Кристофер Раули - Основатель

Именно поэтому Эдвард вспомнил о своем внуке, решив выковать из него то орудие, что соединит поколения и выполнит постройку великого корабля — «Основателя».

Сын Эдварда Максим не унаследовал огня своего родителя. Он вел рассеянную ленивую жизнь полусвета, в которой погрязли почти все великие семьи. Единственным делом Максима, которое Эдвард задним числом признал полезным, было рождение наследника.

Эдварда природа не жаловала детьми. Его две дочери умерли на Марсе, затем, много позже, умер его сын, рожденный от Семери Окиси, художницы, до глубины души пораженной последней работой Эдварда. Максим оказался никудышным, и Эдвард привык считать себя последним в роду.

Потом родился внук. Эдвард следил за его развитием со всепоглощающим интересом.

Разумеется, Максим совершенно не годился в отцы, и Эдвард понимал, что ему следовало бы забрать внука раньше, но мешала неимоверная жадность матери Дэйна, Мессалины Веско. Она была достаточно красива, чтобы прибрать к рукам Максима на тот срок, что нужен был для рождения наследника. А когда Максим начал погуливать. Мессалина вцепилась в Дэйна обеими руками, не желая отрываться от банка семьи Фанданов.

Однако Мессалина быстро устала от материнских обязанностей, от Максима, от его богатой семьи, трясущейся над деньгами, которых ей всегда не хватало. Она сдала мальчика в Резервацию и пустилась во все тяжкие в высшем свете «Глаза Оберона».

Почти два года ушло у Эдварда на то, чтобы лишить Мессалину ренты через семейный совет. Там сильны были позиции его внутриклановых врагов, а он почти не имел влияния.

Но когда Мессалина все же лишилась ренты, она оказалась лицом к лицу с нищетой и ничтожеством.

И тогда Эдвард заключил с ней сделку. Мессалина получила столько денег, чтобы больше не просить в течение столетия, а взамен отказалась от всех родительских прав.

Эдвард забрал мальчика из Резервации, посчитав эту школу не самым лучшим местом для своего наследника, и отправил на собственном шаттле на «Фандан-один», где находилась его резиденция — роскошный дом, олицетворение силы, богатства и вкуса.

Поначалу, после строгого режима Резервации, где из мальчишек молотами выковывали мужчин или чудовищ, Дэйн был просто опьянен свободой. Ему казалось, что он попал в сказочную страну, о которой читал в детстве книжку. Чего бы ни пожелал наследник, о чем бы ни подумал, он тут же получал это на блюдечке.

Но даже здесь были правила. Эдвард требовал, чтобы мальчик соблюдал правило УЖЭ: Учеба, Желание, Энергия. Самым главным пунктом этих правил была учеба, и Дэйну сразу же было дано понять, что если он будет учиться изо всех сил, то дедушка будет доволен и Дэйну позволят жить в центре власти, в самом Замке Фандана.

Замок был воздвигнут на базе «Фандан-один», которая была гордостью флота Фанданов в системе Урана.

«Фандан-один» являл собой великолепно спланированную базу-город. Каким-то образом, несмотря на плотность населения более четырех тысяч человек на квадратную милю, на «Фэндане-один» чудом уцелели старые добрые традиции. Когда перечить матери — просто немыслимо, уважение к старшим — само собой разумеется, и повсюду порядок, спокойствие и дисциплина, не доведенная, однако, до самоцели.

Вопреки всему духу современности, что было основой успеха и процветания базы, Эдвард построил себе замок в средневековом стиле — роскошный анахронизм, фантастический для носящего фамилию Фандан.

Население базы было стабильным, долгоживущим и весьма разнообразным по своим занятиям.

Школы были богатыми и небольшими, поля для гольфа столь же богатыми и обширными.

В то время клеймо в виде голубого треугольника со словами «Сделано компанией Фандан» означало высшее качество продукции, с которым мало кто мог поспорить. Семья Фанданов среди обитателей Внешних Планет была одной из самых богатых и влиятельных. Когда-то они были королями кислорода, потом стали владельцами космических линий и строителями баз. Основатель династии, Комптон Фандан, был казнен за космическое пиратство во Внутреннем Поясе в самом начале «Астероидной смуты».

В последнее время компании семьи Фандан стали известны как производители техники. И все знали, что если на оборудовании стоит марка «Сделано компанией Фандан», то оно не подведет и не устареет. Скафандры или вакуумный герметик от Фандана — всегда самый лучший.

Почти сразу же по прибытии Дэйн был переведен в Ческ, лучшую школу Фанданов.

Каждый день, возвращаясь из школы, Дэйн заставал деда за работой. Он сидел в большой комнате, среди псевдовикторианского дерева и бархата, и лишь пара антикварных экранов фирмы «Сони» напоминала, что уже не 1900 год.

Эдвард всегда носил белые шелковые костюмы с коричневыми ботинками и джинсовыми рубашками производства одной из фирм Фанданов. Он никогда не забывал о своих корнях. На стене, в пуленепробиваемом стекле, висела настоящая карта улиц города Торонто, а с другой стены смотрела картина с изображением геронтологической клиники «Фандан». Это была работа Мазолли — копия с цветной фотографии, поднятой в космос еще в 2058 году самим Толботом Фанданом.

Дэйну разрешалось тихо, чтобы не мешать, сидеть в углу комнаты и пить чай с булочкой. При этом ему предоставлялась уникальная привилегия наблюдать, как вращаются колеса бизнеса. Эдвард торговал акциями и ценными бумагами по всей Системе, от Урана-первого и до самого Токио.

По делу часто приходили Джебедия Боунз (его банк специализировался на ценных бумагах) и Дего Маньют, тоже банкир, вилла которого находилась напротив резиденции Эдварда.

Рабочий день заканчивался со звоном древнего медного колокольчика «Тигровый Кот Гамильтон».

Затем следовал обед в большой зале, где со стен на трапезу взирали портреты Фанданов всех времен. Дэйну было позволено сидеть за столом и даже пить вино, но не бренди, который подавали после обеда.

Потом бывали игры: бильярд, бэкгаммон и покер. И если в бэкгаммон и бильярд мальчишке разрешали играть, то покер можно было лишь смотреть.

— Рановато тебе еще играть в покер, малыш. Но ты наблюдай. Очень много можно узнать о человеке, глядя, как он играет в покер.

Иногда вечерами Эдвард отпускал всех слуг и оставался с Дэйном наедине, чтобы поиграть в шахматы. За игрой они беседовали, и Дэйн немало узнал из этих бесед о мире, в котором жил, и о своем положении в нем.

В каждой партии Эдвард старался передать своему подопечному свой талант, свое умение видеть скрытое, находить хитроумные ходы.

И время от времени Эдвард отправлял Дэйна на мозговые исследования к домашнему искусственному разуму. Мальчика прозондировали и вложили ему в память древние стихи, которые одновременно являлись и паролями доступа к информационным базам и проектам Фанданов.