Сергей Самаров - Резервация разума

Мне, конечно, трудно просчитать их планы. При том, я отдаю себе отчет, что они могут сначала предложить одни технологии одной стороне, что может спровоцировать конфликт, потом какие-то противотехнологии другой стороне. И такие поставки в состоянии разрушить две главенствующие противостоящие державы. Если стерехи планируют нашествие на наш мир, то это им только на руку.

– Ты правильно мыслишь, – подсказал мне мой квантовый киберкомпьютер. – Это обычная тактика стерехов. Стравить противостоящие силы, а потом, когда обе силы ослабнут, прибрать этот мир под свое управление.

– Разделяй и властвуй. Так сильные государства поступали всю нашу историю.

– Я знаю этот принцип. Извини, сейчас, наверное, не время для такого разговора. Но я все же выскажу свои мысли. Я долго старался понять историю вашего мира, которую пытался изучить. Но понять до конца так и не сумел, потому что не нашел логической составляющей существования всего вашего мира, доминирующей константы, на которую все миры в своем существовании опираются. Ваше общество разделено на государства по каким-то странным принципам, которые вам же и жить мешают. Еще я пытался изучать вашу юриспруденцию, чтобы понять систему взаимоотношений людей. У вас хорошо развита межгосударственная сеть коммуникаций, которую вы называете Интернет, и это позволяло мне многое изучить, не выбираясь из пещеры. Так вот, юриспруденция… Уже учебник для первого курса юридического факультета говорит о том, что «Государство – аппарат насилия». То есть, вы сами придумали себе государственность, как аппарат насилия над вами же, и двумя руками держитесь за него, настаивая, что вы хотите жить под гнетом насилия. Зачем вам это нужно? Неужели терпеть насилие над собой настолько приятно, что у вас не хватает сил отказаться?

– Когда у нас будет больше свободного времени, мы вернемся к этому разговору. А пока мне пора лететь. Открой фонарь кабины.

Я просто не был готов к такому разговору, и потому старательно и, как мне показалось, довольно ловко, ушел от него. Но шлем сам начал с того, что сейчас не время для подобного разговора. С этим трудно было не согласиться.

Фонарь кабины поднялся, я загрузил во второе кресло кейс с роботизированным снайперским комплексом, шлем тут же поднял меня в воздух, и мягко усадил в мое кресло.

Майор Сухоруков стоял на том же месте в той же позе, положив руку на нос скутера.

– Значит, говоришь, командование определило нам и союзников, и противников.

– Мы получили приказ от своего командующего. Я не думаю, товарищ майор, что он действовал по собственной инициативе. Скорее всего, решение принималось несколькими уровнями выше. Думаю, это даже политическое решение. Разрешите взлет?

– Лети. – майор хлопнул ладонью по металлической обшивке скутера, которая отозвалась голосом пустой кастрюли, дождался, когда опустится фонарь кабины, и только после этого сделал два шага назад. Чтобы в дальнейшем избежать разговоров еще и с майором относительно двигателя скутера, я попросил свой квантовый киберкомпьютер, и он при взлете имитировал горячую реактивную струю. Сухоруков резко и слегка испуганно отскочил в сторону, чтобы не превратиться в шашлык.

Я летел низко над горой, стремительно набирая скорость, и управление при этом полностью доверил своему шлему, поскольку не надеялся на быстроту своей реакции, когда впереди оказывалась скала. Но шлем с задачей справлялся играючи. Спускался с горы я в обратную сторону, то есть, улетал от границы, но мне было необходимо сделать круг, и попасть в Грузию чуть в стороне, чтобы не угодить в зону прямой видимости стерехов, которые, возможно, остались на третьем участке технического контроля. Они-то должны знать, что такое скутер, в отличие от наших и, скорее всего, грузинских пограничников, да и умных голов американской научной бригады вместе со спецназом горных стрелков. И поймут, что ктархи знают о том, что они, стерехи, то есть, остались в этом мире.

Облетев гору, на которой располагалась пятая застава, почти у самой подошвы по периметру, мой скутер скользнул между двух разнокалиберных гор, и на большой скорости, вдавившей меня в кресло, промчался над границей так быстро, что я при всем старании не сумел понять момент пересечения какой-то условной линии. Полет проходил слишком низко, и внизу все мелькало. Не было возможности на чем-то конкретном сосредоточиться, что-то ясно рассмотреть. Скорость снизилась только тогда, когда скутер развернулся на вираже над заброшенной грузинской деревней, и уже в глубине грузинской территории полетел вдоль границы. Туда, откуда не так и давно запускали «беспилотник». По крайней мере, в ту сторону.

Сверяться с картой у меня необходимости не было. Я запомнил ее хорошо. И в нужном месте попросил шлем посадить скутер на склоне горы, где была достаточно ровная площадка, обложенная по окружности большими валунами так ровно, что это походило на правильный искусственный круг. Но какая сила могла таскать сюда эти громадные валуны, и, главное, с какой целью – мне было непонятно. Оттуда, с этой площадки, открывался вид на временный палаточный лагерь, что был выставлен у подножия горы, разделяющей Россию и Грузию. Но граница проходила по другую сторону горы. Площадка представляла собой прекрасное место для наблюдения за американцами, а это были именно они, и даже свой «матрасный» флаг не постеснялись поднять над одной из палаток. Это навело меня на новую мысль. Я раздумал отсылать скутер на заставу, и мой квантовый киберкомпьютер по моей просьбе сразу же после окончания разгрузки, то есть, когда я вытащил кейс со снайперским комплексом, и свой рюкзак, преобразовал сам скутер в обычный внешне валун, точно такой же, как стоящие рядом. Я тут же обратил внимание на то, что из-под нового валуна растет трава, и наблюдательный человек сразу поймет, что валун появился здесь недавно. Тогда квантовый киберкомпьютер вдавил валун в землю сантиметров на пятнадцать – двадцать, что создавало полную иллюзию долговременности пребывания камня здесь.

Я долго сомневался, не решаясь задать чем-то провокационный вопрос, но все же в последний момент задал его шлему:

– Если я влипну в какую-то неприятность, ты сможешь меня выручить?

– Это зависит от того, что за неприятность тебя ждет. Что бы тебе ни грозило, я не смогу уничтожить другую разумную жизнь, пусть даже это будет квантовый компьютер низшего звена, например, как у стерехов, работающий на двух кубитах.

Он, в отличие от ктархов, не желал убивать даже стерехов. Вернее, желал, но не сворим разумом, а человеческими руками. Я это заметил, даже понял, что в него заложено программное ограничение, но говорить стал о другом.