Александр Кипчаков - Наёмник

– Разумеется, командующий Ковос, – ответил Кесслер, почтительно наклоняя голову к плечу и делая знак Аллане и Хермани следовать за собой.

Оказавшись в приёмной, дакарец, леронийка и эридуанец переглянулись между собой, затем Дитрих невозмутимо пожал плечами и прислонился к одной из стен, скрестив на груди руки и совершенно не обращая внимания на стоявших у дверей десантников в полном боевом облачении.

Судя по прошедшему с момента выхода из кабинета Ковоса времени, долго убеждать высшее руководство Братства ему не пришлось. Высокие двери из какой-то, вне всякого сомнения, ценной породы древесины распахнулись и в приёмную вышел Хафф Ковос. По его лицу нельзя было абсолютно ничего прочитать, однако, подойдя к троице и остановившись подле неё, виндикани вдруг усмехнулся и покачал головой.

– Два крейсера типа «Вартан», пять фрегатов «Молкордан», два носителя «Эррас» и шесть миноносцев «Таггир», – отчётливо произнёс Ковос. – Полагаю, что этого будет достаточно для того, чтобы доставить вас на Дакару и найти саркофаг с телом Озана. А если маркабиане станут нам препятствовать – что ж, Высший Совет даёт нам карт-бланш Особых Полномочий. Что это означает, думаю, объяснять не стоит.

Командующий взглянул на свой ручной инфор.

– Вылет через три часа. Я уже отдал все необходимые распоряжения. На орбите состыкуетесь с крейсером «Даканеш» – вас примут на седьмой посадочной палубе. Именно он доставит вас в систему Дакары.

– Довольно неожиданное решение, – признал Кесслер. – Высший Совет не боится возможной конфронтации с маркабианами?

– В Генштабе мне сказали, что у них слишком большой должок перед Братством! – нехорошо усмехнулся Ковос. – Их причастность к гибели Младшего из Божественных Близнецов если и не переводит теперешний Маркаб в статус противника, то, во всяком случае, делает их не совсем желанными партнёрами для каких-либо отношений.

– Это, конечно, замечательно, командующий Ковос, но вы скажите мне вот что: если мой корабль или корабль господина Хермани будет атакован маркабианами вблизи Дакары или на её поверхности, или же нам придётся вступить в бой с их наземными силами – что станут делать военные Братства? Не поймите меня неправильно – я не собираюсь никого провоцировать, но от маркабиан можно всего ожидать.

Дакарец умолк и внимательно посмотрел на Ковоса.

– Я почему-то не очень склонен вам верить на слово, капитан Кесслер, – ответил виндикани, – но можете быть уверены – любой акт агрессии в отношении кораблей Братства будет расценен соответственно. Однако это вовсе не предоставляет вам повод для развязывания рук, учтите это.

– И в мыслях не было, командующий Ковос! – заверил Дитрих. Однако Аллана, внимательно следившая за дакарцем, заметила в глубине его серо-стальных глаз некие странноватые огоньки и про себя подумала, что на месте Ковоса она бы не доверяла этим словам Кесслера. Впрочем, осуждать его она не могла и не собиралась. Четырёхглазые и вправду заслуживали того, чтобы натравить на них пол-Галактики. В идеале – Корпоративное Правление, но оно пока не проявляло никакого интереса к мирам этой части Млечного Пути… хотя отсюда до территории Торговой Гильдии Лагоша было не так уж и далеко, а Гильдия являлась ассоциированным челном Правления, присоединившись к Директорату после эльсинорско-адонианской войны. Хотя кое-где корабли с гербом Эльсинора на бортах были замечены…

– Ну-ну, – было видно, что и Хафф Ковос разделяет сомнения леронийки. Однако виндиканский офицер прекрасно контролировал свои чувства и ничего не сказал более. – Можете идти. Вас отвезут на лётное поле.

Коротко кивнув всем троим, Хафф Ковос быстро развернулся и исчез за дверями своего кабинета.

Приближаясь к шлюзовым воротам ангарной палубы номер семь, расположенной в нижней части тактического ударного крейсера «Даканеш», Дитрих Кесслер скосил глаза на тихо сидевшую в соседнем кресле Аллану Родан. После того, как «Охотник» и «Кобра» взлетели с поля стартодрома военной базы Дальст и легли на курс стыковки с военным звездолётом Братства, настроение у леронийки явно упало. Аллана прекрасно понимала, что именно на уме у Дитриха, и это её мало сказать тревожило – зная фанатичность дакарцев, девушка справедливо полагала, что на Дакаре что-то должно произойти. Что-то не очень приятное для четырёхглазых уроженцев Маркаба. И притом довольно кровавое.

– Ты словно проглотила водяную муху с Арминии, – Кесслер повернул голову в сторону леронийки. – Что тебя беспокоит, Аллана?

– Меня терзают смутные сомнения насчёт твоего сообщения, которое ты послал на Новую Дакару перед тем, как мы покинули скопление Пурпурная Роза, – произнесла девушка. – Ты явно что-то недоговариваешь.

– Это ты от Вильмута заразилась? – Дитрих усмехнулся и чуть подправил траекторию движения своего звездолёта, чтобы не задеть створки шлюзовых ворот. – Поверь мне, Аллана – я всего лишь сообщил своему давнишнему приятелю по Корпусу Рейнджеров кое-какие соображения и заодно – о Младшем. А какие уж там выводы сделает командование Флота – то не мне знать.

– Полагаю, что эти «выводы» очень скоро нагрянут в вашу бывшую систему и устроят что-нибудь вроде Экстерминатуса для Хаддара! – мрачным тоном произнесла леронийка.

– Это тебя тревожит?

– Да! – сердито выпалила Аллана. – Я тебя хорошо изучила, Дитрих, и почти на сто процентов уверена, что ты в стороне не останешься!

– И?

– Дакарец – ты дурак! – в голосе девушки явственно проступили слёзы. – А если тебя убьют – что тогда?

– Э-э… – Кесслер явно растерялся от этих слов леронийки. – Но я не собираюсь ввязываться в драку – это дело военных, собственно говоря. Я просто буду защищаться, если на Дакаре на нас нападут маркабиане. Всего-то делов. И я не понимаю, из-за чего ты так расстроилась, Аллана.

– Из-за чего?! – леронийка ошарашенно уставилась на Кесслера. – Дитрих – ты всегда был такой тупой или со временем поглупел?! Неужели ты не видишь, что я люблю тебя?!

– Ты… что?

Дакарец непроизвольно дёрнул джойстик управления, отчего «Охотник» резко вильнул в сторону, что повлекло за собой шквал возмущённых возгласов со стороны Халида Хермани, чей штурмовик заходил на посадку на крейсер Братства вслед за звездолётом дакарца. Однако Кесслер не обратил на это ровным счётом никакого внимания. Он быстро выровнял пятисоттонник и внимательно взглянул на свою спутницу.

– Твои слова, которые сейчас были произнесены – они сказаны на полном серьёзе? – спросил Кесслер, внимательно глядя на леронийку.

– Нет, в шутку, тупица дакарская! – рассердилась Аллана.

– Ну, зачем же так расстраиваться? – было видно, что Дитрих несколько растерян от такого признания. – Самоубийство в мои планы не входит, а вот подосрать маркабианам – как раз наоборот.