Олег Макушкин - Кристаллическая решетка

– Неужели так просто? Я слышал, что на боевых кораблях стоят системы защиты от всех типов самонаводящихся ракет – визуальная, магнитная, радиолокационная, инфракрасная и так далее. Есть генераторы помех, создающие ложные цели. Даже самая «умная» ракета не сможет поразить цель со стопроцентной точностью.

– А кто сказал, что у нас «умные» ракеты? – усмехнулся Свенссон. – Мы сняли с одного захваченного корабля партию боеголовок и выключили у них контур самонаведения. Взамен поставили видеокамеру и схему дистанционного управления. Ракета достигает на автопилоте заданного района, дальше ты берешь в руки джойстик и играешь с эсминцем в догонялки. Обнаружить боеголовку очень тяжело – она тоже маскируется от радиолокации, а при заходе на цель следует «пьяной» траекторией, затрудняя наводку зенитных систем. Крупный корабль с многоступенчатой системой противоракетной защиты поразить не так-то просто, но эсминец – плевое дело.

– Ракета готова, – доложил помощник.

– Пуск! – распорядился Свенссон. – Плохо то, что это уже третий эсминец за последнее время. Кибернетики могут обеспокоиться потерями и начать всерьез прочесывать нашу зону.

– Тогда зачем топить эсминец? – спросил Деймон.

– Он мог нас засечь, – ответил Свенссон. – Да и потом, это обычный патрульный корабль, почти полностью автоматизированный. Киберфлот насчитывает сотни таких ищеек, которые снуют повсюду. Не думаю, что они забеспокоятся раньше, чем потеряют еще два-три корабля в этом районе. Все-таки гайанские территориальные воды достаточно близко.

– Взял управление ракетой, – сказал помощник. – Выхожу на дистанцию прямой видимости. Цель опознал. Сближаюсь.

– Смотри, – кивнул Свенссон. – Он зайдет в кильватер и снизится так, чтобы резать барашки волн. Кибернетики ничего не узнают до последнего момента.

– Дистанция тысяча… пятьсот… двести… Есть!

На мониторе помощника мелькнул корпус эсминца, который начал разворачиваться в самый последний момент, а затем пошли помехи. Спустя некоторое время эсминец пропал с экрана локатора.

– Цель уничтожена, – доложил помощник.

– Ну и отлично, – сказал Свенссон. – Идем на базу.

Деймон устроился в кресле поудобнее и дремал, периодически просыпаясь и прислушиваясь к разговорам Свенссона и помощника.

– В акватории Лужи надо быть поосторожней, – напоминал командор. – Мало ли, где они теперь расположили свою плантацию. Заденем ненароком – скандал будет как тогда, помнишь?

– Когда мы им сеть порвали? Помню, – усмехнулся помощник. – И чего так из-за каких-то водорослей беспокоиться?

– Нет, их, конечно, можно понять, – возразил Свенссон. – Они из этих водорослей всю пищу себе делают, вплоть до хлеба. Если что, без еды останутся.

– Запасов у них там на год, не меньше. Если один-два урожая пропадут, это не беда, – возразил помощник. – Не помрут же с голоду, верно?

– В конце концов, не мы сажали, не нам и посевы губить, – заметил Свенссон. – Так что давай постараемся ничего не испортить.

Деймон опять задремал. Во сне он видел подводный город на дне Маленькой Лужи, людей, плавающих с аквалангами среди плантаций хлебных водорослей, и субмарину «Гадкий утенок», стоящую в подводном сухом доке.

Все это несколько часов спустя он увидел и наяву.

Глядя на то, как подводные фермеры бережно подвешивают к ячейкам сети, натянутой у поверхности воды, садки с водорослями, а созревший продукт складывают в большие корзины, которые затем опустошают в подводный комбайн, Деймон умилился и понял, что ему бесконечно симпатичны пасторальные картины подводного фермерства, но что сам он фермером становиться не собирается. Тем временем подводная лодка вошла в ремонтный док, аккуратно легла на подпорки и оказалась в темноте рукотворной пещеры, когда закрылся входной люк. Несколько минут спустя в доке остались только лужи, капель с потолка, несколько дохлых рыбешек и пара клешнеруких крабов.

Источником света в доке, желтоватого и тусклого, служили несколько электрических лампочек. Электричество здесь тоже добывали за счет водорослей, используя биологические фотоэлементы – гайанское ноу-хау. Возле трапа подводной лодки собралась группа встречающих. Свенссон первым выбрался наружу, сбросил зеленую простыню тины с поручней трапа и ухватил загребущими ручищами сразу двух очаровательных девушек, встречавших моряков с букетиками оранжерейных маргариток. Деймон последовал примеру командора и тоже удостоился букетика в комплекте с поцелуем.

– Нас здесь любят, – подмигнул Деймону помощник Свенссона, который также не остался без внимания.

– Приветствую командора Свенссона и его доблестный экипаж! – несколько напыщенно произнес глава встречающих, седовласый сухой человек с бакенбардами на щеках и выцветшими нашивками на синем кителе.

– Здорово, старина Ньюкомб! – воскликнул Свенссон и сгреб старика по всегдашней своей привычке в объятия. Тот пытался высвободиться, но тщетно.

– Ульф, сынок, пожалей мои ребра, – взмолился он. – Я тоже рад тебя видеть, но обнимай лучше наших девушек, а не меня, старого тюленя. Лучше расскажи, удачно ли прошло твое плавание и не было ли стычек с извергами-киберами.

– Стычка была, – заметил Свенссон. – Мы потопили эсминец вблизи зоны безопасности.

Ньюкомб нахмурился.

– Вы уверены, что они ничего не успели разнюхать?

– Уверен. Мы действовали наверняка.

– Тогда ладно. Больше не было приключений? Ну, идите, отдыхайте.

И они попали в веселую компанию местной молодежи. Глядя на то, как парни и девчонки облепили Свенссона с расспросами, Деймон понял, что жизнь маленькой изолированной от внешнего мира колонии не так уж весела. Можно спорить, что каждый из этих ребят мечтает о том, чтобы служить на корабле Свенссона или другого «вольного охотника» из числа тех, что базируются в Маленькой Луже – Свенссон как-то упомянул, что в бухту иногда заходят другие корабли. Что ж, для капитанов это хорошо.

Уже вечером, уставшие от расспросов, экскурсий по подводному куполу, разделенному на множество небольших секций, и подводных прогулок с аквалангами, Деймон и Ульф расположились в баре, наблюдая за обитателями подводного мира – потолок бара, как и большинства секций, был прозрачным. Неспешно потягивая местный алкогольный напиток, в котором почти не ощущался запах водорослей, Свенссон толковал Деймону о том, что такое в его понимании ответственность.

– Ответственность, парень, это когда ты думаешь о другом человеке, как о самом себе. Только когда ты понимаешь, что ему интересно, а что нет, что он обязан делать, а что он хочет на самом деле, что им двигает и какие у него побуждения, только тогда ты можешь почувствовать этого человека. А почувствовав его, ты можешь и себя представить на его месте. И вот когда ты представляешь себя на месте этого человека и сопоставляешь всю важность, которую имеют для него те или иные действия, тогда ты испытываешь ответственность за этого человека. Ты должен сделать все так, как ты ожидал бы, чтобы было сделано, если бы ты был тем человеком. Ты понимаешь меня? Я – капитан корабля, и я несу ответственность за весь экипаж. Поэтому я должен поступать так, чтобы каждый человек на корабле мог бы сказать: капитан сделал для меня все, что мог. Потому что я чувствую и понимаю каждого человека на корабле, и каждый для меня важен не меньше остальных.