Сергей Соколов - Коллектор

— Клим, давай так — я сую ствол в отверстие, веду огонь, потом на счет пять ты резко проникаешь внутрь и начинаешь стрелять сам, а я следом за тобой.

Инспектор кивнул в ответ головой, и мы быстро шепотом синхронно досчитали до пяти, согласовав отсчет. За воротами было совсем тихо, ни шороха — это заставляло нервничать. Я сместился влево от пролома, быстро кивнул головой и открыл огонь из пулемета, еле удерживая его над головой и считая про себя. В ту же секунду, как выстрелил последний патрон и я убрал палец со спускового механизма, Клим ловко проскочил в отверстие, стреляя на ходу. Перед моим лицом мелькнули его обтянутые гидрокостюмом пятки, и я сразу же прыгнул следом.

Я не знал, сколько всего работающих в каждом секторе, но казалось, что минимум половину из них мы расстреляли за прошедшие несколько секунд. Увиденное нами по ту сторону ворот даже меня заставило взяться за голову — прошитые пулями тела валялись по всему помещению приемного пункта, казалось, что все убитые совсем не понимали, что они здесь делают. Имевшиеся в достаточном количестве укрытия были полностью проигнорированы — вооруженные кто чем, люди и ксены изначально толпились посередине помещения, а после того, как по ним открыли стрельбу, стали в панике разбегаться в стороны. Но и там их достали мои и Клима выстрелы. Я обратился к Стоянову с предположением:

— Похоже, что нас всерьез до сих пор не воспринимают. Других объяснений этим трупам нет. Они как на пикнике здесь кучковались. Тебе не кажется?

— Хороший пикник, с запоминающимся концом. Даже если так, то впереди нас ждет что-то посерьезнее, на станции должны уже прийти в себя и начать охоту по всем правилам. Куда двинемся?

— Все дороги ведут вверх — хватит по всяким грузовым терминалам бегать, пора добраться до тех, кто здесь всем заправляет, а они всегда где-то наверху.

Тоннель, по которому мы добрались до Синей секции, как путь отхода исключался, конечно же, напрочь. Но я довольно неплохо запомнил устройство станции, когда смотрел на неё сверху во время погружения. Для перехода в соседний лабораторный цилиндр достаточно подняться или опуститься на пару уровней и воспользоваться другой галереей. Именно такой вариант я и предложил Клирику.

— Ну да, выбора у нас особого нет. Но, помнится, ты хотел порыться в оборудовании, передрать информацию, разве лаборатории не самое подходящее для этого место? — осведомился Клирик.

— Думаю, что не самое. Здесь оборудования и компьютеров — сотни единиц. Причём, каждая лаборатория, уверен, специализируется на чём-то одном. А резонов ломиться в центральный корпус у меня два. Первый — я следователь, и хочу предъявить обвинения и арестовать тех, кто здесь рулит всем этим процессом переработки людей в чёрт знает что. Второй — именно у руководства имеется компиляция всей информации, которая гуляет по станции.

— Что ты имеешь в виду?

— Много тебе даст фраза о «сублимации белковых соединений» и длиннющая химическая формула? Вряд ли. Учёные Федерации, несомненно, разберутся в деталях, но уверен, все эти формулы есть и в базах данных административного корпуса. Но главное — у них есть вещественное описание формул, допустим, словосочетание «галлюциногенный наркотик» тебе скажет больше, чем специализированное наименование, верно? Так что не вижу смысла слишком задерживаться в лабораторных секторах, давая возможность организовать настоящую оборону.

— Что ж, вверх или вниз? — спросил Клирик.

— Однозначно вверх. Потом меньше телодвижений придётся совершить в центральном корпусе.

Клирик молча развернулся и пошёл в сторону, противоположную развороченным воротам тоннеля. Здесь ангар для прибывающих контейнеров был примерно втрое меньше, чем основной, менее загромождён оборудованием, но синий свет и голограммы присутствовали в полной мере. Выход из ангара — один из нескольких — мы нашли без проблем, более того, дверь немедленно разъехалась в стороны, стоило мне только провести рукой сквозь голографическую панель замка. Открывшийся коридор освещали нормальные лампы дневного света, на полу через равные промежутки времени встречались жёлтые стрелы-указатели, от которых иногда ответвлялись зелёные, указывавшие на другие двери. Мы шли по жёлтым, чтобы не создавать самим себе лабиринт.

Как я и ожидал, коридор вывел нас в центральную шахту цилиндра секции. Шахта освещалась очень слабо, так что я чуть было не ухнул вниз — никакого ограждения, никаких предупреждающих знаков, просто коридор обрывался в пустоту. Осторожно встав на самый край, я заглянул через него. Судя по всему, шахта уходила основанием в океанский шельф, дно скрывала синеватая светящаяся дымка. Оглянувшись, я заметил, что Клирик уже погрузил пальцы в очередную разлапистую голограмму. Через мгновение с тонким жужжанием сверху прилетела платформа, скользившая по центру шахты без видимой поддержки. Те, кто строил эту станцию, очень широко использовали силовую аппаратуру. И мне это не нравилось, слишком непривычно для человека, выросшего в сугубо материальном мире.

— Чего завис? — окликнул меня Клирик. — Поехали.

Я шагнул на зависшую платформу. Секундная пауза, и платформа рванулась вверх с таким ускорением, что я даже присел. Понимая, что времени у нас нет, я взял наизготовку автомат и приготовился стрелять, вытянув шею, чтобы сразу увидеть предполагаемый комитет по встрече.

Замедляя ход, платформа вывезла нас на следующий уровень. Я разжал пальцы — вокруг ни души.

— Наверное, все сбежались вниз встречать нас, — предположил Клирик.

— Вот так, никого не оставили следить за лабораторией? Хотя, всё возможно. Тем не менее, я лучше автомат буду нести в руках.

— Правильное решение, — хмыкнул Клирик. — В какую дверь пойдём?

— Вот в эту, — я уверенно указал на один из проёмов.

— Почему именно туда? — Клирик слегка удивился.

— Последовательность спектра помнишь? Ну вот, там фиолетовая стрелка на полу светится. Соображаешь?

— Нет, Клим, это ты у нас соображаешь. Голова!

Я похлопал себя по бокам, убеждаясь, что ничего не потерял по дороге и бодро затрусил к двери, которая приветливо распахнулась перед моим носом, а в следующую секунду я уже лежал на спине, получив удар в грудину чем-то похожим на копыто. Какая-то тень промахнула через меня, устремившись к Клирику. Задрав голову, я увидел только сегментное брюхо и суставчатые лапы. Не имея времени сменить положении, я повернул автомат стволом назад и выпустил длинную очередь в тыльную часть неведомого мне существа. Существо дико взвыло, отвернулось от окаменевшего Клирика и обернуло ко мне уродливую голову, украшенную жвалами. Чем-то неуловимым оно напоминало кри, не формой тела, а, скорее, манерой двигаться — порывистыми, но плавными движениями. Кто это — сторожевой пёс или разумная форма жизни, я не имел ни малейшего понятия. Кажется, автоматный боеприпас никак ему не повредил, вызвав только раздражение. Но этих секунд, пока существо разглядывало меня, Клирику хватило, чтобы поднять грантомёт и нажать спуск. Ухнул взрыв, осколки веером посекли стену над выходом в «фиолетовый» коридор, но и только. Существо только лишь качнулось вперёд от удара, сделало пару шагов и зависло прямо надо мной. Раскрылись острые жвалы, и в ротовую щель высунулся усеянное шипами жало, похожее на гибкий гарпун-щупальце. Передние суставчатые конечности приподнялись и развернулись назад, в сторону Клирика, с такой скоростью, что движение показалось смазанным. Но, к счастью, Клирик среагировал вовремя — сноп раскалённой плазмы пролетел мимо и оставил пузырящуюся полосу на лифтовой платформе, поднявшей нас с нижнего уровня.