Андрей Степаненко - Избранник

Сашка уклончиво кивнул.

— Точно-точно! А тебе сейчас и вовсе переживать не надо. А что на планерке досталось, так у Николая Палыча всем достается. А теперь, когда Лося отпустили...

— Как это? — обмер Сашка. — Как это Лося отпустили?!

— Ну да, — уверенно кивнула Марго. — Тебя теперь вообще дергать не будут.

Сашка непонимающе тряхнул головой и осел на табурет. До него только теперь дошло, что никаких пикетов он поутру не видел — только агитаторы. А значит, Лось и впрямь, скорее всего, на свободе.

— Я что-то не пойму. Как это отпустили? И почему это меня дергать не будут?

— А потому, глупый, что они с Лосем уже обо всем сторговались. Информация достоверная. Ментовская!

Маргарита прямо лучилась от счастья.

— Подожди! Давай по порядку. О чем они сторговались?

Маргарита несколько посерьезнела:

— Ну, он им общину сдал. Счет, который для них открыл, аннулировал, документы на регистрацию в области тормознул, в общем, кислород конкретно помог перекрыть... И кандидатуру свою сегодня снял. Лось, конечно, еще ничего не знает, думает, всё будет честно...

Сашка выпал в осадок.

— Как?! Почему? — севшим голосом выдавил он.

— А они ему еще четыре процента акций прииска передали... ну, устроили, в общем. Отец говорит, это ненадолго, всё одно они его посадят. А пока... прикормили. Временно... Лишь бы не мешал.

Сашка поднялся с табуретки, взял недочищенного кальмара, и в его голове стремительно выстроился целый ряд событий: подкинутая ему анаша, обыск с автоматчиками, допросы с пристрастием, преследуемая, отсиживающаяся по чужим квартирам Неля... А они вот так вот запросто взяли и договорились!

— Мать, конечно, сразу домой не вернется, — серьезно произнесла Марго. — Но без Лосевой крыши их контору быстро прикроют! Может, поумнеет?

Когда кальмары подоспели, а Маргарита вытащила дяди Женин фарфор и разложила всё, что приготовила, по приборам, на улице уже темнело. Сашка глянул на часы и охнул: он и не заметил, как на уборку да на готовку улетел, считай, весь день! Хотя квартира, конечно, изменилась...

— Проголодался, как зверь! — признался он.

— Тогда открывай, — поставила на стол бутылку Марго и зажгла свечу.

Сашка вытащил пробку и разлил вино по бокалам. Щелкнул выключатель, и Маргарита подошла к нему и вдруг порывисто обняла со спины:

— Когда всё закончится... не уезжай... а?..

Сашка замер. Он знал, что теперь, когда он — в одной группе риска с Марго, Нелей и всеми остальными, включая мэра города, его никуда и не выпустят... но потом, когда все закончится?

— Я не знаю, Марго... — проговорил он. — Я теперь ничего не знаю...

— Я знаю, тебе у нас плохо, — так же резко отпустила его Маргарита и взяла бокал. — Но я тебе вот что скажу, Саша, всё утрясется! Я тебе обещаю! И вообще, их всех надо почаще посылать на фиг!

— Кого это — всех? — глянул на нее Сашка.

— А всех! — горестно махнула рукой Марго. — Предков, начальство, ментов, попов... Знаешь, сколько их на нашу шею? Никакой шеи не хватит! И все чего-то хотят. Предки — чтоб травку не курила, менты — чтоб строго на зеленый свет, начальники вообще, по жизни, все козлы, это я тебе точно говорю... вон, батяня у меня... А самим-то жить когда?

Сашка крякнул. Эта девчонка угодила в самое яблочко.

— Я и матери то же самое говорила, — горестно покачнула головой Марго. — Ну чего ты за этих слабоумных переживаешь? Живи для себя. Ты и так для них всю жизнь как лошадь вкалывала! Оценили? А теперь еще и души хочешь помочь спасти... Да если бы они чего-то как люди стоили, так не проср... бы всю свою жизнь! Ты, Саш, извини, конечно...

— Ничего-ничего...

— Я же этих козлов как облупленных знаю: что Олега бородатого, что Лешку, что остальных... Сколько раз их отец от зоны отмазывал: то на выносе попадутся, то по пьянке залетят! А сейчас не подступись: они ауру видят! Дома ни гроша, а эти козлы в позе лотоса мантры читают...

Сашка хмыкнул: сказано было сильно и с чувством.

— А ты сама-то чего хочешь?

— Я не знаю, — покачала она головой. — Главное, чтобы не так, как они.

— Солидарен, — протянул свой бокал Сашка. — За это и выпьем.

Маргарита вдруг широко улыбнулась и отвела руку подальше.

— А фиг тебе. Лично я буду пить за свое собственное счастье.

Всё было не так, как надо. Они говорили и говорили, и Сашка, сам себе поражаясь, рассказал ей то, о чем промолчал десятки раз, и Марго отплатила ему той же монетой. А когда наступило время для остального, то и это пошло не по правилам. Потому что возможность легкого, ни к чему не обязывающего флирта с приятным и таким же ни к чему не обязывающим финалом была безнадежно утрачена. А потому и не было никакого дивана с горячими торопливыми объятиями и нечаянно порванными предметами дамского туалета, как не было и красивого совращения — под хорошую музыку, хорошее вино и строго соблюдаемые правила хорошего тона.

Так могло быть, если бы всё произошло в прошлый раз.

Но сегодня изначально заданная тревожная, щемящая нота придала всему происходящему с ними такую остроту, такую мощь проживания и такую болезненную глубину чувствования, что иначе как пиром во время чумы это и назвать было нельзя. Город уже обречен, и ты совершенно точно знаешь: наступит день, когда безносая незваная гостья заберет и тебя, и ее, — вопрос времени.

Ему снилась мать.

— Что же ты, сынок, не позвонил, — качала она поседевшей до срока головой.

— Я звонил, — бессовестно начал врать Сашка, — Но тебя всё не было, и трубку никто не брал... — и тут же проснулся от охватившего его странного чувства тревоги.

По лицу тянуло холодным воздухом, а в коридоре отчетливо слышались осторожные, но тяжелые шаги.

Сашка толкнул Маргариту и откинул одеяло. И тут же зажмурился от ударившего по глазам электрического света.

— Вот он, голубчик, — торжествующе пробормотал знакомый голос. — А ты что здесь делаешь?!

«Я что, снова не закрыл дверь?! — ужаснулся Сашка. — Я же хотел!»

— Выйди! — жестко распорядилась Маргарита, и Сашка с усилием приоткрыл один глаз.

В дверях спальни с кривой, неуверенной ухмылкой на лице стоял капитан Шитов.

— Выйди, кому сказала! — звонко потребовала Маргарита.

— Ты скажи спасибо, что папа твой в последний момент ехать сюда передумал, — зло дернул губой капитан.

— В чем дело, капитан? — накинул рубаху Сашка. — Какого хрена ты ворвался в жилище?!

Шитов торжествующе потряс маленьким листком бумаги:

— Ордер, Никитин, ордер...

— Что еще за ордер? — взял со стула брюки Сашка.

— Это ведь ты, Никитин, в Москву звонил, — широко улыбнулся Шитов.

Сашка обмер.

«Ну, вот и все... Блин! Все-таки узнали!»

— А это что, преступление?

— Для тебя — да.

— Понятно, — кивнул Сашка и поднялся с кровати.