Йен Уотсон - Инквизиторы космоса

— Достаточно, — изрек Гастрономии. — Ты съел печень дикой туземки с мертвой планеты. — Щелкнув каблуками, он быстро и одновременно церемонно поклонился Лександ-ро. — Подобный пир никогда не обходится без. включения нецивилизованных человеческих существ. Когда-нибудь может наступить день, когда тебе придется съесть орган своего врага, чтобы допросить его, особенно, если этим врагом будет инопланетянин.

Следующим имплантатом были мультилегкие, потом оккулоб, благодаря которому обострялось ночное зрение. Потом собственные органы слуха кадетов были удалены, а взамен они получили уши Лаймена.

Тем временем, как это происходило на протяжении многих эпох, гигантская крепость-монастырь продолжала лететь, устремляясь в никуда, в черном пространстве пустынного космоса.

Так проходили годы. Когда астропаты братства получали сигнал выступить в крестовый поход, боевые братья на военных кораблях покидали монастырь, уходя в пространство с клинообразной палубы крепости, нацеленной в космос. Назад они возвращались годы спустя, героями… некоторые — калеками, нуждавшимися в помощи специалистов по восстановительной хирургии в Апотекарии, другие — в виде почитаемых трупов или только в виде извлеченных из их останков прогеноидных желез, из которых будут выращены новые десантники.

Между тем братья упражнялись, читали литании, бормотали знакомые боевые молитвы, предавались медитациям, время от времени участвовали в дуэлях, проверяли себя на альго-метрических измерителях боли, а в свободное время занимались творчеством, вырезая фигурки из костей мертвых.

Братья, души которых томились в стенах крепости-монастыря, были не единственными Имперскими Кулаками во Вселенной. Мелкие экспедиции десантников на военных кораблях постоянно бороздили просторы космоса. Они уходили и возвращались. Время от времени Кулакам приходилось оказывать помощь правительствам планет, чтобы подавить тот или иной бунт или восстание. Порой поступали сообщения о том, что в нормальном или в ворп-кос-мосе обнаружен крупный летательный аппарат неясного происхождения, на борту которого могут находиться пираты или, того хуже, кровожадные и хитрые генокрады, способные заселять человеческий мир, подобно тому, как термиты заселяют человеческое жилище, которое на вид кажется крепким, а стоит ткнуть стену, как она разваливается, как трухлявый пень. Отряды, а то и целые эскадроны братьев уходят на поиски затерянных миров и планет, представляющих потенциальную угрозу Империи, а также секретных форпостов чужаков, расположившихся в пределах сферы влияния Империи. Обнаруженные редуты немедленно уничтожались.

Настал день, когда всех кадетов пригласили для встречи одной из таких экспедиций. Изрядно потрепанные, но с победой вернулись они на родную базу.

В исполинском ангаре, облицованном изнутри пластинами из жаростойкой слюды, парадным маршем при полном вооружении прошли шеренги воинов. Некоторые из участников рейда мрачной группой, похожей на скопление гигантских кибернетических черепов, сидели на корточках. Черные крестовые своды, с которых, подобно гигантским летучим мышам, свисали обслуживающие машины, подпирали рифленые зеленые колонны из турмалина, полученного с помощью электросинтеза. Казалось, в ангаре танцуют ледяные призраки, созданные потоками света, отражаемого от серебристой поверхности стен. От этих переливов зеленые колонны играли и мерцали всеми цветами радуги.

На высоком балконе с ажурным вольфрамовым кружевом стоял сам лорд Пью, которого приветствовали вернувшиеся из похода воины, ударяя себя кулаками в грудь, украшенную изображением орла с распростертыми крыльями.

У них были бесподобные доспехи! Зелено-желтого цвета с лазоревыми нашивками. Оскаленные черепа с массивными крестами украшали наколенники этих воинов. Но, кроме общих знаков принадлежности к одному отряду, каждый из десантников имел множество индивидуальных отличий. Боевые значки и награды, почетные отметки, в особенности на наголенниках, которые защищают правую голень. У многих эту часть доспехов, поделенную на четыре доли, украшали многочисленные награды. Но были почетные знаки и другого плана. В отдельных случаях гениальные мастера оставили на доспехах свои неповторимые следы — десятки, а то и сотни или тысячи лет назад. Заплатки на броне, как правило, имели искусно нанесенную гравировку с инкрустациями золота и серебра, вязью которого описывались деяния Рогала Дорна.

Вознесенную над толпой фигуру командира Пью, который в момент отправления экспедиции еще был никем, но за время их крестового похода успел достичь своего нынешнего положения, приветствовали также отряды космических скаутов без головных уборов, в облегченных доспехах.

Следует сказать, что далеко не у всех десантников бронированные облачения имели первозданный вид. Кое у кого броня носила следы вздутий вследствие перенесенного жара и вмятины от страшных ударов. Даже в момент совершения церемонии под присмотром брата Медика проводились работы по эвакуации серьезно пострадавших воинов. Из трюмов корабля выносили гробы, на крышках которых обязательно стояли герметичные сосуды, обернутые в желтые полотнища знамен, расшитые скалящимися черепами. В них хранились драгоценные прогеноидные органы. Когда у трупов производили почетную ампутацию кистей рук — во время погребального ритуала, или позже, когда тело начинало разлагаться, — Лександро не знал.

Но мгновение спустя посторонние мысли улетучились, потому что он воочию увидел первого в своей жизни инопланетного пленника: пятнистый, густо-зеленого цвета, похожий на лягушку на двух ногах, закованный в кандалы, проковылял он мимо.

Завороженный видом патологически непохожего на людей существа, Лександро замер, но чувство ошеломления тут же сменилось гневом, ибо по вине этого изощренного ума, возможно, погибли те храбрецы, что теперь неподвижно лежали в саркофагах.

— Один из главных мудрецов сланнов, — предположил кто-то из стоявших поблизости.

Вооруженный десантник принялся пинками подгонять раздетого, связанного пленника. Несомненно, его вели в надежные темницы, спря-тайные глубоко под Апотекарием, где его передадут в руки следователей-хирургов.

— Когда-то могущественный, он утратил свою былую власть, — задумчиво добавил все тот же голос.

Но настроение Лександро было далеко от рассудительного. Пульс у него участился и оба сердца лихорадочно бились в груди. Он почувствовал, что на лице у него выступил румянец. Он заскрежетал зубами, испытывая непреодолимое желание разорвать чужака на части и попробовать его парные органы на вкус, чтобы вникнуть в суть его странного естества. Вид обнаженной зеленой плоти инопланетного врага, которого, возможно, он больше никогда не увидит, вызвал в нем гормональный взрыв. Он с мольбой обратился к Рогалу Дорну вернуть ему самообладание и спокойствие.