старшего топографа Джона Смита, все данные которого удивительным образом совпадали с данными Германа Крофта.

Получив рапорт инспектора, Плавт долго недоуменно сопел и чесал в затылке. Конечно же, воинская касса Космопорта не пропустила бы такое несоответствие. Ни о какой ошибке речи не было. Да и неужели бы сам Крофт не заметил, что предписание выдано на чужое имя? Нет, все было сделано сознательно, но кем и зачем?