Д Димитрюк - Бремя лишних (За горизонт 2)

Первые две серии были весьма бодрыми.

СССР и США жахнули друг по другу ядренбатонами. Часть батонов сбили на подлете, но того что долетело с избытком хватило, чтобы помножить Штаты на ноль. За горизонтом полыхали отблески ядерных взрывов. По небу гуляли тучи радиоактивного пепла. Один за другим отрубались телеканалы, радиостанции, связь и электричество. Замер транспорт. А что не смогло замереть попадало на землю и жирно чадило, проломив стену окружной тюряги.

Страрик–мэр двинул кони на почве гибели любимой дочурки и ведра, залитого в себя, кукурузного самогона.

От избытка чувств, бравый шериф вышиб себе мозги из блестящего револьвера чудовищного калибра.

К сожалению после столь бодрого начала, дальше пошел какой то бред.

Казалось бы, Все — армогедец. Хомячте хавку, топливо, медикаменты и патроны. Стройте противорадиационные укрытия. Вышлите разведку, наладьте наблюдение за местностью и охрану жизненно важных объектов.

Ан нет.

Режиссёр посчитал, что сейчас самое время провести демократические выборы мэра и шерифа. И следующие пару серий герои сетовали, что портятся продукты в холодильнике супермаркета, и выбирали шерифа и мэра. А выбрав, принялись голосовать на тему что же делать дальше.

Зачем думать, лично мне решительно не понятно.

У нас ведь как — взял учебник по «Гражданской обороне», там все написано.

А у них демократическое голосование по любому поводу.

Пока герои сериала голосовали за выбор пути в светлое завтра, разделись на два лагеря, устроили перестрелку и завалили новоизбранного мэра.

На город набежали злые и голодные урки, пролезшие через дыру, проделанную упавшим на тюрягу Боингом.

От урок отбились, но население городишки уменьшилось вдвое.

Пафос в диалогах зашкалил за стратосферу. А логика в действиях героев исчезла от слова совсем.

Какая–то полоумная барышня рванула на поиски пропавшей родни. За ней отрядили десяток здоровых мужиков, из которых половина погибла, пытаясь спасти полоумную истеричку, к тому же еще и некрасивую.

Когда оставшиеся в живых мужики вернули в город истеричку, я надеялся увидеть суд Линча или простой расстрел по совокупности содеянного.

Но не тут–то было.

Истеричка проблеяла что–то вроде, — Я виновата, извиняйте.

Потерявшие кормильцев граждане справедливо возразили, — Крутили мы твои извинения, на известном органе.

— Ну я же извинилась, что вам еще нужно? — гнула свое истеричка.

На этом вопрос замяли.

Только замяли тему с полоумной теткой, как пропали два малолетних дятла, решивших съездить на охоту. На велосипедах, с арбалетами.

Вокруг по фермам сотни голов скота ждут забоя. А они на великах едут бить сусликов из арбалета.

Чтобы мяса впрок засолить, ага.

Когда оказалось, что новый шериф на самом деле потомственный советский шпион в третьем поколении, имеющий целью угробить все американское, я выключил телевизор.

Чего там гробить?

При таком подходе выжившие после атомной бомбардировки должны кончиться к десятой серии. А на полке аккуратной стопочкой пылится шесть кассет, по пять–шесть серий на касте. Ага, вон еще одна кассета. Всего 42 серии.

Бр–р………….. что там у меня от ногтей осталось?

Положение спасла кассета с записью концерта Тины Тернер. Звук у записи оказался никакущий. Но скачущая по сцене на высоченных каблуках старушка–Тина и компания одетых в полупрозрачные платья бэк–вокалисток, очень неплохо пошли и без звука.

Тина в компании полуголых бэк–вокалисток неплохо шли до появления Ким с подносом, от которого исходили аппетитнейшие ароматы.

Двусмысленно хмыкнув на скачущую в телевизоре Тину, Рыжая сгрузила с подноса тарелки, провела ладонями от груди к талии, и стервозно покачивая бедрами, удалилась загонять на обед мелких.

За три дня я успел насидеться так, что в мой воспалённый от ничегонеделанья мозг стали закрываться мыслишки о внеплановом обострении геморроя, простатита, радикулита и прочих аристократичных болячек сидячего образа жизни.

Под вечер третьего дня моей вахты на посту ключника, с моря наконец–то задул ровный сильный ветер. За ночь небо обложила низкая тяжелая облачность. На следующий день в бухту Порто–Франко один за другим вернулись ушедшие в море суда.

Довольный как слон Боцман, слегка покачиваясь от усталости, наконец–то нарисовался в дверях собственного заведения.

— Добро пожаловать под родную крышу, — приветствую я Боцмана, одновременно освобождая место за стойкой.

— Все–таки вы — русские, не морская нация. Льды, тайга, степи, тундра — вот ваш мир. Но не море. Нет, — Боцман тяжело плюхнулся в нагретое мной место. Отварил дверку небольшого шкафчика прятавшегося под стойкой и загремел передвигаемой стеклотарой. — Надо же, все цело, — искренне удивившись, буркнул Боцман, выставляя на стойку широкий стакан и бутылку местного бренди.

— Чего это вдруг русские не морская нация?

— А того — лучшая крыша над головой настоящего мужчины это парус. Буль, буль, буль, — настоящий мужчина, игнорируя стакан, жадно присосался к горлышку бутылки.

— Мы, между прочим, Антарктиду открыли.

— Буль, кх, кх……….кх, ик. Правда что ли? — прокашлявшись, искренне удивился боцман.

— Угу, экспедиция 1820 года на шлюпах «Восток» и «Мирный».

— На шлюпах? — недоверчиво переспросил Боцман. — Н–дэ, за это стоит выпить, — на этот раз хозяин мотеля присосался к бутылке с несколько задумчивым видом. — И это, русский. Если не в тягость загляни на камбуз, пусть юнга мне льда принесет.

Похоже, морской волк готовился к серьезной пьянке.

Мастерская Сато радовала глаз все больше и больше.

В бронекорпус установили двигатель, коробку передач и сейчас возятся с раздаточной коробкой и подгонкой карданных валов под размеры моего шушпанцера.

Через открытые задние двери бронемашины видно, как Яна сверкает электросваркой, склоняясь над тоннелем заднего моста.

В дальнем углу мастерской пара худых малайцев мастерят металлические щетки из обрезков старого троса. Возле них на длинном верстаке уже сложена горка готовой продукции.

— Коничива–а–а–а…., Сато–сан.

Услышав мой голос, обычно выдержанный японец скривился как от лимона.

Протерев руки замасленной тряпицей, Сато подошел к похожему на небольшой гроб деревянному ящику.

— Неиспользованные запчасти я сложу сюда. Крестовины, подшипники и все такое.

— Хорошо. Сато–сан мне нужен список с маркировкой основных узлов установленных на бронемашину. Чтобы в случае поломки я знал — деталь от какой машины мне искать.

— Разумно, — согласился японец. — Сделаем.