Майкл Стэкпол - Темный прилив-2: Руины

Люк поднял голову, внимательно посмотрев на собеседницу.

— Так что же, ничего больше не было? Кви несколько секунд раздумывала.

— Ну, был еще «Глаз Палпатина». Но он провалил свою миссию, вынудив Императора уделять больше внимания разработкам на Мау. Вероятно, «Глаз» имел брата-близнеца. По крайней мере, Да-ешара'кор склонна считать, что так оно и было.

— И она не спрашивала вас, знаете ли вы о каких-либо еще секретных проектах? — спросил Люк.

— Или о припрятанных где-либо прототипах, или еще о чем-либо, что могло бы послужить оружием? — — добавила Мара.

— Она спрашивала обо всем, но я сказала ей, что все воспоминания о том периоде моей жизни были окончательно и бесповортно стерты Кипом Дюрроном.

Мастер-джедай прищурился.

— — Но вы только что говорили, что использовали технологию брони «Сокрушителя» для реконструкции Собора. Вам не кажется, что вы неубедительно лжете?

В ответ женщина рассмеялась, но этот смех звучал очень безрадостно.

— Кип украл мои воспоминания, но основы всего, что я творила, заложены глубоко в моем подсознании. Их не так-то просто уничтожить. Просмотрев файлы, поэкспериментировав, я восстановила в своем мозгу большую часть утерянного. И я не лгала ни вам, ни Даешаре'кор. Тем не менее никто из вас не сможет заставить меня вновь вернуться к разработке вещей, которые калечат и убивают. Никогда.

Мара фыркнула.

— Никогда не говорите «никогда», Кви. Сейчас перед Галактикой встала проблема, которая, возможно, потребует для своего разрешения новую Звезду Смерти или «Сокрушителя солнц».

Голубокожая женщина замотала головой.

— Это не имеет значения. Я приняла решение, и никто не сможет переубедить меня.

Руки Мары непроизвольно сжались в кулаки.

— Да как вы можете такое говорить? Ведь ваша работа может спасти миллиарды жизней!

— Как? Поубивав другие миллиарды? — Кви прижала руки к груди. — Вы — герои Галактики. На ваших руках может быть кровь многих живых существ, но вы убивали в бою, защищая себя. А я создавала орудия, которые уничтожали мирные планеты просто по чьей-то безумной прихоти. Миллионы невинных погибли. Вы могли чувствовать их смерти в Силе, но я — нет. Я изучила все о мирах, которые уничтожила, я знаю все имена, перед моими глазами пейзажи этих планет. Здесь я воплощаю свою надежду на то, что когда-нибудь погибшие обретут голоса. Она напряглась.

— Я знаю, что могу показаться вам полоумной, но я такая, и ничего со мной не поделаешь. Я выбрала свой путь и буду ему следовать.

Налившиеся тяжестью веки Мары плотно закрылись, а потом поднялись снова.

— В глубине души я одобряю стремление к миру, но сейчас, когда Галактика стоит на пороге катастрофы, я просто…

Люк аккуратно положил руку на плечо жены.

— Мара, не надо. Пусть лучше она будет держаться твердой позиции и не отступать от нее ни на шаг, чем станет инструментом в руках безумца, мечтающего сокрушить всех и вся.

— Но, Люк, вдруг нет другого способа остановить йуужань-вонгов?

— Тогда, милая, нам придется спросить себя: а возможно ли вообще их остановить, или мы просто упустили верное решение? — Люк одарил жену обезоруживающей улыбкой. — Я не люблю, когда мне не оставляют выбора, но еще больше я не люблю, когда кто-то владеет оружием, способным разрушать планеты и звезды. И у меня возник вопрос к тебе, раз ты так хорошо знала Императора. Он распоряжался лишь одним кораблем, именуемым «Глаз Палпатина», или у Императора все-таки было два таких «глаза»?

Некоторое время Мара раздумывала. Ветер, дувший со стороны Собора, трепал ее длинные рыжие волосы.

— Если у него был второй и они отстраивались одновременно, то, вероятно, его потеряли при схожих обстоятельствах.

Люк хмыкнул.

— Имеешь в виду еще одну пару джедаев?

— О, в те времена в Галактике еще было достаточно джедаев, — Мара пожала плечами. — Вполне возможно, что второй «Глаз» тоже где-то сейчас болтается.

Кви сплела тоненькие пальцы рук. — Очень надеюсь, что если и есть второй «Глаз Палпатина», то вы найдете его раньше, чем им кто-нибудь воспользуется. Наделять голосами мертвых — это, конечно, благородная цель, но я мечтаю о том дне, когда все это будет уже не нужно.

— Я разделяю ваши пожелания, Кви, — Люк вздохнул и расправил плечи. — Только я боюсь, что этот день настанет еще ох как не скоро.

Анакин следил за удаляющимся ландспи-дером с Миракс, Марой и дядей Люком, пока тот, наконец, не скрылся за горизонтом. Он терпеть не мог, когда его отодвигали в сторонку, но боролся с сидевшим внутри него чувством обиды. Когда злишься, ведешь себя, как ребенок. А я не хочу, чтобы меня воспринимали как ребенка. Он уже собирался отправиться в рубку и провести очередную проверку бортовых систем, когда его внимание привлекло тихое шарканье чьих-то ног, и он резко развернулся.

Чалко застыл на месте, как загнанное животное, попавшее под луч прожектора. Затем он расплылся в подкупающей доверие улыбке, пытаясь замаскировать возникший в первые секунды шок, который он испытал, будучи обнаруженным.

— Я просто хотел выйти. Немного проветриться.

— Мастер Люк велел нам оставаться здесь.

— Он твой мастер, малыш, а не мой, — Чалко оперся массивной лапищей на стенку, теребя пальцами контроллер выдвижного трапа. — Он тебе велел, ты и оставайся.

Анакин сложил руки на груди.

— Предполагалось, что ты тоже останешься здесь.

— Думаешь, что сможешь остановить меня?

— А ты полагаешь, не смогу? Чалко уперся в юношу взглядом.

— Уверен, что хочешь попытаться?

— Учитель Йода сказал однажды моему учителю, что не должно быть никаких попыток, «либо делай, либо не делай», — Анакин подавил в себе желание при помощи Силы прижать мужика к переборке. Мара часто ругала его за то, что он постоянно пользуется Силой в тех случаях, когда в этом нет прямой необходимости. Раз Анакин легко смог втащить Чалко в кресло во время полета сквозь атмосферу, то он был уверен, что и теперь ему не составит труда удержать компаньона на месте.

И поскольку я знаю, что смогу сделать это, я как раз и не должен так поступать. Надо найти другое решение. Анакин пожал плечами и сменил властную и напряженную позу на более свободную.

— А собственно, как хочешь. Только если ты не вернешься на корабль, когда мы будем взлетать, то застрянешь на этой планете надолго. Корабли тут летают редко, не то что на Корусканте. К тому же ворсы недолюбливают чужаков. Но решать тебе, так что поступай, как знаешь.

Чалко уперся рогом и бубнил, как запрограми-рованный:

— Ты в самом деле считаешь, что сможешь остановить меня?

— Да нужно ли? Если ты хочешь побродить, грибочки пособирать, на закат полюбоваться, зачем мне тебя останавливать? — он припомнил слова, которые говорила ему Мара на Дантуине. — Многие люди считают, что джедаи рождены для того, чтобы прийти к ним и спасти их от собственной глупости. Если бы это было так, у нас бы не было ни минуты покоя.