Виталий Винтер - Багровый рассвет

В центре всё так же, как и сотню лет назад, высились старые памятники – никто их не сносил и не убирал. Местные помнили свою историю, и потому будущее у них, в отличие от забывших её соседей, было. Будущее тяжёлое – с потом, кровью и бескрайними проблемами, но оно было. И местные жители сами строили и решали, как жить дальше. И восставший из гари боёв, словно феникс, город служил тому примером.

Проехав через полный людей центр, они вскоре оказались у штаба, где Анатолия и высадили. Он тепло попрощался с попутчиками, с которыми успел уже немного сдружиться. Всё взятое вооружение с трупа эсэсовца, а также свой современный «Вал» с прицелом последнего уровня он отдал ребятам, оставив только кобуру с пистолетом. Оружие ему тут уже не понадобится, а если и нужно будет, то ему его выдадут.

В координационном штабном центре, а точнее в одном из его отделов, его направили к офицеру ВКС. Им оказался молодой парень – очень худой. Из-за этого форма на нём сидела словно что-то совершенно лишнее. Парень оказался офицером связи, да ещё и флотским:

– Лейтенант Алёхин, отдел связи ВКС при штабе Черноморского флота, – чётко отрапортовал тот.

– Из центра управления полётами мне отдали приказ явиться к вам в отдел для получения приказа о дальнейшем прохождении службы. – Толя ещё раз оглядел лейтенанта с ног до головы. – Разрешите поинтересоваться, а почему вы из флотских?! Здесь вроде армейские должны быть.

– Да, это правильно! – немного засмущавшись, затараторил лейтенант. – Так раньше и было, но когда Донецк почти до береговой линии дошёл – их нам передали. Вроде как у армейских и так работы хватает на центральных участках границы. Да и тихо тут уже давно. В основном столкновения на границе происходят. Да и нашей помощи давно уже не требовалось… – Он с завистью посмотрел на притороченную к поясу кобуру и запылённую форму. Теперь стала ясна его неуверенность – он считал Толика ветераном, да ещё и космонавтом, а себя несправедливо забытым на пыльной, фактически канцелярской работе. – Население ушло с затопленных территорий подальше вглубь из буферных зон. Вот тут и сформировался новый мегаполис…

– Куда меня дальше направят? Мне сказали, все данные получу у вас на месте, – перебил его Анатолий.

– Да, конечно! – засуетился лейтенант, ища какие-то бумаги на своём рабочем столе. – Вот приказ! Вас срочно прикомандировывают к флотской группе.

Он передал ему серый пакет с приказом и, всё ещё смущаясь, добавил:

– Только сегодня утром доставил спецкурьер. Можете прочитать здесь, а затем уничтожить. – Он указал на служебный утилизатор бумаг у стола. – Я выйду, пока вы читаете. Нужно приготовить транспорт для вашей доставки.

Анатолий вскрыл плотный конверт, только когда за молодым лейтенантом закрылась дверь. Не сказать, что он ему не доверял – просто привычка. В конверте оказался машинописный лист с приказом и куча схем, которые он сначала отложил в сторону. Короткий и сухой приказ он прочитал на одном дыхании. В нём ничего особенного не было: его прикомандировывали к флотским для выполнения какой-то операции, которую после фактического поражения на орбите срочно разработал генштаб. А вот схемы, приложенные к приказу, он просматривал, наверняка, не один десяток раз – всё стараясь понять, шутка это или правда, что они на такое решились. Точнее, что это ему предстояло выполнить подобный приказ.

Когда через четверть часа в комнату вновь вошёл лейтенант, то застал Анатолия задумчиво сидящим возле окна и курящим запрещённые в Империи сигареты. Впрочем, вполне свободно употреблявшиеся и продававшиеся здесь – с ним поделились ребята-рейдовики. Лейтенант вытянулся у двери:

– Всё готово! Вертушка ждёт уже. Отвезёт вас прямо на базу флота на Ростовских островах. Там вас передадут группе, участвующей в операции.

Лейтенант проводил Анатолия до посадочной площадки, расположившейся прямо во дворе П-образного здания. Машина тёмно-синей флотской раскраски уже прогревала двигатели – старый товарищ ещё со времён учёбы в академии, Ми-43. Правда, на этом по бокам топорщились короткие крылья, увешанные пилонами с ракетами. Лейтенант довёл его до самого люка и, крепко пожав руку, что-то прокричал. Из-за работающих двигателей расслышать слова было практически невозможно, да это и не требовалось – уже. Из узкого десантного салона Толя видел, как лейтенант стоял, превозмогая рвущие одежду воздушные потоки, и с ясно видимой завистью смотрел на удаляющейся вертолёт. Лейтенант прекрасно понимал, что никогда не увидит то, что увидел мимолётно встреченный космонавт. Не сделает то, что делал тот. Толя всё это видел в его взгляде, но не желал ему того, что сам успел пережить в своей жизни. Не очень долгой, но уже полной смертей, а ещё тяжести, ложащейся на человека, убивающего по приказу. Ложащейся даже тогда, когда делаешь это, защищая свою жизнь или действуя по зову совести.

Полёт занял всего около часа, но за это время он успел поспать и, как ни странно, выспаться. Его разбудил один из пилотов, сунувший в руки пакет с армейским рационом и флягу с водой и сообщивший, что посадка состоится через десять минут. Пилот тут же исчез за дверью кабины, а капитан засунул пакет в один из ящиков под сиденьями. Задания по его прямой специализации были всегда связаны с проблемами для желудка, и лучше было уговорить уже бурчащий желудок. От голода он уж точно не умрёт, а вот проблем от приёма пищи могло быть куда как больше.

Они сели в военном порту одного из внутренних Ростовских островов. На удивление, во всегда полных бухтах, к которым он привык за долгие месяцы вахт на орбите, было совсем пусто. За исключением нескольких обшарпанных посудин непонятного предназначения, единственным военным кораблём оказался небольшой фрегат, стоявший у пирса. Корпус его покрывали почерневшие пробоины, а вокруг громоздились ремонтные леса. Отсутствие кораблей говорило о том, что происходило что-то серьёзное.

Особо осмотреться Анатолию не дали, и почти сразу пересадили на брата-близнеца вертолёта, привёзшего сюда. Его ждали, об этом он догадался по прогретым двигателям и взлёту, произошедшему сразу, как только он пристегнулся. Машина с максимальным ускорением понеслась возле самой поверхности моря в сторону Краснодарского полуострова.

Пропавший флот вскоре нашёлся – по крайней мере, его часть. Пролетая через пролив, он увидел множество кораблей, спешащих в сторону Чёрного моря. А возле побережья в узкой горловине пролива собралось огромное количество судов, а ещё больше было техники и людей на пологих пляжах, уставленных палатками и штабелями боеприпасов.

Кроме десантных ржавых калош и зашедших на самый берег судов на воздушной подушке, вдалеке на тёмном глубоководье стояли громады ракетных крейсеров. Четыре-пять штук – все оставшиеся за десятилетия не прекращавшихся войн козыри в поредевшей колоде Южного Флота. И среди них возвышались громады двух пусковых платформ, на фоне которых более чем двухсотметровые убийцы континентов казались не такими уж и внушительными. Он сразу заметил, что платформы уже начали приталивать для запуска ракет. Сами ракеты уже стояли, уставившись в небо своими белыми носами – готовые к старту, по четыре на каждую платформу. По бокам у ракет были прицеплены ещё какие-то агрегаты, но отсюда ему не было видно, что это такое.