Ингвар Эйферзухт - Черная кровь войны

С Витьком договорились вообще быстро, и он вписался в дело. Я на карте показал, как туда можно доехать. Километрах в десяти от разведочной скважины был куст эксплуатационных скважин с хорошей дорогой. От него шел накатанный «зимник» газовиков, который еще держался и не раскис до конца. Потом на суходоле с него нужно было съехать, проехать пару километров по достаточно твердой почве. А вот дальше нужно было проехать по болоту, до следующего пятачка с сухой почвой. И это был самый трудный участок. Если мы здесь застрянем, это конец. Сразу нужно за бульдозером бежать и не факт, что поможет. А это значит – машине конец, до зимы ее не вытащишь, а зимой уже и нечего вытаскивать будет. Ее могут растащить, а еще она может вообще уйти с концами в болото. Витька лучше нас знал все местные особенности, но тем не менее решил рискнуть.

– Ребята, выезжать нужно сегодня. Еще неделя, другая и «зимнику» конец. Да и болото с каждым днем раскисает, все больше и больше.

– Да, ждать нельзя, – поддакнул Витька.

– Харитон, ты, я смотрю, отдыхаешь, как и я. Значит сегодня свободен. Собери инструмент, одежду, возьми еды у поварих для нас на три-четыре дня.

– Ага, сейчас Нинку попрошу, пусть соберет в дорогу. А сам пока спать завалюсь, уморила она меня.

– Вить, что с машиной? Она нам нужна сегодня вечером и завтра весь день.

– Возьму путевку на два дня, подпишу у мастера, он мне должен. Так, что могу даже на ремонт не вставать.

– Затащи в кузов сухих бревен штук шесть, лопаты, лом, топоры и пилы. Скобы железные возьми, чтобы при случае сбить бревна под лежневку. Бензина бочку запасную налей и принайтуй ее в кузове, дров для буржуйки возьми.

– Слушай, Потапыч, хорош меня учить, я не первый год здесь за рулем. Все понятно, все это уже есть. А чего нет, то загружу.

– Ладно, понял. Не мальчик, сообразишь, что взять. Тогда разбегаемся до вечера, в шесть встречаемся у общежития.

– А что мужикам скажем, если спросят, куда собрались?

– Что-что! Скажем, что грибы собирать поехали, – пошутил я. – Ружье возьму, охотничий сезон открылся на водоплавающую птицу, вот мы на охоту и едем. Осталось для достоверности водки взять, но вот ее то мы брать и не будем.

– А может хоть пару пузырей возьмем?

– Обойдешься, знаю я тебя. На время экспедиции сухой закон.

– Тогда до вечера! – недовольно буркнул Харитон.

– До вечера! – «Все равно ведь возьмет», – подумал я.

Надо еще и патронов взять, мелькнула у меня мысль. Может, действительно получится поохотиться. А еще надо почистить ружье МЦ 21–12, спальник найти, инструмент собрать. Труба длиной 9 метров, ее в кузов просто так не засунешь, нужно резать. Погруженный в мысли я пошел готовиться к предстоящей экспедиции.

Ехать по раскисшему зимнику еще то удовольствие, сразу видно, что он доживает последние дни. Техника здесь уже не ходит, дорожники его не обслуживают. Одно радует, что холодная зима и поздняя весна помогают ему еще держаться, болото проморожено на совесть. Мы аккуратно, ориентируясь на вешки, едем вперед. Вода и мокрый снег летят в стороны, сейчас самое главное не слететь с него, не зацепить колесом подтаявший край. Тогда возможно все, вплоть до полного утопления машины. А Витька молодец, опытный водила, не рискует и не торопиться.

Я едва не проморгал съезд на сухой участок, и мы чуть не уехали дальше по зимнику. Вовремя спохватившись, указал направление и «лаптежник» взревев мотором выскочил на колею, оставшуюся еще с тех времен, когда здесь проезжало бригадное хозяйство буровой. На белом мху следы десятилетиями остаются. Вот по этим следам мы и поехали, пока не уперлись в болото.

Выходим все втроем, нужно размяться, кабина КрАЗа хоть и большая, но и мы не маленькие. Мы с Витькой, подтянув болотники по самые яйца и взяв по слеге в руки, идем проверять направление. Едва вдавленные следы в торфянике, язык не поворачивается назвать дорогой. Эти метров 300–400 до следующего сухого участка мы пешком прошли туда и обратно.

– Ну, что, Вить, проедем? – тяжело дыша спросил я.

– Должны, здесь не топь, просто торфяник. Сейчас накатом выскочим на болотину и в натяг попрем вперед. Главное не останавливаться.

– Тогда поехали. Харитон, ты где? – заорал я.

В ответ грохнул далекий выстрел из моего ружья, следом еще один. Минут через десять подошел довольный Харитон с тремя утками.

– Давай быстрее, – поторопил я его. – Нужно до темноты успеть и так почти два часа сюда ехали.

– Да ладно тебе. Зато охотничий сезон открыли и шулем поедим сегодня вечером.

– Там тех уток весенних на один зуб.

– Так и есть, но для запаха пойдет.

– Все, хорош разговоры разговаривать. Витек, поехали давай!

Болото мы проскочили без задержек и вскоре были на месте. Машину поставили рядом с трубой, чтобы недалеко таскать. Витьку отрядили на хозяйство, таскать вещи и обустраивать старый брошенный вагончик. Сами, пока было светло, решили поработать. Работа спорилась, начали по одной выдергивать трубы из болота. Вытянул, кинул на сколоченные мостки, ручной ножевкой по металлу пропилил до середины, после чего ее можно ломать и кидать в кузов машины. Дюраль это тебе не спецсталь, пилиться легко. До темноты перекидали почти все трубы, осталось штук пятнадцать, но мы решили не останавливаться. Подвесив предусмотрительно взятый фонарь, продолжили трудиться. Так и перекидали почти сто штук труб.

Витька уже приплясывал от нетерпения, ожидая нас в вагончике. За это время он успел неплохо обустроиться. Выбросил весь скопившейся мусор, подмел полы, обустроил спальные места. На поздний ужин у нас был организован просто роскошный стол. Витек ободрал и выпотрошил уток и сварил немудреную густую охотничью похлебку – шулем. Пахло просто одуряющее. На отремонтированный стол он выставил все, что лежало у нас в рюкзаках. Харитон у поварих выпросил квашенной капусты и бочковых огурцов, привез пару банок с домашними закрутками и копченое сало. По тарелкам Витька разложил свежеотваренную картошку с зеленым лучком, порезал черного хлеба и приготовил бутерброды с сосьвинской селедкой. Говорят, товарищ Сталин в знак уважения ежегодно Черчиллю отправлял бочку сосьвинской селедки и бочонок армянского коньяка. Так, что ужин у нас получился президентского уровня.

– Ребята, давайте быстрее, я чуть слюной не захлебнулся, – в нетерпении приплясывал Витек.

Харитон полез в свою сумку и вытащил литровую банку самогонки. Так и знал, что не забудет. Ну да ладно, по триста грамм, это не пьянка. Для аппетита и за удачное начало можно и выпить. Я разлил по граненым стаканам чистую, как слеза комсомолки, самогонку.

– Вздрогнули, ребята! – и чокнувшись, опрокинул ее внутрь.