Михаил Сельдемешев - Черный оазис

Не прошло и месяца, как Артем, хотя и не без помощи костылей, сумел встать на ноги. Когда Горин сменил костыли на трость, его выписали и поставили в известность, что он уволен в запас по состоянию здоровья. Очень скоро он избавился от трости, а затем и от хромоты.

Старая рана напоминала о себе лишь изредка: к перемене погоды нога обычно ныла. Но бывали и более неприятные случаи — когда ногу сводило судорогой, как случилось сегодня. В основном это являлось следствием нервного стресса.

Примерно раз в месяц Горин ходил на обследование к врачу, где сдавал анализы и получал бесплатные таблетки, ослабляющие болевые ощущения во время судорог. Эти таблетки да символическое пособие — вот, в общем-то, и все, что он заслужил за несколько лет, в течение которых защищал интересы страны. Впрочем, довольно сомнительные, с сегодняшней точки зрения, интересы…

Из прошлого Артема вернул очередной телефонный звонок.

— Да! — ответил он не вполне дружелюбным тоном, памятуя недавний инцидент.

— Привет, — это был голос Натальи. — У тебя все в порядке?

— Да, все как обычно.

— Обычно у тебя не все в порядке, Горин.

— Ты права, Наташа, твой голос — единственное радостное событие за последние несколько дней.

— Может, я не вовремя? — спросила она.

— Перестань, соизволила сама позвонить в кои-то иски… Да ради такого случая я готов все остальные дела отложить безо всяких раздумий!

— Да что вы говорите? Чем, вообще, занимаетесь, Артем Михайлович? — по голосу угадывалось, что она улыбается.

— Да вот, генеральную уборку затеял. — Артем, зажав телефонную трубку между плечом и ухом, начал собирать с пола рассыпанные Зафаром патроны.

— А какое завтра число, ты помнишь? — интригующим тоном спросила она.

Артем перевел взгляд на перекидной календарь, висевший на стене. Открыт он был на феврале месяце, хотя за окном зеленела листва деревьев.

— Напомни для начала, какое сегодня, — попросил он и тут же хлопнул себя по лбу, вспомнив, что у Наташи в июле день рождения. — Вот черт!

— Ты чего там ругаешься, Горин? — в шутку обиделась она.

— Извини, совсем замотался — чуть не забыл про день рождения жены, — оправдывался Артем.

— Во-первых, забыл. А во-вторых — бывшей жены, — уточнила она.

— Любимой жены, — возразил он.

— Не такое уж это и важное событие. Скорее печальное: еще один год можно вычеркнуть из жизни. В любом случае, я бы хотела, чтобы ты пришел завтра, Артемка.

Она давно не называла его так.

— А Олег там будет? — осторожно спросил Горин, зная ответ.

— Ну конечно будет, — в ее голосе послышались нотки раздражения. — Когда ты, наконец, поймешь, что Олег будет всегда?

— Учти, что официально ты все еще моя жена! — вскипел он и сразу же пожалел о своей несдержанности.

— Теперь это всего лишь штампик в паспорте. — Ее голос из раздраженного превратился в равнодушный. — Не понимаю, зачем тебе это все? Ведь ничего уже не вернуть, все в прошлом…

— Для тебя — да. — Артем уселся в кресло, в котором недавно сидел Зафар, вытащил из пистолета опустевшую обойму и стал начинять ее собранными с пола патронами. — Но я-то все еще люблю тебя, Натка. Я постоянно вспоминаю о тех днях, когда мы были вместе…

— Прекрати! — перебила она его. — Я хоть и люблю другого, но мне тоже больно вспоминать это все. Так ты приедешь?

— Не знаю, — ответил Артем тоном обиженного ребенка. — Если не буду занят.

— И умоляю, не придумывай никаких подарков, приходи просто так. Я испеку твой любимый торт…

— Я не понял — это день рождения или благотворительный ужин для малоимущих? — спросил Артем.

— Ну все, завтра в шесть. Приходи, я рада буду тебя видеть, — Наташа спешила закончить разговор.

— До встречи. — Артем повесил трубку.

«И все-таки, какое же завтра число?» — он загнал заряженную обойму в пистолет и передернул затвор…

В дверь поскреблись. Артем впустил Полкана — здорового беспородного пса, которого они с Натальей подобрали еще щенком.

— Шляешься непонятно где, а к хозяину непрошеные гости безнаказанно являются, — отчитал его Артем.

Полкан виновато опустил голову и протопал к пустой миске.

— Так ты еще и голодный явился? — продолжал ворчать Артем. — Я уже даже не заикаюсь о приносимой в дом добыче, но эта Жучка или как там ее, к которой ты наведываешься, могла хотя бы кормить тебя?

Пес терпеливо стоял возле миски, пропуская упреки хозяина мимо своих больших лохматых ушей. В его невинном взгляде читалось: «Слушай, я так устал. Не мог бы ты заткнуться и просто покормить меня?»

Горин открыл холодильник, достал пакет с сосисками и вытряхнул его содержимое в собачью миску. Себе достал бутылку пива, по привычке открыл ее зубами и снова плюхнулся в кресло.

Не успел он опорожнить бутылку даже наполовину, как Полкан, разделавшись с сосисками и запив их водой, подбежал, встал на задние лапы и попытался лизнуть хозяина в щеку. Артем потрепал его за ошейник, к которому была прикреплена металлическая табличка с адресом и телефоном Наташи. Когда-то это был их общий адрес. И общий телефонный номер. На него снова нахлынули воспоминания…

Где-то к середине восьмидесятых, избавившись от хромоты, Горин занялся поисками работы. Благодаря оставшимся связям ему удалось устроиться консультантом в один из отделов Комитета, курировавший прокуратуру и уголовный розыск. Работа была бумажной, сидячей и неинтересной. Тем не менее, устав от длительного бездействия, он приступил к ней с завидным рвением.

Спустя совсем немного времени Горину удалось оказать одной из следственных групп неоценимую помощь. В результате было раскрыто казавшееся безнадежным дело о серии нападений на женщин. Причем вычислить преступника удалось в отсутствие каких-либо значимых улик. Для себя Артем объяснил это чистой случайностью.

Начальство, недолго думая, тут же поручило ему проанализировать еще один «глухарь» — дело о трех сходных друг с другом убийствах в пригородной зоне. Несколько дней работы — и Артем вышел на преступника, иногороднего водителя, работавшего на бензовозе. Тот совершенно не ожидал, что его найдут, был очень растерян и во всем сознался. Благодаря его показаниям было опознано еще несколько сильно обгоревших тел. Жертвами оказались люди, путешествовавшие автостопом.

После этого был еще ряд дел, бесперспективность раскрытия которых Горину удалось опровергнуть.

Но вместе с тем большая часть преступлений отягчающего характера была ему неподвластна, каких бы усилий для их раскрытия он ни прилагал. А вскоре начала прослеживаться парадоксальная тенденция — Горину без труда удавалось раскрытие лишь тех преступлений, которые совершали люди с отклонениями в психике. В отделе над ним стали подшучивать, будто Горин и сам ненормальный. А Александр Эдуардович Левченко, старший следователь группы, с которой отдел Артема сотрудничал наиболее интенсивно, дал ему прозвище «Психодав».