Сергей Соколов - Страх высоты

— Понятно, почему все его с меня требовали… А разве этот жетон не регистрируется где-то в системе, разве его нельзя восстановить?

— Можно. Только это, если захотеть. А зачем им его восстанавливать для тебя? Так ты стал еще одним рабочим, без особых затрат, без предварительного контракта. Просто раз — и ты уже в кабале. Со мной то же самое случилось когда-то…

— К слову о кабале, — я опять потянул разговор в сторону от неприятной для Генерала темы. — Это вообще реально — отработать долг?

— Вообще-то да. Вся наша выработка за смену оценивается и полагающийся бригаде процент делится на всех пропорционально паю. Пай зависит от уровня. Вот сейчас у тебя самый минимум. Через несколько месяцев ты подаешь заявку на повышение класса, сдаешь экзамен, допуск, тогда пай увеличивается. Больше выработка — больше доход. В принципе, если не будешь тратить деньги — такую сумму накопишь за полтора-два года.

Я присвистнул. Перспективочка.

— Ладно. Пора спать. Завтра твоя первая смена. И еще. Здесь все, конечно, свои, но все равно, убери оборудование в свой рундук и всегда держи замок запертым.

Генерал повернулся и вышел, задернув за собой полог.

Я последовал хорошему совету, убрав все в шкаф — бур и снаряжение в один, побольше, одежду в другой, поменьше.

Потом застелил постель и рухнул в нее почти без сил — день вымотал меня до предела. Очень длинный получился день. Утром я еще был в Мурманске… Утром пятьсот лет назад. Это же уйма времени! Все, кого я знал, давно умерли и даже память о них вряд ли сохранилась. И Димки уже нет, да и Находка — существует ли еще этот город? Не осталось не только людей, наверное и стран уже нет, по крайней мере тех, что я знал. Умерли все проблемы, волновавшие меня и моих близких. И Гринпис уже вряд ли беспокоится о популяции белых медведей, потому что либо медведей все же перебили, либо Гринпис разогнали. А может и то и другое, эмир с ослом улеглись в одну могилу.

Я лежал, уставившись в металлические балки потолка, и мысли мои заплетались в безумные спирали. По-хорошему, когда наваливается такая депрессия, нужно накатить грамм триста, тогда полегчает. И без разницы, что пить, главное оглушить нервную систему, а тут, что водка, что виски, все едино. Но у меня ничего не было, а просить выпить я не привык.

Я попал в новый для себя мир. Я здесь один. Но это не значит, что я сдамся. Что меня не убивает, то делает меня сильнее. Что меня не убивает, то делает меня сильнее. Я бормотал эту мантру, разозлившись на себя. В конце концов, новый мир означает не только смерть старого. Это еще и новые возможности, новые перспективы. Просто новая жизнь, не отягощенная старыми корнями, но готовая покориться опыту, который не отнимешь и не пропьешь. Как говорят в Китае, новые птицы — новые песни.

По крайней мере, я четко вижу свой путь. И путь это ведет наверх. Все выше.

Чувствительный разряд от браслета-будильника быстро вернул Игоря из темного провала, называвшегося раньше, в прошлой жизни, сном. Рядом зашевелились еще несколько человек, собиравшихся выйти на работу в одну с ним смену. Над спящими кротами витали не самые приятные ароматы.

«Мало того, что в шахте получают дозу химии, так еще и самодельную брагу хлещут после каждой смены, ну не идиоты», — сонно подумал Игорь.

Из смеси технических жидкостей, используемых на Комплексе, рабочие гнали брагу, которая ударно воздействовала на пьющих, не только вырубая напрочь после второго глотка, но и попутно разрушая остатки внутренних органов.

«На лечение в реаниматоре тратят столько, что за эти деньги можно сверху привозить море относительно качественного алкоголя. Надо будет поговорить с Генералом, а то до первого перерыва в смене половина бригады ничего не соображает — голова болит, руки трясутся».

Игорь обнаружил, что до выхода осталось не так много времени, и бодро двинулся в сторону туалета. Единственное стерильно чистое место в бараке — чистота достигалась путем автоматического омывания ста процентов поверхностей после того, как пользователь закрывал за собой дверь. Холодный душ из смеси воды и обеззараживателя резко сорвал остатки паутины сна. Устройство не было востребовано кротами. Бытовало мнение, что забитые пылью и грязью поры не пропускают внутрь тела химию, содержавшуюся в воздухе шахт и несшую в себе медленную смерть. Полный бред. При конструировании Комплекса должны были учесть стоимость затрат на реаниматор, и затраты на такие методы личной гигиены — и сравнить.

«По крайней мере я бы сделал именно так», — подумал Игорь, и, высушившись горячим обдувом, прошел в блок к своему шкафу со спецовкой и инструментом. За столом уже сидели четверо рабочих, медленно натягивая робы и лениво потягивая разведенный концентрат из своих огромных кружек. Бодро впрыгнув в штаны комбинезона, и застегнув надеваемый прямо на голое тело протектор, Сергеев достал из своего шкафа такую же, как и у других кружку.

«Надо будет как-то ее отметить — нарисовать большого черного шмеля, или вырезать, чтобы все как у людей, индивидуальность во всем», — пришло ему в голову в то время, как опущенная в кружку плитка концентрата, булькая, растворялась под струей кипящей витаминизированной жидкости. Из автоматического пищеблока можно было извлечь, как говорится, или суп, или компот — разница была лишь в том, класть в кружку плитку концентрата, или нет. Пища балансировала на грани полной и частичной несъедобности. Главное, что горячее. Затянув манжеты сапог и застегнув до конца робу, Игорь проверил заряд батарей бура, запустил селф-тест персональной консоли и, наконец, подсел с дымящейся кружкой в руках на длинную скамью, где шел вялый разговор между рабочими, в ожидании команды на выход их вахты. Муть, крутя в руке потертый ремень легкого ультразвукового штробера, используемого для выравнивания стенок галерей, развалившись на скамейке, громко о чем-то рассказывал.

— …всегда были, а есть у них вроде такие машинки, что проб себе захотел, значить, чего и в мозги прямо — раз, и уже все знает. Не так, значить, что инструкцию я учил три месяца и на допуск сдавал четыре раза уже. Теперь пойду через месяц. Мне б такую машинку, и все — сидел бы в кабине, как этот Потехин.

— А чего, возьми машинку-то, используй, как надо, и инструкцию сразу запомнишь. Сдается мне, что гонишь ты, что нет их вообще, машинок этих! — подоспел Веселый, скалясь обнаженными деснами.

— Да пошел ты! Машинка, значить, это не вопрос, положить на нее, достать не проблема. А вот мозги нужно иметь пробские — остальным-то повышибало. Особенно тебе. Так не берет, даже этих, первов — не берет. Был бы я пробом, мне и мозги бы, значить, не надо. Есть такая невесомость вверху, живут они там, так я бы в ней бы летал, как жук и жужжал.