Кристофер Макнамара - Горец III

— Сколько я здесь провалялся?

Он поднялся и стал собираться.

— Около двух часов, — так же тихо, как и раньше, ответила Тесса. — Я знаю, — она опустила глаза, — ты обязан отправиться туда, но вначале скажи мне…

— Что ты хочешь услышать? — он подошел к ней и обнял ее.

— Скажи, кто-нибудь где-нибудь знает, почему все это происходит? Почему, Мак?

Дункан ничего не ответил. Опустив руки, он выпустил Тессу из объятий и прошелся по мастерской в поисках куртки. Не найдя ее, он прошел в гостиную, нашел там свои вещи и, прихватив меч, вернулся в мастерскую.

Подойдя к Тессе, он сказал:

— На этот раз я не вернусь, даже если очень захочу.

Из глаз Тессы брызнули слезы, горло перехватил спазм, и она почти беззвучно спросила:

— И это после двенадцати лет? — внезапно голос вернулся к ней, и она закричала. — Ты уйдешь так просто?

— Нет, конечно…

Он очень не хотел смотреть ей в глаза. Ему было просто страшно это делать, а кроме того, ему было больно говорить то, что он был вынужден ей сказать. Другого выхода он не видел. Он видел только то, что ей плохо и одиноко, и страшно, и самое простое — это уйти из ее и без того порядком изуродованной жизни. Поэтому он сказал то, что он сказал, и еще:

— Дорогая, ты не знаешь, как это тяжело…

— Я знаю, — твердо ответила Тесса.

— Но все это будет повторяться и повторяться. Это все будет еще не один раз…

— Мне все равно, — перебила она. — Я не маленькая девчонка и знаю, о чем говорю.

— Тесса, я люблю тебя, но я не вернусь.

Так же, как и Конан, он развернулся и вышел из дома, сунув привычным движением под мышку свой меч.

Тесса хотела еще что-то сказать, но не успела и, тяжело опустившись на стоящий неподалеку стул, заплакала.

Солдатский мост находился в северо-восточной части города, милях в шести от того района, где на узенькой улице располагался антикварный магазинчик Мак-Лауда. Здесь практически не было жилых домов двух— или, например, трехэтажных. Здесь располагались лишь огромные деловые здания из стекла и бетона.

Когда-то этот мост служил связующим звеном с окружной дорогой, по которой в деловой центр ездили служащие, не желающие пробираться утром в толчее центральных улиц. Со временем мост обветшал, стал небезопасен и попросту мал для все увеличивающегося автомобильного потока. Так что несколько лет назад был построен новый, более пригодный для стремительно растущих транспортных нужд города, широкий мост. А этот должен был вскоре подвергнуться демонтажу.

Из-за чего его называли «солдатским», не помнил никто. Наверное, даже в городском архиве не было об этом никаких данных, а вскоре должен был исчезнуть и сам мост.

Слэн стоял на середине этого мертвого строения, связывающего два берега реки, облокотясь на обшарпанные трубы перил и смотря на погружающийся в сумрак город. Постепенно зажигались разноцветные огни и перед ним словно раскинулось игровое поле какой-то странной, необыкновенно сложной автоматической игры. Слэн вдыхал влажный ветер, порывами бьющий в лицо, и время от времени менял положение тела, ожидая, когда же возле щита с надписью «проезд закрыт» появится уже хорошо знакомый ему «лендровер», в котором приедет его соперник, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

Мысли, что Мак-Лауд не явится, даже не возникало в его голове. Разговаривая сегодня с Тессой, он постарался произвести на нее должное впечатление, чтобы ее красавчик прибежал сюда со сверхзвуковой скоростью.

Размышляя таким образом, Слэн извлек из кармана своего плаща миниатюрную пудреницу, раскрыл ее и, дунув в запыленное зеркальце, внимательно осмотрел свое лицо, поймав для подсветки лучик стоящего рядом прожектора, освещающего металлическую пустоту «Солдатского моста». Обнаружив на правой ноздре маленький прыщик, он старательно припудрил его и, убедившись, что теперь все в порядке, отправил пудреницу обратно в карман.

Было уже порядочно темно, когда из темноты пустых улиц делового центра вынырнул темно-синий «кадиллак». Мигнув габаритными огнями, он резко притормозил возле запрещающего проезд щита, и из него вышел Конан. Заметив его, Слэн недовольно покачал головой и пробормотал себе под нос:

— Смотрите-ка, кто здесь прогуливается…

Поправив ладонью аккуратно уложенные волосы, Слэн расплылся в улыбке и поплотнее запахнул свой плащ. Он стоял безоружный и спокойный, глядя, как к нему приближается Конан. Тот тоже шел спокойно и уверенно, и только, когда до противника оставалось чуть больше пяти ярдов, в его руках появилась катана.

— Ты очень настырный собеседник, — обратился к нему Слэн, разминая кисти замерзших рук, — я ждал совсем другого Мак-Лауда, а не тебя.

Конан прищурился и скороговоркой произнес:

— Но что же мне делать, если ты не являешься, получив мой вызов. Даже наоборот, Слэн, ты все время исчезаешь. И уж коль скоро у меня появилась возможность самому найти тебя, не дожидаясь, когда же ты соизволишь…

— Просто ты мне неинтересен, — сказал Квинс и, распустив пояс своего длинного плаща, достал из-под него двуручный эспадон.

В сравнении с ним легкая серебристо-голубая катана смотрелась игрушечной и ненадежной.

— Ну что ж, — предложил Слэн, — хоть ты и не то, что меня бы сегодня заинтересовало, но начнем?

Конан поиграл мечом, описывая вокруг себя изящные восьмерки, и ответил:

— Я думаю, что ты не будешь слишком разочарован. Поверь мне, тебе понравится…

— Мне больше всего понравится твоя голова, — перебил его Слэн. — Но, черт побери, может быть, ты и прав. Глядишь, действительно получится забавно…

Запустив в карман плаща руку, Слэн достал аккуратно сложенную маску,

— ту самую, в которой он впервые появился у Дункана дома, — и надел ее на лицо.

— Ты продолжаешь оберегать свою мордашку, — язвительно заметил Конан.

— Цвет лица, это ведь так важно!

— Это у меня самое ценное, — не обратив внимания на колкость, отпарировал Слэн.

— Ну теперь, если ты готов, начнем?

Не дожидаясь ответа, Конан первым нанес удар. Клинки со звоном встретились над головами противников. Звонкая волна прокатилась по мосту, отражаясь шквалом искаженных звуков от металлических арок и опор.

Катана намного короче двуручного эспадона и предполагает близкий бой, почти вплотную к противнику, в то время, как эспадон предназначен скорее для наступления, чем для обороны и им можно просто выкашивать противников в радиусе доброго взмаха вокруг себя. У Слэна была великолепная школа владения мечом, и он очень хорошо работал таким внешне громоздким оружием, как эспадон, — может быть еще и потому, что это было его любимое оружие. Так что Конану приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы приблизиться к противнику хоть на дюйм.