Максим Хорсун - Смерть пришельцам. Южный фронт

Кузнец с силой пихнул Степана в спину. Из «блюдца» выпростался Икар, он протянул юноше руку, а Кузнец и «противогаз» подсадили его – внезапно неловкого, с одеревеневшими ногами – к самому люку.

Узкий, расширяющийся у свода ход вел внутрь летуна. Степка вспомнил нечеловеческую худобу пришлых, их вытянутые, напоминающие пасхальные куличи головы. Понятно, почему коридор имеет такое странное сечение. Да и вообще все здесь – странное, чужое, пугающее.

Переборки были мягкими и теплыми на ощупь. Стоял ни на что не похожий запах, и Степка машинально закрыл лицо хирургической маской. Слышался голос Людмилы, но самой биологички видно не было, очевидно, она уже прошла в кабину. В «блюдце» забрался Кузнец, Степан выглянул через его плечо наружу: над кладбищем самолетов восходила желтая, чуть размытая хмарью луна. Картина была мрачная, но величественная, словно руины столицы древней империи. «Противогаз» схватился за закраины люка и уже собрался было подняться, когда над фюзеляжем «Ан-8» на дальней стороне аэродрома, словно из ниоткуда, появилось второе «блюдце».

Белая вспышка ударила по глазам. За одну секунду, которая показалась Степану очень долгой, он успел разглядеть дыру размером с футбольный мяч, образовавшуюся у «противогаза» в груди. Энерголуч, прошив человека, угодил в борт «блюдца» рядом с люком и отразился струями лилового пламени, смешанными с синими ветвистыми молниями. Одна из струй, изогнувшись, попала внутрь «блюдца» и стегнула, точно плеть, Кузнеца вдоль спины, зацепив шею и голову.

Пахнуло жаром раскаленного металла. В следующий миг неведомая сила швырнула Степку спиной на переборку и вдавила в податливую обивку. Тяжесть навалилась такая, что невозможно было пошевелиться; дышать и то получалось с трудом. Через открытый люк ворвался ревущий поток воздуха, но проем во внешней обшивке вскоре затянулся так, что даже не осталось следа.

Раненого Кузнеца придавило к переборке, как и Степку. Да еще – вверх ногами. Икару досталось тоже: его хриплые стоны перемежались отборным матом.

Степан понял, что их «блюдце» рвануло с места на умопомрачительной скорости, причем – без разгона, словно по щучьему велению. Влипнув в стену, словно муха в смолу, он ерзал, пытаясь посмотреть, насколько плохи дела у Кузнеца.

Затем невидимая рука ослабила хватку. Степан судорожно вздохнул, расправляя примятые легкие, и сполз по переборке на пол.

– Ваня! Ваня! – Икар кинулся к Кузнецу. Степан тоже склонился над раненым, но невольно отшатнулся при виде страшной дымящейся раны. Да и запах горелого был такой, что к горлу сразу комок подкатил.

– Что с ним? Ваня! Он жив?

А это уже была Людмила, она хотя бы додумалась прихватить с собой аптечку. Икар протянул к Кузнецу руки, но почти сразу же отдернул их, точно осознал, что ничем помочь товарищу не сможет. Тогда боец поднял взгляд на Степана.

– Неповоротливый кусок навоза! Ты еще дольше чесать яйца не мог?

– Игорь, он жив! – Людмила положила ладонь на подрагивающее от ярости плечо Икара, в другой руке она уже сжимала шприц. – Я его стабилизирую, помоги мне, Игорь! Нужна твоя помощь! Он дотянет до госпиталя.

Икар с видимым усилием отвел от Степана взгляд.

– Так. Что нужно делать? – спросил он, взяв себя в руки.

– За нами гонятся! Пост огневого контроля в кабине! – выпалила Людмила, и Степан вздрогнул, поскольку понял, что эти слова были адресованы ему. – Там все на русском, не стой!

Степан кивнул, а потом протиснулся, вжимаясь спиной в мягкую переборку, мимо Икара. Дальше коридор становился шире. Выглянув из-за угла, Степка увидел вытянутую и округлую, словно большой рыбий пузырь, кабину. На ее торцевых сторонах находилось по пульту. Передний был занят, в кресле, снятом с советского истребителя, сидел пилот в шлеме и маске. На Степку он даже не оглянулся, поскольку был всецело занят управлением. На экранах перед пилотом – Степан сразу догадался, что это именно экраны вроде телевизионных, только тонкие и плоские, а не иллюминаторы, – стелилась степь. «Блюдце» неслось на низкой высоте, внизу мелькали курганы, меловые скалы, полускрытые деревьями яры, изувеченные и заросшие вьюнами опоры ЛЭП. Прямо по курсу мелькнула вспышка, в зеркале реки, над которой пролетало «блюдце», отразилась синяя молния.

По ним стреляли. Били на поражение, твердо вознамерившись не позволить им улизнуть. Наверняка для пришлых это было вроде дела чести – наказать дерзких людишек, которые осмелились похитить и приручить их летающее чудище. Но и для Степана это тоже было вопросом принципа – не позволить агрессорам взять верх. Они и так отняли у него чересчур много – вот прямо сейчас умирает его новый боевой товарищ, – нужно было дать заморышам с Луны сдачи. Наказать мерзких «прилетенцев», или как их там величал покойный дед Бурячок.

Придерживаясь за переборку, Степан двинулся к пульту в задней части кабины. Пол неожиданно накренился, Степка проехался на спине, скользя по мягкому покрытию, словно по ледяной горке. На противоположной стороне кабины он врезался каблуками в бочкообразную конструкцию. Приглядевшись, Степка понял, что под его сапогами – механизм-охотник вроде тех, с которыми приходилось иметь дело во время налета на Каменскую общину. Сейчас смертельно опасная конструкция «спала», сложив членистые лапки. Степан схватился за выпуклый глаз гада и упрямо поднялся на полусогнутые в коленях ноги. Снова направился к цели, отчаянно стараясь сохранить равновесие на шаткой поверхности.

Добравшись, Степан опустился в кресло и сразу же пристегнул ремни. Приборная панель была вогнутой и скругленной на углах, в общем – все не так, как у людей. Зато многочисленные кнопки и тумблеры оказались самыми обычными – советского производства. Очевидно, хитромудрые устройства пришлых были заменены более привычными и удобными для использования людьми. Под кнопками имелись набитые через трафарет надписи: «ВКЛ», «НОС», «КОРМА-1», «КОРМА-2», «ЦЕЛЬ» и так далее. Причудливая гашетка сама просилась в руку.

Степан, почесав затылок, нажал «ВКЛ», на трех экранах перед ним появилась степь с чуть заваленным горизонтом и обложенное тучами небо. Экран, что располагался выше, показывал изображение с телекамеры, установленной на носу «блюдца». Два нижних экрана показывали то, что находилось за кормой по правому и левому борту. Соответственно имелись три энергетических орудия, расположенных треугольником.

На одном из кормовых экранов сверкали росчерки энергетических лучей. Степка нажал «КОРМА-2» и «ЦЕЛЬ». Изображение на экране чуть сместилось, теперь было видно второе «блюдце». С этого расстояния оно напоминало разлапистую световую кляксу. Степка взялся за гашетку, и на экране сразу же возникла прицельная рамка, с двух сторон которой замигали вертикальные надписи закорючками пришлых. Степка нажал на гашетку. Кормовой обзор на мгновение ослепило белой вспышкой.