Майкл Стэкпол - X-Wing-1: Разбойный эскадрон

Ведж надолго присосался к кружке, придумывая достойный ответ.

— Капитан, вы в Альянсе примерно столько же, сколько и я, — наконец выдал он. — Я помню сражение на Эндоре, и там «Эридайн» не ударил в грязь…

Лицом? Чем может не ударить в грязь кореллианский корвет КР90? Может быть, дюзами? Нет, как-то не солидно… О! Не ударил в грязь капитанским мостиком.

— Весьма польщен, Антиллес, но в результате парад почему-то возглавили вы, — едко откликнулся Афион. — Вас величали героем, спасшим восстание.

— Вообще-то Ведж взорвал Звезду Смерти, знаете ли, — грудью встал на защиту Селчу. — И в первый раз ему тоже удалось уцелеть. Недурно для пилота, который даже не окончил среднюю школу, а?

Афион скривился, будто хлебнул прокисшего лума.

— Я не хочу сказать, будто вы не заслуживаете славы. Ваши пилоты честно заработали свою маленькую вечеринку. Меня лично ни за какие коврижки не заставишь влезть в то стреляющее недоразумение, которое вы не иначе, чем с перепоя, называете истребителями. В них погибло больше народу, чем в моем экипаже, но…

А сколько народу скончалось в своих постелях… Антиллес тяжко вздохнул. Он уже ознакомился с последствиями этого многозначительного «но».

— Наш вклад в общее дело был не меньше вашего! — громыхнул кружкой Афион. На столе образовалась благоухающая лужа.

В помещении мгновенно стало тихо. Пилоты оглянулись в их сторону. Ведж махнул им рукой: все в порядке, не обращайте внимания, веселимся изо всех сил.

— Да знаю я! Если бы не «Эридайн», нам пришлось бы наугад сигать из системы.

Афион вновь стукнул кружкой по столу, попал в лужицу лума. Брызги полетели в разные стороны. Но, похоже, бравого капитана это обстоятельство не смутило.

— Антиллес, не держи меня за штурмовика! У меня что, пустой трюм, что ты грузишь мне вакуум? Я просто уверен, что ты управился бы с «Опустошением» одной левой! Что какой-то там ударный крейсер человеку, который превратил две Звезды Смерти в черные дыры?!

— Одну, — мягко поправил Ведж; его стул вновь стоял на четырех ножках. — Мы не бессмертные, капитан, что бы ни твердили о нас в Республике, — глаза кореллианина потемнели. — Двое. На Йавине нас осталось всего двое. На Хоте уцелела половина эскадрильи. С Эндора вернулось четверо. Звезды Смерти заслужили свое название.

Афион молча смотрел на нахохлившегося Антиллеса. Тикхо разглядывал заляпанную столешницу и тоже не перебивал. Он знал, что если Веджа понесло в эту сторону, быстро он не успокоится.

— Мы для Республики — всего лишь символ. Устрой праздник для дюжины бравых пилотов, и все закроют глаза на цену, которую они заплатили за славу. Ситх разрази! Давайте восхищаться Скайуокером и маршировать стройными колоннами за ним следом. Хэн Соло поднялся с самых низов до заоблачных вершин. Ура Хэну. А я… — Ведж криво усмехнулся, помолчал, подбирая слова. — Я — просто солдат, который хорошо делает свою работу. Мне и в страшном кошмаре не виделась роль живой легенды.

Он подергал себя за отросший чуб.

— Пусть это будет называться мастерством или везеньем, хотя лично я предпочитаю верить в первое и не полагаться на второе. Важно, что мы живы, и это почти чудо. Я сам не стану верить в нашу исключительную удачливость и пилотам своим не позволю. Потому что на удаче без мастерства долго не протянешь. А мне надо, чтобы было долго.

Афион задумчиво посвистел сквозь зубы.

— А ты прав, парень! Помню, во время Войны Клонов на кого только не лепили ярлык героя. И получилось, что победу нам принесли десяток джедаев и две дюжины «курносиков». Я летаю столько, сколько ты живешь на свете, а обида никак не проходит. Скажешь, не жуткое дело, а? Так хотеть мира, что разоружить целую планету, и по-прежнему переживать из-за того, что на кого-то другого командование повесило поздравительную гирлянду победителя…

Его соотечественник понимающе улыбнулся.

— У нас одна проблема на всех, господа, — промолвил Селчу. — Мы пытаемся думать о себе в общепринятых понятиях, сообразить, почему мы такие, какие мы есть. Всех имперцев поголовно мы считаем оголодавшими ранкорами, они нас — помесью сарлакка с глотталфибом. Нелепо стричь их всех под одну гребенку, но и в наших рядах далеко до единства, — Тикхо назидательно поднял палец. — Что и доказывает наша философская беседа.

Ведж расхохотался. Афион булькнул лумом, похлопал себя по животу.

Вошедшая в поговорку подозрительность кореллиан навострила уши. Лум втайне от начальства варила наземная команда. Чтобы не называть полученное пойло элеобразной бормотенью — чем по сути оно и являлось, — ему присвоили звание лума, хотя от настоящего лума варево отличалось способностью свалить банту и пикантным букетом. Как говаривал Гэвин Дарклайтер: рососпинник в жаркий полдень вонял точно так же. Ведж надеялся, что ему в жизни не придется обнюхивать рососпинника да еще и по жаре.

— Не слышал подобных рассуждений с тех самых пор, как… — Афион решительно сдул ядовито-зеленую пену и уткнул нос в кружку. — Сами знаете.

Тикхо протянул руку и крепко сжал плечо приунывшего капитана.

— Я знаю, — сказал он. Потом оглянулся на весело гомонящих пилотов за соседним столом. — Боюсь только, что вон тех ребят нашей философией не вдохновишь. Я рад, что могу поделиться мыслями с земляком.

Ведж тоже стал смотреть на своих пилотов, вновь раскачиваясь на стуле. Из-за соседнего стола поднялся Навара Вен, один головной хвост он перебросил через плечо, вторым обернул шею, точно шарфом. Огляделся, взял курс на начальство. Споткнулся. Ведж не был уверен в причине неровной походки, но поставил на перебор в выпивке.

Пока Навара пробирался к ним, пытаясь сохранять хотя бы видимость равновесия, Ведж все больше и больше убеждался в своей правоте. Тви'лекк отвесил глубокий поклон и чуть было не рухнул липом вниз.

— Прошу простить меня, о величайшие, — Навара звонко икнул. — Но не уделите ли вы низкорожденным, пресмыкающимся у ваших ног, преклоняющимся перед вами слугам каплю вашего драгоценнейшего времени?

За соседним столом воцарилась недоуменная тишина, в которой восторженный шепот Джаса прозвучал, точно гром:

— Во тает!!! Да-а?

Навара прижал ладони к широкой груди.

— Мы умоляем вас быть справедливыми и милосердными судьями в нашем споре.

Справедливым и милосердным вроде как следует быть еще и невозмутимым, но Ведж непроизвольно растянул рот до ушей:

— Прошу вас, советник.

— Благодарю, уважаемый, — Навара широким жестом обвел собравшихся. Жест получился очень широким. Просто чудо, что при этом тви'лекк устоял на ногах. — Высокое собрание постановило, что вы должны разобрать дело худшего пилота нашей эскадрильи. Позвольте представить вам Гэвина Дарклайтера с планеты Татуин. Следствие обладает неопровержимыми доказательствами, что сегодня он ухитрился ни во что не попасть, а посему заслужил это звание.