Уильям Дитц - Небесные Дьяволы

— Спасибо за приглашение, — буркнул Тайкус. — Но я, пожалуй, откажусь.

«Сукин ты сын с крысиной мордой», — подытожил он про себя.

Беллами усмехнулся.

— Жизнь отстой, не так ли, Финдли? Куда ни кинь, всюду клин. Но одно я знаю точно… если ты не оденешься и не явишься через десять минут на перекличку, то будешь сегодня тянуть вагонетку. в одну каску.

Тайкус вздохнул. Таковы были правила игры. Игры, в которую Тайкус и сам любил играть — разумеется, когда находился по другую сторону. Он знал, что главное — это сохранять хладнокровие и не поддаваться на провокации. «Хотел бы я посмотреть, как ты потянешь эту телегу, психованный мелкий грызун», — подумал Тайкус. Ни единый мускул не дрогнул на лице гиганта, пока сержант с хмурым видом наблюдал за ним.

Пока Беллами пытался досадить Тайкусу, остальные заключенные заняли все кабинки с акустическим душем. Теперь о том чтобы за десять минут успеть побриться, помыться и подготовиться к построению — не было и речи. А раз так, то Финдли выбрал единственный возможный вариант.

— Удружили, так удружили, сержант. Лишний раз подкачаться мне не помешает.

Никто из заключенных поблизости, кто мог слышать диалог, не был настолько глуп, чтобы посмеяться, но многие усмехнулись, продолжая в спешке готовиться к утренней поверке.

Тайкус вышел из барака, опоздав на две минуты. Принял от рядового и надел на себя дыхательную маску с кислородным баллоном. Беллами уже поджидал его. Без лишних околичностей сержант объявил, что в связи с опозданием заключенный Финдли будет тянуть вагонетку в одиночку. Но поскольку многие из арестантов уже знали о наказании, то удивленных возгласов, которые ожидал услышать Беллами, не последовало.

Как только перекличка и досмотр завершились, заключенные строем промаршировали на ПХД, ранее бывший территорией автостоянки — до того, как конфедераты захватили каменоломню и не стали использовать ее в качестве военно-исправительного учреждения ИДЧ-Р-156. Двадцать три арестанта представляли здесь как десантные войска, как пехоту, так и флот.

Когда-то в одноэтажной кухне с пристроенной столовой готовили еду и кормили рабочих каменоломни. Скорей всего, кормили на порядок лучше и в любом случае не теми помоями, какими каждый день давились узники. Сегодняшним утром заключенным подавали блюдо под названием «ФУ», или «фитиль уникальный» — то есть огрызок вяленого мяса, отмоченный в водянистом соусе и подаваемый на отсыревшем ломте хлеба.

Еда была отвратительной. Однако ввиду отсутствия выбора вкупе с тяжким трудом, что ждал людей впереди, арестантам ничего не оставалось кроме как поспешно глотать соленое месиво. Не жуя, и запивая огромным количеством воды. По словам медика, загремевшего в ИДЧ-Р-156 из-за ухода в СОЧи, такую «диету» составили специально, чтобы снизить вероятность гипертермии [11] Гипертермия (мед.) — перегревание, накопление избыточного тепла в организме человека и животных с повышением температуры тела, вызванное внешними факторами, затрудняющими теплоотдачу во внешнюю среду или увеличивающими поступление тепла извне. у заключенных.

Из-за больших габаритов Тайкусу требовалось куда больше калорий чем другим, поэтому он без лишних слов умял свою пайку и все остальное, чем поделились товарищи. Едва мужчина проглотил последний кусок, раздался вой Ревуна. Арестанты повалили из столовой наружу. Беллами отдал приказ построиться всем в колонну по два и повел группу вниз по извивающейся зигзагами дороге.

Сержант бежал трусцой, так что арестантам пришлось бежать следом за ним. К чести Беллами стоило признать, что он находился в хорошей физической форме. Настолько хорошей, что часть пути он бежал спиной вперед, зажав стек подмышкой и выкрикивая речевки.

Пятью минутами позже колонна добежала до ровной площадки, где стояла пара самосвалов, предназначенных для перевозки камней. Сам карьер располагался в конце узкого каньона с отвесными стенами. Процесс добычи камня происходил примитивней некуда — Тайкус считал, что дополнительный риск являлся частью наказания. Сначала, чтобы отделить тонны породы от скал, использовалась взрывчатка. Ту же взрывчатку применяли и для дробления крупных обломков, после чего размельченную породу грузили в вагонетки, которые затем опорожняли в ожидающие загрузки самосвалы.

Перед началом изнурительного процесса штрафники вновь построились для очередной переклички. Пока длился «подсчет голов», Тайкус, как и все остальные, глаз не спускал со стоящего перед строем ржавого металлического контейнера. Он знал, что каждого из собратьев-заключенных сейчас волнует только одна мысль — мысль о человеке, запертом внутри контейнера.

Будет ли жив Сэм Ласситер, когда сержант Беллами откроет ящик?

Ласситера приговорили к пяти суткам сидения в грузовом контейнере за плевок в лицо Беллами. Разумеется, Беллами упаковывал людей в «карцер» и за менее серьезные проступки. Только вот пребывание в ящике от двух дней и более, можно было автоматом считать смертным приговором. Это если учесть холодные ночи и тот факт, что Беллами снабжал провинившихся запасами кислорода процентов на пять ниже от необходимой для выживания нормы. Но Ласситеру уже случалось высиживать взаперти по три дня, и некоторые арестанты считали, что он вполне может осилить и четыре. Тайкус же размышлял по поводу того, когда придет его черед оказаться в железном ящике. Беллами угрожал ему множество раз, так что когда он воплотит в жизнь свои угрозы — вопрос времени.

Габариты стального контейнера составляли два с половиной метра в высоту, метр двадцать в ширину и два с половиной в длину. Заключенному в «карцер» полагалось одно солдатское одеяло, ведро, для оправления нужды, и пластиковая бутылка с водой. Еду давали дважды в день через узкую прорезь. Когда Беллами открывал дверь, Тайкус знал, что сержанту очень хочется увидеть лежащий на полу труп. Потому как смерть Ласситера послужит лишним доказательством того, что заключенные бессильны перед системой или Беллами — что по сути одно и то же.

Ржавый металл протестующе скрипнул, когда Беллами подошел к контейнеру и потянул на себя створку. Штрафники увидели Ласситера. Мужчина оказался не просто жив, да еще и сидел на отхожем ведре со спущенными штанами.

— Че вам надо, извращенцы? — прохрипел он. — Дайте мужику хоть немного побыть наедине.

Арестанты покатились со смеху. Их страх перед Беллами мгновенно улетучился. Сержант в сердцах захлопнул дверь и запер ее. Затем, повернувшись спиной к ящику, Беллами взглянул на уже притихших заключенных.

— Ладно, девочки, веселье закончилось. Вас ждут тонны камней…

В этот момент Ласситер просунул руку в прорезь для еды, схватил Беллами за ремень и рывком прижал сержанта к двери. Через ту же щель пленник воткнул в унтера заточку. Вцепившись в жертву, он вновь и вновь вонзал «перо» в тело Беллами под визг последнего. Вопли не смолкали до тех пор, пока прибежавшие охранники не освободили сержанта.