Иван Тропов - Клан быка

Скальная стена едва выступила над горизонтом — черная беззвездная полоса над вершинами дюн, — а уже приветствовали.

Рев вертолетного винта растекался далеко по пустыне. Вертолет ходил туда-сюда вдоль стены. Но не над самой стеной, а все дальше от нее. Все сильнее отклоняясь в пустыню…

Не похоже, что патрулируют. Больше похоже на то, что что-то ищут.

Или кого-то.

Ждут…

Шум винтов стал громче, приближаясь.

Налетел ветер. На дюне впереди вспыхнуло пятно света. Конус света бил откуда-то сверху. Луч прожектора налетел на Леху, ослепляя, а сверху навалился рев.

Леха невольно поджался, поближе к надежному песку…

Луч прожектора проскочил дальше, через миг вернулся. На этот раз держал дольше.

Леха совладал с нервами. Побежал дальше к скальной стене, куда и направлялся. Скорее всего, ищут не бычка…

Харон несколько поторопился заметать следы. Без серег-триггеров ни сатир, ни Клык не могут вызвать программу с картой. Не знают, что творится в игре, и уж тем более не могут выходить на форум, чтобы сообщать об этом немцам. Теперь тевтонцы знают только то, что видят сами, — ну и еще, возможно, то, что другие игроки рассказывают в чатах-форумах…

Луч прожектора скользнул в сторону, рев чуть ослабел — вертолет пошел дальше.

Прислушиваясь к слабеющему гулу, Леха добежал до стены. Привычно выкрутил шею почти на четверть оборота и сунулся в расщелину.

В полной темноте тропинка нырнула вниз, помогая спуститься, вынесла по другую сторону расщелины.

Прямо к сатиру, нетерпеливо прохаживающемуся по осыпи.

— О, рогатенький! — обрадовался он. — Наконец-то!

Леха уставился на эту козлиную рожу. Кажется, даже усмехнулся краешком губ…..

Воистину, наглость — второе счастье!

Но сатир ни о чем таком, кажется, не задумывался. Крутился вокруг, чуть не приплясывая от нетерпения. Дернул подбородком на звездное небо, на Полярную звезду, на ковш Малой Медведицы возле нее.

— Слушай, ты можешь определить, сколько сейчас времени? Точно.

Леха хмыкнул:

— А сколько надо?

Сатир поморщился, но тут же выдавил улыбку. Радостную и почти лучезарную — если бы не сточенные и гнилые зубы.

— Час… То есть два. У нас два, а у них час дня. Хирурги должны приехать. Мне кажется, уже пора бы. Ну ведь есть же два после полуночи, а? — Он опять дернул подбородком на звезды.

И замер, прислушиваясь.

Далекий гул вертолета выпрыгнул из-за скальной стены, наполнил ревом винтов всю долину. По звездному небу скользнула черная туша вертолета, прошла к озерам, сбрасывая скорость и снижаясь.

Там немцы разбили полноценную базу. Запустили портативный генератор, расставили фонарики. Оранжевый свет отражался в низких тучах, в зеркалах озер, превратив кусок долины в какую-то пустынную декорацию, в центре которой ровные штабеля ящиков, ряд джипов, две вертушки…

Вот и третья прилетела. Вертолет плюхнулся на гальку, из него выпрыгнули два немца. Тут же из палатки к ним выскочили двое остальных. Вся команда в сборе.

— Чего это у них? — Сатир обернулся к Лехе. Дернул головой на расщелину. — Ты там бегал, в пустыне. Чего там? Случилось че…

Сатир не договорил.

Осекся на полуслове, а козлиная морда осветилась радостью. На этот раз искренней. Небеса разверзлись.

Будто это было не небо, а темные занавесы с блестками, а за ними — еще одно небо, настоящее, на котором сияет солнце. И эти занавесы заколыхались, и в щель между ними брызнул ослепительный свет. Вспышка окатила всю долину, и еще раз, и еще…

На миг стало темно — и вдруг перед Лехой и сатиром возникла светящаяся лестница. Одним концом почти уперлась в камни, а второй уходит высоко в небо.

Лестница пропала — и тут же вспыхнула вновь. Мигнула несколько раз, словно не прогревшаяся люминесцентная лампа, — кажется, даже слышно характерное звяканье. И, наконец, засияла ровным солнечным светом.

Теперь уже не пустая. Далеко-далеко вверху, откуда-то из-под самого неба, спускалась фигура в золотистой тунике. Кто-то с длинными черными волосами, с маленькой бородкой, мягкими чертами лица — и всепонимающими глазами…

Леха поморщился. Даже здесь не удержались от тупых наворотов!

Хотя… Чего еще можно было ждать от закрытого акционерного общества со скромным названием «Заветами Иеговы»?

Только так. Каждому грешнику, кровью искупившему свою вину, — по тропинке в светлое будущее…

— Ну, это за мной, — деловито пробормотал сатир, все разглядывая лестницу и недоверчиво ухмыляясь.

Кажется, до сих пор не может поверить, что это не сон, что в самом деле через какие-то минуты выберется отсюда — навсегда.

Он нерешительно шагнул к лестнице, но остановился. Оглянулся на Леху.

— В общем, не держи зла, рогатый. Так уж получилось. Все мы, как можем, покупаем свою лестницу в небо…

Леха мрачно разглядывал его. На красивости потянуло гада?

Да, когда своя шкура в безопасности, тут, наверно, и на философские думки может пробить…..

— Ну, будь, — сатир махнул Лехе рукой. — Пора мне… Всего тебе, рогатый, короче. Извини, если что не так.

— Легкой смерти, — отозвался Леха.

Сатир сморщился, еще раз махнул рукой — на этот раз и не поймешь, то ли прощался, то ли просто отмахнулся, чтобы не портили праздник. И развязной матросской походочкой зашаркал по щебенке к лестнице.

Чем ближе к лестнице, тем уверенней и быстрее. Совершенно не оступаясь на предательских камешках. Вот уже до первых ступеней лестницы ему десять шагов, пять…

Движения сатира стали медленнее, еще медленнее, еще… Поднятая нога так и зависла в воздухе, будто сатир вошел во что-то невидимое, но очень густое. Сатира сковало, на миг он совершенно замер — и опять стал двигаться. Только не вперед, а назад.

Невидимая преграда остановила его, натянувшись под его напором, а теперь упруго распрямилась. Сатира плавно, но уверенно отодвинуло на шаг назад.

Он зашатался, но устоял.

Помотал головой, словно прогонял наваждение. Поглядел на лестницу, себе под ноги. Пытаясь понять, что же его остановило. Или показалось?

Шагнул вперед — но его опять отодвинуло назад.

— Не по-онял… — протянул сатир.

Отступил на несколько шагов и резко рванул вперед. С короткого, но мощного разбега. Продрался чуть дальше, чем в первый раз, а потом…

На этот раз его швырнуло далеко назад, метров на двадцать. Сатир кубарем пролетел по камням, взвизгивая от боли, и шмякнулся о валун.

Плюхнулся на щебенку.

Кое-как приподнялся на руках, подтянул под себя ноги, сел, не вставая с щебенки. Ошалело помотал головой. Глянул влево — туда, где начинался Блиндажный лес.

Думает, не сбегать ли к Клыку — выяснить, как правильно ходить по лестницам в небо? Ну-ну…

Леха хмыкнул.